«Надо же, – с усмешкой подумала Штайнер, – Жарден-то, аккуратист наш, запаздывает? Неслыханное дело!»
Расхохотавшись, она непроизвольно взглянула на экран радара. Ну конечно, шаттл Жардена был уже на подходе: дисплей показывал его курс и мигающий идентификационный код. Селия кивнула, но спустя мгновение нахмурилась. На подходе-то он на подходе, но что-то с ним было неладно. Он явно отклонился от оптимального маршрута между «Геенной» и базой – на несколько градусов, – и, что уж совсем странно, это отклонение увеличивалось. Получалось, будто Жарден хочет облететь поле и зайти на посадку с запада… На кой черт? Штайнер потерла бровь.
В этом не было никакой надобности. Больше того, пилоты старались избегать подлета с запада даже по требованию диспетчерской, поскольку западный маршрут пролегал непосредственно над личными покоями гражданина бригадира Трека. Сама Штайнер уже более трех лет не пилотировала шаттлы с провиантом, однако прекрасно помнила, что в свое время боялась этого больше, чем пролета над автоматически запрашивавшими опознавательный код постами противовоздушной обороны. Потревожить покой начальника было страшнее, чем оказаться сбитой: в конце концов, лазер или ракета могут убить тебя только один раз.
Однако Жарден определенно делал круг, чтобы зайти с запада, причем на большой высоте.
«Ну, умник, – прищурилась Штайнер, – если ты разбудишь Трека во время послеобеденного сна, даже любовь к уставу не спасет твою задницу!» Еще мгновение она следила за изображением, а потом пожала плечами и потянулась к кнопке коммуникатора.
– Жарден, говорит Штайнер, – прозвучало из динамика, и Тремэйн с Хонор переглянулись. – Будь любезен, скажи, что за дурь ударила тебе в башку? Ты хоть понимаешь, над чьим домом собираешься пролететь?
Одновременно заговорил внутренний коммуникатор.
– Выход на начальную позицию через тридцать восемь секунд! – доложила Линда Барстоу из тактической секции.
– Вас поняла, – отозвалась Хонор и убрала пластиковый кожух, закрывавший гашетку.
«А что это у тебя в корзинке, Красная Шапочка?» – прозвучало в отдаленном уголке ее сознания, когда рука потянулась к рычагу выбора вооружения.
– К бою готова! – сказала она.
Штайнер нахмурилась, удивляясь тому, что шаттл летит прежним курсом, а Жарден не отвечает. При входе в зону, контролируемую средствами ПВО, изображение судна на экране высветилось зеленым: система автоматически запросила опознавательный код и идентифицировала корабль как «свой». Штайнер, однако, продолжала хмуриться: причин для тревоги вроде бы не было, но непонятное поведение гражданина лейтенанта ее раздражало.
– Слышь, Жарден! – На этот раз голос в динамике звучал очень едко. – Охота тебе придуриваться, так можешь летать кругами хоть до посинения, но если Старик рассердится, я твою задницу прикрывать не стану! У тебя что, сдвиг по фазе?
– Похоже, мэм, они до сих пор покупаются на наш опознавательный сигнал, – заметил Тремэйн.
Голос его звучал на удивление спокойно, но по лбу, несмотря на прохладу кондиционированной кабины, скатилась бусинка пота, и Хонор невесело усмехнулась. Взгляд ее по-прежнему был прикован к голографическому изображению базы. Им удалось составить достаточно подробный план на основе данных, раздобытых Харкнессом на «Цепеше», а последние пять минут пассивные сенсоры старательно выявляли и добавляли к схеме дополнительные цели. С полдюжины объектов уже было выделено ярко-красными кругами.
– Пока что нас не раскусили, – согласилась Хонор. – Пришло время показать, что к ним пожаловала не Красная Шапочка, а злой и голодный Серый Волк с острыми зубами.
Негромко прозвучал зуммер: сигнал означал, что ближайшая очерченная красным зона находится на расстоянии двенадцать километров – то есть на дистанции поражения.
Хонор выпрямилась, и голос ее зазвучал с ледяной четкостью.
– Тактик, подсветку на цель номер один! – приказала она.
За спиной у Селии взревела сирена тревоги. Она развернула кресло, в это время что-то со стуком упало на пол. Гражданин сержант, ее помощник по дежурству, уронив электронную книгу, ошарашено разинул рот: мигающая красная лампа указывала, что на центр управления огнем направлен луч лазера подсветки цели. Подобная ситуация была предусмотрена в уставе, который предписывал определенные действия, совершенно не зависящие от того, свой или чужой корабль производил прицеливание. Однако сержант да и сама Штайнер оказались не готовыми к такому повороту событий. А когда они пришли в себя, было уже поздно…
– Пуск! – скомандовала сама себе Хонор и нажала кнопку.
Наводящаяся по лазерному лучу ракета соскользнула с направляющих и с ускорением в четыре тысячи g устремилась к цели.
– Пуск произведен! – громко произнесла Хонор.
– Цель номер два взята, – немедленно доложила Барстоу.
– Пуск! – отозвалась Хонор, и вторая ракета с ревом понеслась к базе. – Пуск произведен!
– Цель номер три взята!
– Пуск!
Дистанция была недостаточна для того, чтобы ракеты представляли собой мощное кинетическое оружие, однако оружейники БГБ позаботились об атаках на защищенные цели и снабдили свои ракеты боеголовками страшной разрушительной силы.
Первое же попадание разметало главный радар управления огнем базы «Харон»: на его месте вздулся огненный шар, во всех зданиях в радиусе километра повылетали стекла. Вторая ракета разнесла в клочья еще один радар, третья уничтожила первую ракетную батарею ПВО, следующая покончила со второй батареей. К тому времени, когда ошеломленная Штайнер вскочила на ноги, еще шесть ракет находились в полете, устремляясь вдоль лазерных лучей к намеченным целям.
Когда люди, сидевшие у иллюминаторов, увидели внизу пламя взрывов, десантный отсек разразился торжествующим ревом, но Хонор некогда было отвлекаться. Она полностью сосредоточилась на своей задаче и теперь составляла единое целое с Тремэйном и Барстоу. Барстоу стала высматривающими добычу глазами, Скотти – несущими птицу вперед ястребиными крыльями. Ну а сама Хонор… сама Хонор была десницей смерти. Ее зрячий глаз полыхал яростным огнем, когда уцелевшая рука, нажав гашетку, отправила в путь последнюю ракету, добавив еще одну волну к морю огня, поглотившему наземные средства защиты базы «Харон».
– Выделяю готовые к взлету суда!
– Вас поняла!
Хонор задала увеличение изображения и увидела группу ботов с подвешенными под фюзеляжами ракетами. Это были единственные вооруженные суда на площадке, и они не предназначались для воздушного боя. Их оснастили на тот случай, если заключенные какого-нибудь лагеря спятят, взбунтуются и захватят шаттл с провиантом. Возможность возникновения ситуации, складывавшейся прямо сейчас, основателям лагеря просто не приходила в голову, однако один пилот, сообразивший, что к чему, уже бежал к этим ботам, намереваясь поднять один из них в воздух и навязать нападавшим сражение.
Он опоздал: атакующие уже вышли на дистанцию прицельного бомбометания.
Гражданка майор Штайнер, не веря своим глазам, смотрела на сеявшего смерть и разрушение чужака.
«Это не Жарден, – ошалело произнесла она про себя. – Это вообще не грузовик. Чертов штурмовой шаттл, вот что это такое! Откуда вообще взялась здесь такая хрень?»
Ответа у нее не было, однако она собственными глазами видела, как штурмовик с опознавательными знаками БГБ на борту обстреливает взлетное поле. Да, Жарденом тут и не пахло, но корабль-то был свой… и все происходящее казалось бессмысленным кошмаром. Боже правый, что же случилось?
Бог, однако, молчал. А майора Штайнер, которая своими глазами видела, как спятивший штурмовик накрыл бомбами единственные на всей планете вооруженные корабли, взрывной волной швырнуло на пол диспетчерской башни.
