— Вот это я понимаю. Знание для человека, знающего, как им распорядиться, всегда чего-нибудь стоит. И, я согласен. Луна имеет неисчерпаемый запас новых знаний. Похоже, мы сможем окупить следующий полет. Каков твой бюджет и смета? Харриман не отвечал.

Стронг внимательно вглядывался в его лицо. Ему-то каменное выражение лица Харримана говорило больше, чем строки, напечатанные крупным шрифтом. Кажется, его компаньон загнан в угол. Стронг нервничал в ожидании, однако в любую минуту готов был подыграть Харриману. Диксон продолжал:

— Судя по тому, как ты, Делос, все это расписываешь, денег на следующий шаг у тебя нет, и где их взять, ты не знаешь. Я верю в тебя, и еще на старте говорил, что не люблю, когда новые предприятия погибают от анемии. Я готов купить пятый пай. Харриман пристально посмотрел ему в глаза.

— Слушай, — резко сказал он, — тебе ведь сейчас принадлежит пай Джека, так?

— Я бы не сказал.

— Ты им голосуешь, это и ежу понятно!

— Неправда, — встрял Энтенса. — Я независим. Я…

— Джек, ты проклятый лгун, — спокойно сказал Харриман. — Дэн, сейчас за тобой пятьдесят процентов. При настоящих правилах я имею право на разрешение безвыходных положений, что дает мне контроль, пока Джордж за меня. Если мы продадим тебе еще один пай, ты будешь голосовать тремя пятыми, и тогда ты — босс. Ты этого хочешь?

— Делос, я уже сказал, что верю тебе…

— Но будешь чувствовать себя куда лучшее с плеткой в руке. Так вот: на это я не пойду. Скорее, соглашусь, чтобы космические полеты — настоящие полеты, по установленным маршрутам — задержались еще на двадцать лет, чем выпущу из рук контроль. Я скорее соглашусь, чтобы все мы обанкротились и жили лишь былой славой, чем выпущу из рук этот контроль. Придумай что-нибудь другое. Диксон ничего не ответил. Харриман встал, прошелся по кабинету и остановился перед Диксоном.

— Дэн, если б ты действительно понимал, для чего все это делается, я бы дал тебе контроль. Но ты же не понимаешь. Тебе кажется, что это еще один путь к деньгам и власти. Я ничего не имею против, если вы, стервятники, на этом разбогатеете. Но контроль — мой! Я хочу развивать предприятие, а не выдаивать его досуха. Человечество устремляется к звездам, и эта авантюра поставит перед ним такие задачи, в сравнении с которыми ядерная энергия — детские шалости. Если предприятие не поддерживать с надлежащей бережностью, оно рухнет. Ты разрушишь его, Дэн! Если только я позволю тебе иметь решающий голос. Ты же не понимаешь… Харриман перевел дух и продолжил:

— Взять хоть безопасность. Ты знаешь, почему я уступил этот полет Лекруа? Думаешь, я струсил? Черта с два! Я хотел, чтобы корабль благополучно возвратился на Землю! Чтобы космические путешествия не получили вдобавок еще одно препятствие! Ты понимаешь, для чего нам монополия — по крайней мере, на ближайшие несколько лет? Потому что теперь всякий там «Черт-знает-кто и Сыновья» захочет построить лунный корабль, ведь уже известно, что это вполне возможно! Вспомни первые перелеты через океан!

Стоило Линдбергу его перелететь, всякий, кто мог достать самую захудалую этажерку, пожелал отправиться в подобный беспосадочный полет. Некоторые даже детей с собой брали! И большей частью садились в лужу, в буквальном смысле! Вот, пожалуйста, самолеты стали считаться опасными.

А вскоре авиалинии при высокой конкуренции принялись гоняться за быстрыми заработками. И в результате не было ни одного газетного номера без статьи об авиакатастрофе! С космическими путешествиями такого быть не должно! Я не допущу этого! Космолеты слишком велики и дороги; если и они заработают дурную репутацию, мы можем отправляться в богадельню. Так что — командовать буду я. Он замолчал. Подождав немного, Диксон сказал:

— Я сказал, что верю в тебя, Делос. Сколько тебе нужно?

— А на каких условиях?

— Твой вексель.

— Мой… Ты сказал «мой вексель»?

— Конечно, я бы хотел гарантий. Харриман выругался.

— Я знал, что тут какой-то подвох. Дэн, ты отлично понимаешь: все, что у меня было, вложено в это дело.

— Ну у тебя есть страховки. У тебя много страховок, я знаю.

— Верно. Но все они оформлены на жену.

— Кажется, ты говорил что-то подобное Джеку Энтенсе, — задумчиво протянул Диксон. — Стало быть, насколько я знаю твои манеры в отношении налогов, у тебя имеется хотя бы один трест с неизменным уставом, или выплаченная ежегодная рента, или еще что-нибудь, чтобы миссис Харриман в любом случае не попала в дом престарелых. Харриман крепко задумался.

— А когда будет востребован вексель?

— В далеком светлом будущем. Конечно, хотелось бы пунктик о небанкротстве.

— Зачем? Юридически он незаконен.

— Зато законен для тебя, верно?

— Хм-м-м… Ладно, черт с тобой.

— Тогда волоки свои полисы на свет божий — посмотрим, на сколько можно выписать вексель. Бросив взгляд на Диксона, Харриман резко повернулся и прошел к своему сейфу. Вернулся он с целой грудой толстых папок. Они сложили стоимости полисов — сумма по тем временам вышла просто поразительная. Диксон заглянул в вынутую из кармана шпаргалку:

— Кажется, пропустили один, и довольно крупный. Вероятно, «Североатлантического взаимного». Харриман бросил на него злобный взгляд:

— Кажется, пора гнать с работы всех моих служащих.

— Не стоит, — мягко сказал Диксон, — информация у меня не из вашего лагеря. Харриман опять полез в сейф, вынул полис и добавил его к куче других.

— А мои не желаешь? — спросил у Диксона Стронг.

— Нет, — ответил Диксон, — в этом необходимости нет. — Он принялся запихивать полисы в карман. — Я их сохраню и позабочусь о выплатах. И, конечно же, это дело фактурирую. Можешь послать вексель и формы изменения бенефициария в мою контору. Вот твоя тратта. Он извлек из кармана лист бумаги. Это была тратта, уже выписанная на общую сумму полисов. Харриман пристально посмотрел на Диксона.

— Порой я и понять не могу, — медленно сказал он, — кто же кого надувает? — Он перебросил бумагу Стронгу: — Ладно. Джордж, займись. Я — в Париж, ребята. Пожелайте мне удачи. Вышел он с видом веселым, как у щенка-фокстерьера. С захлопнувшейся двери Стронг перевел взгляд на Диксона, потом на вексель:

— Мне бы следовало его порвать…

— Не надо, — попросил Диксон. — Видишь ли, я действительно верю Ди-Ди. — Помолчав, он добавил: — Ты, Джордж, Карла Сэндберга когда-нибудь читал?

— Да какой из меня читатель…

— Будет время — прочти. У него была история о человеке, пустившем слух, что в аду найдена нефть. Очень скоро все перебрались в преисподнюю, поддавшись на провокацию. А парень, пустивший слух, посмотрел на все это, почесал репу и сказал сам себе: в конце концов, там просто не может не быть чего-нибудь такого! И сам отправился туда же. Выслушав историю, Стронг сказал:

— И в чем же здесь суть?

— Суть в том, что я всего лишь хочу быть готовым защитить себя в случае надобности. И тебе, Джордж, советую. А ну как Делос сам поверит в свои слухи? Алмазы… Идем, Джек.