И вот изуверская жестокость Фейда Харконена нашла себе применение. В барона точно бес вселился. Двенадцать родов были стерты с лица земли со стариками и младенцами – это вызвало возмущение еще у трех кланов, и они тоже сгинули. Глав пяти племен расстреляли прямо во дворе королевского дворца в Джайпуре, и Феллах-эт-Дин превратился в единоличного лидера довольно сплоченной, по меркам Арракиса, державы, а Стилгар, лишившись своих друзей и осведомителей, основательно задумался.

После этого Кромвель отправился в странствия. Он летал над Дюной, ездил по горам и пустыне, бродил с караванами и паломниками, несколько раз, никем не узнанный, побывал в Арракине, добился запуска двух новых наблюдательных спутников и, самое главное, не жалел денег на информаторов, сбор слухов и все такое прочее. Возвращаясь в Эмираты, он сутками просиживал над картами, отчетами всевозможных специалистов, которых тоже за бешеные деньги привозил на Дюну, заказывал анализы, консультации и так далее. Так прошел год с лишним.

В марте маршал пожелал предстать перед военным советом.

На стене висела громадная карта Большого Рифта, и на свет божий впервые явилась та громадная деревянная указка, которой в дальнейшем было суждено сыграть столь серьезную историческую роль.

– Вы все хотите воевать, – начал Серебряный Джон, пройдясь взад-вперед перед картой. – Так вот я вам скажу – ни черта из этого не выйдет. Единственное, на что мы способны в настоящий момент – это набрать армию и начать гоняться за Муад’Дибом, как это делали все наши предшественники. Весь Большой Рифт – это проходной двор, по которому можно бегать сколько угодно. Мальчик только этого и ждет. Предположим, что мы ударим сразу на Арракин – ухватим быка за рога. Предположим, что наш численный и технический перевес будет таков, что императорские войска отступят, и отступят к югу – то есть против часовой стрелки по горному кольцу Западного Рифта. Они легко могут пойти и на восток – но возьмем для примера первый вариант. Итак, Арракин.

Указка взлетела к северу.

– Сам по себе город никакого стратегического значения не имеет, но укреплен очень хорошо. Пока мы будем прыгать у Защитной Стены, император без всякой спешки откочует к Табру.

Указка нырнула к югу.

– Там по пещерам, ущельям, ходам, норам он рассредоточит войска, и даже если мы соберем достаточно людей, то наскачемся до одури. Но он вряд ли станет нас ждать и, скорее всего, отойдет к Вулканической зоне. Там полно брошенных крепостей, проходов, незнамо чего и от техники толку мало – что Муад’Дибу и требуется. Нам снова придется бежать за ним. Прелестно. Перед ним весь Центральный Рифт: от Двойного Клюва на юге, где, кстати, у нас нет ни одной базы, а ведь это наша земля, и до севера – Хайдарабада, родины Стилгара.

Ущельем двойного Клюва назывался горный проход в сужении Центрального Рифта южнее экватора, соединявший Восточную и Западную песочницы. Это не долина и не перевал. В какие-то былые эпохи в складке, смявшей и стиснувшей два хребта, по неведомым причинам возник гигантский сквозной провал, образовавший великолепную естественную арку. Последующая череда тысячелетий с жарой, холодом, ветрами и землетрясениями обрушила каменную перемычку, оставив два обращенных друг к другу выступа, похожих на орлиные клювы над скальным коридором семисотметровой глубины. Говорилось, что нельзя понять душу пустыни, хоть раз не увидев восход солнца сквозь щель Двойного Клюва.

Указка снова поползла вверх.

– Ищи-свищи. Мы навалимся на Хайдарабад. Ладно. Посмотрите, – указка вернулась на исходную точку, – через Отмельские ущелья наш юноша через два дня снова будет в Арракине. И все сначала. Так можно носиться годами, загубить прорву людей и ничего не добиться. Не в обиду будь сказано, барон, ваш дядя так и поступал. Партизанскую войну невозможно ни выиграть, ни проиграть.

Кромвель снова прошелся перед картой.

– То, что я сейчас рассказал – это еще очень хороший вариант. В действительности все будет хуже и грубее. Он просто рассадит на червей несколько тысяч своих дубиноголовых фрименов, пройдет через все тот же Двойной Клюв, Восточный Рифт и через трое суток окажется у стен Джайпура – у стен, которых нет.

Указка одним махом проскочила с запада на восток.

– И на нас с вами можно ставить точку. Крышка. С вот такими гвоздями. Поэтому. – Кромвель сделал паузу и еще раз обежал всех взглядом, словно выискивая недовольных. – Первое: нам нужна реальная, защищенная граница. Вся линия гор вдоль пустыни, от Северного Нефуда до Джайпура и дальше, на запад, до Центрального Рифта, должна быть укреплена. Керамбетон – два, три метра толщиной, пескоотводы, пескоотбойники, линии фортов, на четыре этажа под землю, с тоннелями сообщения и автономными системами жизнеобеспечения. Второе: Двойной Клюв. Там должна быть база. Крепость. Нам надо запереть вход в Восточный Рифт. Гарнизон. Орудия. Аэродром.

Третье. Вулканическая зона. Та же стена. Вот досюда, до южного изгиба. Все прежние укрепления восстановить и модернизировать. Линии снабжения – наземные, подземные, вертолетные площадки и прочее.

Дальше. От Вулканической зоны на юг мы выходим к Хаммаде. Под нами – Хаммадский коллектор, стратегический объект номер один, подземное пресноводное море. Кто им владеет, владеет всем Югом. Сейчас Муад’Диб этого не понимает, но он рано или поздно сообразит, что к чему, и нам надо опередить его любой ценой. Мы начнем строить пустынные башни – шесть-семь линий – и перекроем Хаммаду. Магрибские ухари должны забыть о рейдах и просачиваниях. Плюс полный контроль над водой.

Еще одна беда – оружие. Наши руки в колодках. Дюна не подписала Конвенцию восемьдесят девятого года о нераспространении современных технологий, и, значит, мы не имеем права использовать боевые системы пятого и шестого поколений. А почему не подписала? У нас нет государства, нет правительства и представительства, мы ничто, нас вообще нет. К нам можно придираться, но разговаривать с нами нельзя.

– Так плюнем на эту Конвенцию и будем воевать как хотим! – обрадовался Фейд-Раута.

– Ваша голова, барон, всегда очень недорого стоила, потому что в ней никогда не было мозгов, – изысканно возразил Кромвель. – Главная цель компании – отречение Муад’Диба – имеет смысл лишь при наличии у Конфедерации государственного статуса. Нельзя подписывать акт о капитуляции с призраками! А чтобы парламент дал нам этот статус, мы будем какое-то время пай-мальчиками, станем соблюдать Конвенцию и воевать чер-те какой рухлядью, мать ее за ногу… в конце концов, это даже забавно. Я сам стану главным старьевщиком. Тем выше будет наша честь, если мы утрем нос этому засранцу железяками времен Второй Мировой войны.

Здесь придется сделать небольшое отступление.

Кроме явного, так сказать, концептуального вранья и недомолвок, официальная версия содержит еще множество фоновых, попутных сказок, образующих некую декорацию за спинами героев. Эти мифы встречаются в форме небрежных, как будто случайных упоминаний или оброненных кем-то замечаний о каких-то общеизвестных истинах. Построены они, однако, все по тому же принципу летописного сочинительства – крупинка правды в буйном вареве лжи.

Самый, пожалуй, красочный из этих фантомов второго плана – это миф об оружии. Там и сям, косвенно, намеками или натурными зарисовками, вставленными в повествование, официальная версия утверждает следующее: с появлением защитных дисперсионных полей огнестрельное и всякое подобное ему оружие утратило всякий смысл, и весь неисчислимый арсенал орудий убийства свелся единственно к ножу – да и то, махать этим ножом следовало в загадочной медлительной манере, иначе поле тут же отражало и его. Здесь, правда, авторы концепции нехотя признают, что фримены избегали пользоваться защитными полями, поскольку их вибрация привлекала червя.

Попытка убедить читателя, что во времена космических Д-перелетов войны велись мечами и копьями, забавна сама по себе, но этот вопрос требует пояснения и по другой причине – история спайса во многом есть история войны на Дюне, а описывать войну, не упоминая оружия, совершенно невозможно. Было бы странно оставить читателя при мнении, что радары, спутники, лазерные и инфракрасные прицелы использовались для наведения каменных топоров.