Он тут же поймал мои губы, вновь целуя жадно и горячо. Я уперлась руками ему в грудь, уворачиваясь от настойчивого поцелуя.

   - Что ты сказал, Най? - спросила я, заглядывая ему в глаза. - Что ты мне только что сказал? Ты поймал Ру? Ты что-то сделал с ним? Не молчи, Най!

   Он скинул камзол и надел его мне на плечи. Ткань была теплой после его тела, и я поняла, что кожа покрыта мурашками. Найяр поднял меня на руки, удерживая за талию, и теперь наши лица находились вровень. Я жадно вглядывалась в его лицо, ища ответа на свои вопросы, он блуждал взглядом по моему лицу, тоже что-то пытаясь на нем найти.

   - Кто угодно, только не я, - вдруг с горечью произнес он. - Всегда. То Руэри, то дети, то Хэрб, то Габи, даже наемники, но никогда я. Почему, сокровище мое? Ты, единственное светлое, что есть у меня, мой солнечный луч, моя душа и мое сердце, никогда не думаешь обо мне? Почему не хочешь услышать меня? Почему не хочешь понять?

   - Разве ты меня не сам этому научил? - спросила я, глядя ему в глаза. - Разве не ты показал, что нужно думать только о своем благе, не обращая внимания даже на тех, кто тебе дорог?

   - Я все делаю только ради тебя и для тебя, - прошептал он, удерживая мою голову за затылок, и не давая увернуться. После этого потерся кончиком носа о мою щеку. - Даже самые жестокие поступки я делаю для того, чтобы однажды ничего уже не мешало нашему счастью.

   - Ты спросил меня хоть раз, нужно ли мне такое счастье? - спросила я, чуть отстраняясь. - Ты всегда делал так, как считал нужным, почему я должна поступать иначе? Тебя в моих мечтах никогда не было, а теперь уже и не будет. Отпусти меня.

   Герцог отрицательно покачал головой, перехватил свободной рукой под колени и понес в сторону покоев.

   - Таргарский Дракон никогда не откажется от своего сокровища, - усмехнулся он. - Драконы сокровищем вообще не разбрасываются, ты знала?

   - Драконы жестоки и кровожадны, - невесело улыбнулась я.

   - И обожают юных принцесс, - засмеялся Най.

   - Тогда тебе не сюда. Полагаю, твоя принцесса сейчас спит где-то в гостевых покоях, - ответила я, и он перестал смеяться.

   - Всего лишь жалкая подделка, - прохладно сказал герцог, внося меня в распахнутые двери.

   - Так что с моим мужем? - вернулась я к главному вопросу.

   Найяр донес меня до постели, сел, размещая меня на своих коленях и не позволяя покинуть их. Он убрал волосы с моего лица, нежно погладил по щеке. Пальцы спустились до подбородка, мягко сжав его. Герцог приблизил свое лицо к моему и прошептал мне в губы:

   - Ничего не изменилось, любимая, он умрет.

   Я дернусь, словно от пощечины, и герцогская ладонь вновь ухватила меня за затылок, не позволяя отшатнуться.

   - Изгони, - повторила я все то же слово.

   - Не могу, Сафи, - покачал головой Най.

   - Ради меня! - воскликнула я.

   - Именно ради тебя он и умрет. Теперь ты мне нужна свободная. Три года мне было безразлично, замужем ты или нет, сейчас все изменилось. - Ответил его сиятельство, продолжая изучать взглядом мое лицо.

   - Развод! Развод и изгнание! - снова воскликнула я, умоляюще глядя на герцога.

   - Уже не получится, - вновь покачал головой герцог. - Все дело в тебе, любимая. Ты уже не простая тарганна, ты будущая герцогиня Таргарская. Ты известная фигура во многих государствах. Наша церковь слушается меня, они разведут тебя с мужем за пару минут, но мое влияние не распространяется дальше Таргара. Мне достаточно отпустить Тигана, и он помчится в Адох, где подаст жалобу Владыке, что его развели с женой против воли. Так, как это не кто-то, а ты, его жалобу примут. Развод не будет признан законным, тебя потребуют вернуть супругу. Я откажусь, и тогда на нас пойдет воинство Владыки. Его поддержат Бриатарк, Аквинтин и еще несколько государств. Таргар просто сметут. И им будет неважно, вернут тебя мужу или нет, ты будешь просто разменной монетой, как и твой муж. Ваш развод используют, как повод для нападения. Мое герцогство занимает слишком лакомое место, чтобы не привлекать к себе внимание, подогревая аппетиты. Ты знаешь, что земли Таргара вовсе не бедны, тот же Владыка имеет свои виды на Иннис.

   - Золотой прииск, - машинально повторила я.

   - Угу. Руда, золото, удобные бухты, море, черноземная провинция - Лэнчл. Мы просто пирожное, которое сожрут, не оставив крошек. Ты понимаешь, что Тиган просто не должен покинуть пределы герцогства?

   - Заточение в поместье...

   - Уже раз сбежал.

   - В монастыре!

   - Оттуда тоже бегут. Только смерть. И втихую его убить не выйдет потому, что из-за тебя и он заметная фигура. Убью тайно, тогда притянут за уши смерть герцогини, вновь повод для громкого суда и нападения. Только обвинение в измене, доказательство тому есть, и казнь на центральной площади. Ему отрубят голову, Сафи. Послезавтра. Сейчас Тиган находится в крепости Грэимор, его доставили вечером.

   - Нет, - простонала я, пряча лицо в ладонях.

   - Да, сокровище, да, - жестко ответил Найяр. - Обнаружили случайно уже недалеко от столицы. Нужно признать, этот тарг сумел обвести моих парей вокруг пальца, убедив, что он бежал в один из портовых городов. На него бросилась собака, крестьянин кинулся на помощь. Все это видел тарг Лавиор из тайной канцелярии. В нищем он узнал тарга Тигана, так и взяли. А ведь, не будь этой псины, Ру удалось бы войти в столицу, а здесь мог добраться и до тебя. Боги на моей стороне, Сафи, - он сжал пальцы, сгребая в кулак волосы на моем затылке, и болезненно дернул, откидывая голову назад. - Никому, - отчеканил герцог, - никогда, ни за что не отдам. Даже тебе самой.

   После этого скинул меня на кровать и стремительно подошел к двери.

   - Да, совсем забыл. С этого утра опять вводится большой придворный завтрак, будь любезна на нем присутствовать.

   И ушел. Я вскочила с постели и, схватившись за голову, заметалась по опочивальне, сбивая все, что попадалось на пути. Ру, мой милый, нежный Ру, моя последняя ниточка, связывавшая с прошлой беззаботной и счастливой жизнью. К чему бы он не пришел за эти годы, куда бы не канула наша чистая, почти детская любовь, но я все еще помнила того зеленоглазого юношу, с жаром признававшегося мне в своих чувствах и умоляющего стать его женой. Я помнила наши мечты и наши объятья. Помнила его сияющий взгляд, направлявшийся на меня при наших встречах. Помнила жар его ладоней и упоительную нежность поцелуев, будивших во мне новые и такие манящие желания. Мой Руэри...

   - О, боги, - прошептала я, ощущая, как кровь приливает к щекам. - Не отпустит, хоть ноги ему целовать буду... Боги!

   Новая волна ненависти к герцогу захлестнула меня. Все для нашего счастья... Какого счастья? Счастья на погосте?! Две деревни, город, герцогиня, Ру, те, кого он подозревал в посягательствах на мое тело, те, кого подозревал в покушениях состоявшихся и тех, наличие которых подозревал, мой ребенок! Кто следующий? Я не хочу! Мне не надо его счастья! Я всего лишь хотела быть верной и любящей женой моему Ру, хотела родить ему детей, жить под одной крышей, спать в одной постели, иметь маленькие слабости и увлечения, но я никогда не хотела, чтобы ради меня убивали! Мне не нужно счастье на костях, боги! Спасите меня от этого безумия...

   На грохот, звук моей беготни и стоны прибежала Габи. Она испуганно ахнула, глядя на мой обезумевший вид и снова скрылась, а вскоре вернулась с настоем лекаря Лаггера. Я схватила кружку и выпила одним махом, успокоиться мне совсем не помешает.

   - Умыться, - велела я. - И завтрак.

   - Его сиятельство приказал не приносить вам завтрак, - Габи виновато посмотрела на меня. - Он сказал, что вы будете есть на большом придворном завтраке.

   - Я там получу несварение, - ответила я. - Хорошо, только умыться. С остальным я сама разберусь. Ему ни слова.

   - Да, госпожа.

   Девушка исчезла за дверями опочивальни, а я упала на кровать и прикрыла глаза, чувствуя, как постепенно проходит лихорадочное состояние. Еще немного, и я смогу мыслить, скорей бы. Вновь вскочив, я прошлась по опочивальне, но уже более спокойно. Побег... Организовать Ру побег... Смогу? Не уверена. Даже если уговорю свою охрану, из крепости нам не выйти. Там стража скорей удавит меня, чем выпустит пленника. Они, как никто, знают нрав и скорость на расправу герцога. Жалеть никого не будет, если заподозрит. Проклятье! Меньше всего я хочу, чтобы кто-то пострадал. Мне-то ничего не будет грозить...