Ваня Осипов был из крепостных. Родители привезли его в Москву и отдали в услужение купцу Филатьеву, человеку богатому, суровому, законов не почитающему. Не дай бог перечить ему – можно и жизни лишиться. На феодальном дворе Филатьевых разыгралось немало трагедий, и Ване даже пришлось увидеть, как там убили и кинули в заброшенный колодец какого-то пьяного солдата. То ли не поделил что с дворовыми Филатьева, то ли был ограблен.

Судя по всему, Ванька пробыл у купца довольно долго. Он был мальчиком на побегушках, потом стал помогать на складах и в лавках. В общем, кое-чему по торговой части научился, и в будущем ему это пригодилось. Заодно он узнал многое и о доме Филатьева, о его порядках и секретах.

Об этом, видно, шли беседы с его знакомыми. Он свел сомнительные знакомства на улицах, в трактирах и притонах. Сколько ему было лет, когда Ваня решил ограбить хозяина и бежать, неизвестно, но он явно уже был не мальчиком, а молодым человеком. Хотя, впрочем, мы с вами должны помнить, что в те времена люди намного раньше взрослели, но и меньше жили. В пятнадцать лет девушка выходила замуж, а в тридцать считалась уже старухой. Будем считать, что Ивану было тогда лет семнадцать. Дело происходило в 1735 году.

Вернее всего, не без помощи друзей, и в первую очередь своего воровского учителя Петьки Смирного по прозвищу Камчатка, Ванька утащил кассу – выручку купца – и скрылся с добычей под Каменным мостом через Москву-реку. Там кучковалась банда Камчатки. Вот, по словам книжки XVIII века, которую приписывали самому Ваньке, как приветствовали его воры: «Поживи здесь в нашем доме, в котором всего довольно: наготы и босоты понавешены мосты, а голоду и холоду анбары стоят, пыль да копоть, притом нечего лопать».

Вряд ли воры были такими уж несчастненькими, но себя не пожалеешь, кто тебя пожалеет?

Карьера молодого грабителя быстро и печально завершилась. Как можно догадаться, купец Филатьев не желал расставаться с добром. Бывшие соратники Вани, купеческие слуги, рыскали по всему городу. А сам грабитель, купив на краденые деньги шикарную, по его мнению, одежду, вышел покрасоваться на Тверскую.

Что делать – он всю жизнь зарывался! Взлетал до высот на своей смекалке и бессовестности, а потом обязательно падал в глубокую яму.

Вот и теперь его притащили к воротам дома Филатьева, и сам хозяин, не скрывая удовольствия, вышел туда его встретить, чему была дополнительная причина. Убегая, Ванька уговорил своего грамотного дружка написать на этих воротах наглые слова: «Пей воду, как гусь, жри, как свинья, а работает на тебя пусть черт, а не я».

Во дворе за высоким забором Ваньку ждало страшное наказание. Там вместо собаки к столбу был привязан цепной медведь, злой и вечно голодный. К этому же столбу приковали и беглеца. На два дня. Без еды и воды. Если медведь разорвет Ваньку – туда ему и дорога, а пожалеет – запорем плетьми!

Ум у Ваньки работал быстро.

Впрочем, видно, ночь была в его распоряжении.

Он сильно рисковал.

Ванька дождался, когда утром из своих покоев полюбоваться на мучения вора выйдет сам хозяин, выберутся слуги и домочадцы, пожалует кто-то из соседей-купцов, которым Филатьев хвалился пойманным бандитом.

Зрители измывались над Ванькой, дразнили его и медведя, в надежде на то, что зверь разорвет вора. Но медведь пленника хорошо знал и не трогал.

Вроде бы подходящий момент наступил: зрителей полон двор.

И Ванька завопил:

– Слово и дело государево!

Во дворе наступила гробовая тишина.

Такой крик был самым опасным в России обвинением. Если узник, подозреваемый, а то и просто прохожий при народе закричал «слово и дело», значит, ему известна страшная тайна, вернее всего, государственная. «Слово и дело» кричали редко, потому что оборачивалось это против самого человека. Ведь если ты закричишь «слово и дело», то прибегают стрельцы или сыскари и тащат тебя в пыточную. А там пытают жестоко, правду ли крикнул. И если даже после пытки ты будешь настаивать на своих обвинениях, то хватают того человека, которого ты обвинил в государственном преступлении, и тоже пытают. Кто-то да сознается.

Ванька закричал «слово и дело» на купца Филатьева.

И когда его стали пытать, признался, что в имении купца в заброшенном колодце лежит тело убитого им солдата. И есть за высоким забором еще немало страшных тайн.

Залезли в колодец и в самом деле нашли там останки солдата.

Солдат же не просто прохожий – это государственный человек.

Начали пытать купца, и тот признался в своих преступлениях и был осужден на смерть. Ваньку выпустили на свободу за «основательный», то есть правдивый, донос. Он открыто отправился к своим друзьям, под Каменный мост.

С тех пор Ванька стал грабителем, а потом и главарем шайки. Он был нагл, умен и предприимчив.

Грабил он по большей части в Москве, но совершал и гастрольные поездки. Например, ездил на Макарьевскую ярмарку в Нижний Новгород и там грабил приезжих армянских купцов.

Ванька был славен тем, что умел соблазнить служанку в богатом доме, заморочить голову приказчику – главное, проникнуть в дом, а там уж бесчинствовать, как захочется.

Умел он также забраться вечером на склад или в большой магазин и затаиться, ожидая, пока уйдут хозяева. А потом впускал внутрь своих подельников.

Пришлось Ваньке как-то снова кричать «слово и дело», но это ему не помогло. Он полез в один богатый дом, зная, что там много серебра, но попался, был бит железными прутьями и, чтобы его не забили до смерти, крикнул «слово и дело» на хозяина дома, о котором ничего и не знал.

Ваньку отправили в тюрьму, а оттуда повезли по этапу в Петербург, чтобы разобраться с его делом в Тайной канцелярии.

Друзья догнали карету с узником на одном из постоялых дворов и подкупили стражника, который отомкнул кандалы.

Ванька убежал, но недалеко. Он ведь оказался в небольшом городке, где и укрыться толком нельзя.

И тогда он придумал великолепный ход.

Ванька кинулся в баню. Там разделся и умудрился так спрятать одежду, что ее и не отыскали. Сам же совершенно голый выскочил на улицу с криком: «Ограбили!»

Собралась толпа обывателей. Пришли полицейские. Голый человек кинулся к ним за помощью.

Полицейские прониклись сочувствием к ограбленному, помогли ему с одеждой, а затем бесплатно выправили новый паспорт.

Так что в Москву Ванька возвратился на законных основаниях, не таясь.

Но в Москве было тесно, и Ванька решил уйти на Волгу. Там он примкнул к шайке атамана Зори. Шайка была большой, в семьдесят человек, и славилась своей жестокостью и стремительностью нападений. Напали бандиты на винный завод, где перебили всю охрану, ограбили несколько торговых судов, что поднимались на ярмарку в Нижний, а также целое село.

Узнав о том, что за ними снаряжена воинская команда, разбойники, не отличавшиеся смелостью в открытом бою, напали на татарский табун и верхами ушли к Владимиру. Стояла глухая осень, и надо было как-то пристраиваться на мертвый сезон.

Так что к концу 1741 года Иван Осипов, двадцати трех лет от роду, знаменитый уже разбойник, прибыл в старую столицу и стал размышлять, как бы пожить спокойно, не ожидая пыток и избиений. И он отыскал популярный тогда (как и теперь) способ обогащения: заняться тем же, чем занимается государство, но делать это лучше и энергичнее.

Как раз в те годы произошло событие, отмеченное в документах и очень похожее на авантюру Ваньки. Два белгородских купца, Ворожейкин и Турчанинов, написали в Сенат, что, несмотря на строгий указ Петра Великого, многие в городе и губернии носят запрещенные бороды и старинные кафтаны. Турчанинов и Ворожейкин сообщили, что если борьба с бородами будет передана им на откуп, то они будут платить в казну пятьдесят тысяч рублей ежегодно.

Значит, они рассчитали, что сами заработают по крайней мере вдвое.

Сенат господам борцам за западные веяния отказал и напомнил, что с бородами должны бороться губернаторы и отдавать государству все, а не только комиссионные.