На некоторых зверей расставляли капканы. Это были сделанные из тисового дерева кольца, местами усаженные гвоздями, к кольцу прикреплялся силок или петля, в которые вкладывался кусок дерева.

Охотничье оружие состояло преимущественно из дротиков и копий; в древние времена на зверей охотились с простыми деревянными дубинами (рис. 154) или забрасывали их камнями.

Рис. 154.

Хищных зверей Эллады — волков, рысей и медведей — ловили обычно сетями, устраивали западни, возможно, травили. Иногда гонялись за ними верхом и делали это преимущественно по ночам.

Рыболовные приспособления были те же, что и в древности, рыбу ловили сетями, мережами, удочками, тунца били острогами, переносили рыбу в больших корзинах с ручками (рис. 155).

Рис. 155.

Время введения в Греции чеканной монеты точно неизвестно, но скорее всего греки заимствовали ее у вавилонян вместе с весами и мерами. Судя по названиям греческих монет — обол и драхма, — первоначальными денежными знаками грекам служили металлические прутья такой толщины, что одной рукой можно было обхватить не больше шести. Введенные в Спарте Ликургом денежные знаки тоже были железными прутьями, которые впоследствии заменили железными кружками, которые после ковки охлаждались в уксусе, чтобы их было невозможно перековать.

Введение чеканной серебряной монеты приписывают аргосскому царю Фидону, местом ее изобретения называют остров Эгину (около 750 г. до н. э.). Монеты чеканили не только из серебра, но также из меди и золота. Иногда деньги делали и из неценных материалов, даже изготавливали из кожи. Бывали случаи подделки денег, виновные в этом карались смертью.

Древние греческие монеты были очень толстыми и чеканились только с одной стороны. Обычно на них наносили грубое изображение герба страны, где отчеканена монета: щит — на беотийские монеты, пчелу — на эфесские, черепаху — на египетские (рис. 156, а — д (все монеты, кроме б, ж, з, к, изображены в масштабе 2/3 от натурального размера)). С VI в. вместо прежних изображений стали выбивать на монетах головы богов, героев и государей, иногда и их фигуры (рис. 156, д — и).

Рис. 156.

С упадком искусств утратила свое изящество и чеканка, она опять стала грубой (рис. 156, к — м).

Военную утварь греков составляли главным образом метательные орудия и различные осадные принадлежности (лестницы и т. п.) вместе с абордажными крючками различного устройства, необходимыми в морских сражениях.

Метательные орудия (катапульты) имели вид большого самострела, прикрепленного к станку. Они разделялись на действующие в горизонтальном направлении и навесные, бросавшие снаряд под определенным углом. Первые использовались для пускания стрел и зажигательных снарядов, навесными бросали большие камни и другие тяжелые предметы.

Величина катапульт была различна, некоторые были так велики, что их станки напоминали здание. Такие орудия могли бросать на значительное расстояние камни или каменные ядра 135 фунтов весом. Были также и ручные метательные орудия, похожие на обыкновенные арбалеты, их настраивали при помощи зубчатого колеса.

Для морских сражений в древнее время были изобретены два снаряда: так называемый дельфин, тяжелая металлическая масса, по форме соответствовавшая названию (ее прикрепляли к вершине мачты и оттуда сбрасывали на неприятельскую палубу), и серп на длинном шесте для перерезания снастей на неприятельских кораблях. К таким же снарядам можно причислить и часто упоминаемые гарпагоны и железные руки — тяжелые шесты с железными лапами и крючьями.

Древнейшими идолами греческих племен были простые камни, каменные или деревянные столбы. Этот первобытный символизм сохранился для некоторых божеств и до более позднего времени, например конический столб, который ставили у ворот домов как символ Аполлона Эгиея, или два бревна, соединенные перекладиной, как символ Диоскуров в более поздние времена у спартанцев, столб, обвитый плющом, был символом Диониса у фивян. Особые почести воздавали некоторым старинным деревянным идолам, о которых предание гласило, что они упали прямо с неба как дар богов людям. Такими идолами были таврическая Артемида, афинская Афина-Полиада, троянская Паллада и др. Иногда божество представляли в виде одного из его атрибутов.

Для своих первых попыток заменить символы богов человекоподобными изображениями скульпторы избрали деревянные столбы, но, будучи связанными уважением к освященной преданием форме этих символов, они ограничилась лишь тем, что прибавили к ним только человеческую голову. Таким образом произошли гермы (рис. 158).

Рис. 158.

Дальнейшим шагом в этом направлении стало ваяние целых фигур, но с плотно прижатыми к туловищу руками и сдвинутыми вместе ногами. Только постепенно эта оцепенелая поза была заменена более оживленной, с шагающими ногами или с поднятой рукой, как в старинных статуях Паллады.

Фигуры идолов ваяли обнаженными и окрашивали в определенный для каждого божества цвет, иногда лицо покрывали золотом, на них одевали одежду по древневосточному обычаю и вообще обращались с ними, как с живыми людьми: их мыли, причесывали, наряжали (рис. 157, а — в).

Рис. 157.

Рядом с этими наивными изваяниями как нововведение начали появляться идолы из благородных металлов — произведения самосской школы ваятелей — и глиняные идолы, вероятно, работы коринфских мастеров.

Колоссальнейшим из идолов работы самосской школы был вычеканенный из золота Зевс, принесенный в дар олимпийскому святилищу тираном Кипселом или его сыном Периандром. Но эти более совершенные произведения пластического искусства не заставили, однако, резчиков оставить привычную им технику Они ограничили свои усовершенствования лишь тем, что стали отделывать деревянные тела идолов слоновой костью и покрывать золотой жестью.

Этот новый прием навел на мысль ваять обнаженные части фигур, особенно голову, из камня. Но и такие идолы (акролиты), хотя и более совершенные в пластическом отношении, были еще слишком далеки от того, чтобы представлять олицетворение божества в совершенном человеческом образе. Для этого нужно было, чтобы ваятели лучше изучили человеческое тело и соотношение его частей.

Опыт в ваянии человеческих фигур пришел к ним при работе над статуями в честь победителей на играх, но применить его к статуям богов им мешала привычная условность изображения этих статуй, которую они не решались нарушить. Поэтому, ваяя богов в человеческом облике, они придавали им выражение неестественного спокойствия.

Полное освобождение от всякой условности было достигнуто Фидием, произведения которого воплощали в себе религиозные идеалы греков: в них они видели не столько изображение божества, сколько само живое божество.

С этого времени изображения богов становятся достоянием свободного пластического искусства. На смену старой скульптурной технике, которой иногда придерживался еще и Фидий, приходит новая: скульптуры начинают ваять из мрамора и металла. Убранство статуй хотя и допускается, но оно уже играет второстепенную роль.

Перед новыми высокохудожественными статуями старые идолы вынуждены были отступить — их чтили как древние реликвии, но храмы и площади греческих городов наполнялись новыми изображениями богов.