Вот только, чтобы добраться до подмоги, нужно было подкрепиться — есть хотелось просто зверски. Кажется, раньше, рядом с Хозяином Черныш так не голодал. Сейчас же он готов был сожрать с потрохами первого встречного!

Черныш не знал, что был магическим животным, и для нормальной жизнедеятельности ему требовалась не только земная еда. Раньше Рэниари неосознанно питал его силой Искры. Теперь же магической подпитки не было. И котенок пытался восполнить ее обычной едой, воруя ее где только можно.

Придушенно взмякнув, Черныш поднялся в воздух, зацепив когтем драгоценную прядь Хозяина. Он хорошо чувствовал старшего супруга Рэниари. Но, в том-то и дело, что маго-кот не воспринимал Эдмира хозяйским продолжением, чувствуя какое-то несоответствие. Хозяин не полностью впустил мужа в сердце. А значит, нужно было искать подмогу в другом месте.

Спикировав в рощицу красных южных сосен, Черныш изловил пару мышей. Фиговый перекус… Кот ностальгически вспомнил шикарную дворцовую кухню, которую так весело было обворовывать. Ммм! А какие там были перепелки!..

Тяжело вздохнув, маго-кот бесшумно пошел по пружинящему ковру из моха и опавшей хвои. Чувствительный нос ловил обилие разнообразных ароматов, что упорно перебивал запах Океана и рыбы. Рот наполнился слюной предвкушения. А на песчаной косе деловито бегали довольно крупные крабы, растаскивая водоросли после недавнего шторма.

Тихонько подкравшись, Черныш, азартно блестя глазами, припал к песку, наблюдая за пахучей добычей. Вновь прижав золотой локон Хозяина камнем, кот всем своим существом отдался древнему инстинкту охоты. Прозрачные волны в мелких барашках пены едва не касались его лап. Но котишка терпел — очень уж кушать хотелось.

Ленивые песчаные рыбы выползали на берег: погреться в лучах южного солнца. Юркие крабы сновали вокруг, очищая чешую серебристых красавиц от водорослей и ракушек. Но стоило только тени промелькнуть на солнце, как «обед», лихо махнув хвостом, уходил в волну, сразу скрываясь на глубине. Так что Черныш не желал рисковать, распугав добычу раньше времени.

Вот неподалеку, лениво шевеля плавниками, на золотистый песок выползла толстая… сочная!.. аппетитная рыба, надменно шевеля выпученными глазами. И Черныш подобрался всем телом, превратившись в символ азарта.

Бросок!..

И живой слиток серебра хлещет хвостом по морде, пока более счастливые товарки удирают с пляжа в Океан, а взрыхленный когтями и плавниками песок оседает в шипящую волну.

Водоросли из кучи, что протаранил Черныш, ловя свой обед, потешно повисли на ушах и холке кота. Но тому было все равно — главное, можно было перекусить. Черная шерсть звереныша стояла дыбом, с крыльев тоже свисали водоросли, кончик носа флегматично прищемил крошечный крабик, повиснув на ноздре и вызывая неудержимое чихание.

Возмущенный Черныш, отбросив рыбу подальше от воды, скосил глаза на незваного гостя. Но тому был пофиг яростный взгляд маго-кота. Бедный кот попытался стряхнуть нахального краба, но тот вместо того, чтобы отпустить злосчастную ноздрю, уцепился уже всей клешней за чувствительный кончик носа бедолаги!

Отчаянный мяв котенка заставил с воплями подняться ворон с ближайших деревьев. Мотнув головой, Черныш с облегчением почувствовал, как с его многострадального носа слетает зловредный краб, чтобы еще в полете уцепиться за мохнатое ухо кота, повиснув на нем прихотливой сережкой!

Сев от неожиданности на попу, Черныш опасливо скосил глаз на задумчиво покачивающегося краба, тоже выпучившего на него темные шарики глаз на гибких стебельках. Золотые глаза маго-кота тут же опасно сощурились, и черная лапка потянулась к мелкому засранцу.

Краб занервничал.

И, отцепившись, упал на песок, торопливо засеменив боком к воде. Но мохнатая лапа мстительно придавила ходячий деликатес. И, подцепив когтями, потянула к пасти с острыми зубами.

Похрустев закуской и оценив вкус, Черныш с вспыхнувшим воодушевлением в глазах кинулся на порскнувших от него перепуганных крабов…

…Спустя час, наевшийся до безобразия кот, подхватив в пасть высохший на ветру золотой локон, тяжело поднялся в воздух. И часто махая крыльями, полетел в сторону серых башен крепости…

Аррид Голубая Жемчужина, проклиная несговорчивость главного управляющего Цитадели, не желавшего давать денег на покупку новых якорей, шел по берегу бухты, в раздражении пиная пустые раковины жемчужниц. Нет, они смогут обойтись и старыми якорями. Но купец притаранил какие-то крайне заковыристые, которые очень уж хотелось испробовать!

Занятый мысленной перепалкой, старый моряк подскочил как укушенный, когда мимо него, подобрав до голых задниц юбки, резво проскакали прачки, что собирались полоскать белье на впадающем в море ручье. Впереди всех, выпучив глаза, летела дородная вдова Вэрта, на которую Аррид давно заглядывался. Восхищенно присвистнув и оценив продемонстрированные ему телеса и могучие ягодицы красотки, моряк повернулся, пытаясь понять, что же так напугало женщин.

На него летел КОТ.

С крыльями, лапами и хвостом…

Довольно крупный для кота, но притом невинно-очаровательный…

Но разве кошаки летают?!..

А еще у него в пасти развевалась прядь волос подозрительно знакомого цвета…

…Утро началось уже привычно — с принудительной близости.

Нет, Рэниари брали очень нежно, даже осторожно. Но тут же связывали, если молодой человек начинать сопротивляться.

Вот и в этот раз, не дождавшись ответа на свои домогательства, Эккуар зафиксировал его с помощью шелковых шнуров и отымел.

— Когда же тебе надоест сопротивляться? — Даже с каким-то интересом вопросил князь, когда они оба много позже лежали без сил на проклятой постели.

— Ты все равно сдашься мне… рано или поздно, но сдашься, — с этими словами князь встал, стараясь держаться подальше от вожделенного тела. Даже сейчас, уставшее от сопротивления и принудительной страсти, оно неудержимо манило его.

Пленник не отвечал, лежа ничком и пряча лицо в сгибе локтя.

Тяжело вздохнув, Фейринель накинул на себя халат и положил на столик толстую книжку, что вытащил из кармана: он собирался ее отдать еще с вечера, но забыл, одурманенный телом Искры.

— Это дневник последней императрицы, — произнес он осторожно. — Я обещал тебе его принести… Написано, правда, на неудобоваримом и очень архаичном языке… но все тебе заделье, чтобы не скучать. Последние страницы писал второй муж эльфийки. Тот, что держал ее в плену.

Рэни все так же лежал, не отвечая и не шевелясь… раскинув в стороны длинные ноги и выставив на обозрение маленькие ягодицы все в пятнах ночных засосов. Князь невольно ощутил, как его член вновь встал по стойке смирно. Словно и не проработал всю ночь. Но Искра… Искра вызывала у него безудержное желание!

И, со стоном качнувшись, Фейринель вновь накрыл собой желанное тело, сходя с ума от наведенной страсти…

Рэни, что же ты со мной делаешь?!..

— Ну, почему?! Почему?!.. — час спустя, не добившись ответа от пленника, Эккуар тряс упрямого мальчишку за плечи, опять борясь с желанием бешено целовать твердо сжатые губы и эти закрытые глаза. — Ты даже смотреть на меня не хочешь! Почему, Рэни?! Чем Эдмир, ТАК поступивший с тобой, лучше меня? Почему ты именно ЕМУ хранишь верность? Ты же не хочешь мне сказать, что ЛЮБИШЬ его?!!!

— Не знаю, — впервые за долгое время ответил Рэниари, открывая свои яркие глаза. — Я уже ничего не знаю… Кроме одного — ТЫ мне не нужен!

— Зато ты нужен МНЕ! — В ярости прошипел Фейринель, отпуская своего несопротивляющегося пленника. — На что ты надеешься, Рэни?! На возвращение к Эдмиру? Нужен ты ему будешь как муж!.. Только как Искра, которую можно запереть в темнице и трахать, чтобы не позорить себя связью со шлюхой… не позорить таким отцом наследника престола!

Заметив, как непроизвольно вздрогнул юноша, Эккуар с радостью продолжал ранить словами.