Уточняя цифры потерь ВВС РККА в воздушных боях, сравнив данные из советских документов с теми, что опубликованы в финской печати, можно говорить, что в ходе воздушных боев в период 30 ноября 1939 года – 13 марта 1940 года было потеряно порядка 118 самолетов: серьезно повреждено – по крайней мере ещё семь машин. Потери от ружейного и зенитного огня составили 102 самолета; кроме того, шесть машин было сдано в капитальный ремонт.
Значительную долю в общем объеме занимали небоевые потери: по погодным причинам, из-за отказов техники или по вине личного состава.
Наибольшее число самолетов, потерянных в одном вылете по причине плохих метеоусловий, принадлежит 2-му ЛБАП: ночью 6 марта при взлете в условиях надвигавшегося тумана разбилось шесть самолетов P-Z. Вину за последний случай списали на командование полка. Всего же за период войны с Финляндией по причине полетов в плохих метеоусловиях потеряно 85 самолетов; еще, по крайней мере, три самолета были серьезно повреждены.
При анализе документов нетрудно заметить, что «метеопотери» несут в себе значительную долю «человеческого фактора». Иной раз командованию полков приходилось выполнять приказы, не «стыкующиеся» с погодой (и попробовали бы они сделать обратное!). Неучет высшим руководством местных условий привел к тому, что «метеопотери» преобладали среди прочих небоевых потерь.
Необходимо отметить, что на численность потерь ВВС РККА сильно повлиял наступательный характер войны, т.е. то обстоятельство, что подавляющее число боевых заданий лётным составом выполнялось над территорией противника. В случае повреждения или потерн ориентировки самолеты зачастую совершали вынужденные посадки, которые, если бы это происходило на своей территории, могли бы не иметь никаких последствий. Однако в ходе Зимней войны «вынужденная» означала почти гарантированную 100-процентную утрату машины – её уничтожал либо сам экипаж, либо она становилась трофеем противника. Хотя воспользоваться таким «пополнением» в ходе войны финны не успели, введенные впоследствии в строй восемь СБ, такое же количество И-153, по пять ДБ- 3 и И-156ис, а также один И-16 более чем на треть(!) покрыли убыль матчасти ВВС Финляндии в ходе боевых действий.
Из-за отказов матчасти был потерян 31 самолет (из них по производственным дефектам – три), еще четыре – отправлены в капитальный ремонт.
Трудно дать однозначную оценку катастрофам и авариям, «висящим» на летном составе. В одном ряду со столкновениями самолетов на земле при рулении и в воздухе (20 потерянных машин), нарушением скоростного режима при разворотах на взлете и при посадке (25 самолётов) стоят случаи, по которым нельзя сделать однозначных выводов. К примеру, вылеты с мест вынужденных посадок без разрешения командования запрещались, однако нарушения данных указаний происходили одно за другим, иногда приводя к катастрофам и авариям (три потери). Причина подобного неповиновения кроется скорее не в расхлябанности личного состава (как отмечалось в донесениях), а в желании избавиться от той неопределенности, что таило в себе пребывание среди безлюдных карельских лесов, где отсутствуют не только представления о линии фронта, но и средства подогрева моторов, расчистки полосы от снега и т.д. Считается, что по вине личного состава было потеря но 73 самолета, для ещё шести потребовался капитальный ремонт.
Повреждения, не приводившие к потере самолета, здесь не упоминаются, хотя… Конечно, небольшие поломки устранялись прямо на аэродроме силами техсостава; повреждения средней тяжести – в ПАРМах, ремпоездах, а также группами рабочих, командирован ных в части предприятиями-изготовителями боевой техники (в частности, авиазаводами № 1, 21, 22, 39). Самоотдача людей, трудившихся на восстановлении поврежденных машин, была высокой. Но из-за чрезвычайно плохого поступления агрегатов и запчастей некоторые вышедшие из строя самолеты неделю и более стояли прикованными к земле, в особенности те, что имели повреждения силовой установки. Внешне исправные, как боевые машины они ни чего из себя не представляли, «висели» на подразделении мертвым грузом, добавляя головной боли инженерному составу руководству. Но возлагать вину за создавшееся положение только на органы военного снабжения было бы несправедливо. Трудности с ремонтом усугубляло и редкое разнообразие участвовавшей в конфликте матчасти: более 20 модификаций самолетов, 15 модификаций двигателей! Некоторые моторы к тому моменту уже не выпускались серийно, и не только ремонт, но и обслуживание их представляло трудности. Иной раз техсостав частей, обученный для работы с одним типом мотора – М-25В, оказывался не в силах готовить к полетам поступавшие с заводов истребители И-153 и И- 16 с М 62. Никаких мер на сей счет не предусматривалось, а потому новые исправные машины вставали в один ряд со своими «безмоторными» простреленными собратьями, и лишь потом постепенно вводились в строй, повышая потенциал ВВС РККА на заключительном этапе войны.
Складываясь вместе, все эти факторы стопорили боевую работу ВВС, снижая интенсивность боевого воздействия на противника, что последним если и осталось незамеченным, то лишь ввиду огромного количества авиатехники, собранной на Северо-Западном фронте.
Всего же за время Зимней войны боевые потери советских ВВС составили 348 самолетов, небоевые – 296 самолетов. Кроме того, в заводской и капитальный ремонт отправлено 87 машин.
Финская авиация потеряла 76 машин, помимо этого, серьезные повреждения получил ещё 51 самолет. Подробный список потерь приведен в Приложении.
Потери личного состава авиачастей РККА составили: потеряно убитыми, умершими от ран и пропавшими без вести не менее 746 человек, при этом 33 убитых – наземные потери (из-за несчастных случаев, от действий финских диверсантов и т.д.). Сопоставив эти цифры с числом потерянных самолетов можно говорить о сравнительно хорошей подготовленности авиаторов к действиям в критичс ских ситуациях, благодаря чему многие экипажи после потери самолета сохранялись. Ну, и, конечно, потери авиаторов не шли ни в какое сравнение с потерями сухопутных войск. Общие же утраты РККА (современные данные) составили 71.214 убитых, замерзших, умерших на этапах эвакуации либо погибших в результате несчастных случаев, 39.369 пропавших без вести либо не вернувшихся из плена, 16.292 умерших ограни болезней. Санитарные потерн составили 188.671 j)aHeHoro, 58.370 заболевших и 7867 обмороженных.
Итоги этой «незнаменитой войны» повергли в шок советское военное и политическое руководство. Пусть и не вполне гласно, но был взят курс на радикальное наведение порядка в армии, совершенствование ее материальной части и военной теории. Последнее по отношению к ВВС было довольно проблематично. А.А.Новиков в мемуарах писал: «Финляндия была несильным противником в воздухе, и борьба с её авиацией не могла дать нам исчерпывающих ответов на все волновавшие нас вопросы. Не все было до конца тогда ясным, но что наша обороноспособность в воздухе не так сильна, как нам представлялось, уже не вызывало сомнений». Ограниченность и специфичность свежеприобретенного боевого опыта отражалась и в отчетных документах. «В связи с самим характером наземных боевых действий, а также в связи с небольшой численностью финской армии, военные операции по оперативно- стратегическим резервам Финляндии совершенно не получили такого масштаба и значения, которое они, без сомнения, займут в современной большой войне», – писалось в отчете ВВС Северо-Западного фронта. Иными словами «реабилитировалась» главная задача, ставившаяся перед ВВС до воины и метод ее решения – массированные удары бомбардировщиков на большом удалении от линии фронта. Не нашел осуждения и метод бомбардировки с больших высот. Напротив, в отчете ОАГр прямо указывалось, что полный эффект от бомбардировки наблюдается при бомбометании с высот от 2 до 2,5 тысяч метров, минимальная же высота составляет от 1,4 до 1,6 тысяч. Считалось, что при меньшей высоте, в связи с тем, что бомба не успеет перейти в горизонтальный полет, неразрыв составит от 30% до 40%.
