Камерон в очередной раз выбрался из палатки, чтобы подбросить веток в огонь. Он прихватил с собой коробку от аптечки, ставшую весьма многофункциональной вещицей. Он набрал в нее чистого снега и поставил на угли. Идея использовать коробку в качестве грелки поразила пилота. Бейли оказалась большой выдумщицей, генерировала идеи одну за одной, не переставая его удивлять. А ведь она никогда не была в отряде бойскаутов.

Останься они возле самолета, подумал Камерон с улыбкой, Бейли наверняка еще больше улучшила бы их быт. Например, нашла бы способ размягчить замерзшую землю и сделать глинобитный домик. Или построила ветряную мельницу из лопастей винта, разбросанных по склону, как-нибудь присоединила ее к батарее, чтобы заряд в ней не кончался.

Камерону захотелось выпить горячего напитка из сосновых иголок. Снег в коробке таял медленно, огоньки пламени трепетали на ветру. Бросив в коробку поверх снега пригоршню хвои, пилот снова забрался под навес, чтобы спрятаться от ветра. Бейли даже не проснулась, когда он устроился рядом, обнял и прижал ее к себе. Она только сонно повозилась и пробормотала что-то невнятное. Камерон надеялся, что и все последующие ночи они будут проводить вместе, в обнимку, но возвращение в цивилизацию могло поставить этот аспект под вопрос. Бейли сопротивлялась всему, что происходило между ними, каждый новый шаг предпринимала, неоднократно все взвесив и тридцать три раза поплевав через плечо. Она не умела просто плыть по течению, а эмоциональную зависимость воспринимала как плен.

Камерону приходилось постоянно быть начеку, избегать подводных камней, бороться с железобетонными установками своей избранницы. Бейли была превосходным претендентом на роль пациентки психолога-фрейдиста. Развод родителей глубоко ранил ее и до сих пор влиял на личную жизнь. Где-то в глубине души она жаждала ощутить себя в безопасности, рядом с человеком, которому могла доверять, но ребенок внутри ее предостерегал от безрассудных поступков, боялся чрезмерной зависимости и возможных эмоциональных ран.

Однако Камерона не пугали трудности. Он устал быть одиночкой, скитаться по городам и штатам, нигде не находя приюта. Он был готов променять свой кочевой образ жизни на стабильные отношения с Бейли Уингейт. Разумеется, малышку напугает предложение руки и сердца, но только таким Камерон видел их совместное будущее. Бейли была достойна большего, чем роль любовницы.

– Твой утренний кофе, – объявил Камерон, целуя Бейли и протягивая ей бутылку с горячим напитком из хвои.

– Кофе в постель! – Она засмеялась и тотчас села, принимая бутылку.

Сделав глоток, Бейли зажмурилась от удовольствия. Напиток получился более горьким, чем накануне, но его терпкий вкус и запах бодрили не хуже настоящего кофе. Выпив половину, Бейли протянула бутылку Камерону.

– Теперь каждое утро буду пить хвойный отвар, – сказала она. – Он явился для меня настоящим откровением.

– Можешь допить все, – улыбнулся пилот. – Я свою порцию уже выпил.

Бейли кивнула и с наслаждением сделала еще один глоток горячей жидкости. Она чувствовала себя удивительно счастливой, и это совершенно не вязалось с их положением. Но ей не хотелось отпускать приподнятое настроение, поэтому она игриво спросила:

– Какие планы на сегодня? Шопинг, неторопливый осмотр достопримечательностей и ленч?

– Я бы предложил отдых в горах. Лыжи, снежный склон, свежий воздух… – Камерон сел рядом и накрыл вещами ноги себе и Бейли. Стояло раннее холодное утро, поэтому одного горячего отвара было недостаточно.

– Мне нравится твой план.

– Сегодня у нас куча дел. – Голос Камерона стал серьезным, и Бейли посмотрела на него из-под ресниц. – Спуск будет нелегким. Склон довольно резко уходит вниз и превращается в узкий перешеек. Зато в случае удачи мы пройдем достаточно, чтобы преодолеть заснеженный уровень.

Бейли молча кивнула. Впереди их с Камероном ждали трудности, а сил оставалось все меньше. Семечки из сосновых шишек были слишком скудной пищей для измученных холодом и голодом организмов. На более низких уровнях, там, где начинается зеленая полоса и где можно развести огонь и быть замеченными, у путешественников появится шанс.

Съев по полной пригоршне семечек, Камерон и Бейли торопливо собрали пожитки и отправились в путь. Они действовали слаженно и по большей части молчали. Бейли почти радовалась этой возможности поразмыслить над будущим. Куда вели их отношения? Камерон заботился о ней и испытывал сексуальный интерес, но так ли много это значило?

Она копалась в себе, забывая о трудностях пути, и даже не заметила, как Камерон подобрал две толстые суковатые палки, которые последовательно втыкал глубоко в снег, предотвращая с их помощью соскальзывание повозки со склона. Однако сам не удосуживался особенно прощупать почву перед собой, а под снегом то и дело обнаруживались неровности и ямы.

Внезапно Бейли представилось, как Камерон оступается и проваливается в глубокую дыру, а вслед за ним проваливается и повозка, и оба они исчезают в неизвестном направлении. Видение испугало ее, и, когда под ногой пилота что-то хрустнуло, она взвизгнула:

– Стой!

Камерон замер как вкопанный и обернулся:

– В чем дело?

– Я пойду впереди. – Бейли торопливо обогнала изумленного спутника.

– Какого черта?

– Ты тащишь повозку и следишь, чтобы она не скатывалась. Так что впереди пойду я. Буду проверять дорогу.

Камерону не понравилась эта идея, поэтому он попытался схватить Бейли за руку. Она вывернулась и зашагала впереди него. По пути она подхватила длинную крепкую палку и принялась втыкать ее в снег, проверяя покрытие на прочность. Бейли продвигалась вперед довольно быстро, перспектива быть спасенными в ближайшие сутки придавала ей сил. До чего же она хотела оказаться на том уровне, где нет снега, а только зеленые сосны и кустарник! Череда однообразных движений: ткнуть палкой в снег, переставить ногу, ткнуть палкой, шагнуть, ткнуть, шагнуть… это однообразие рассеивало внимание, и приходилось прилагать усилия, чтобы сконцентрироваться. Каждый дюйм снега мог скрывать под собой опасность.