Однако я знаю, что в мире Старших Братьев, где единая Корея, не разделенная демаркационными линиями, стала союзной советской республикой, тот же Ким Ир Сен выглядел вполне благообразно, да и страна, не знавшая ужасов междоусобной войны и долгого противостояния двух систем, под его рукой цвела и пахла как весенняя роза. И товарищ Брежнев версии 2.0, и товарищ Бережной знают об этом совершенно определенно, потому что они там по соседству в Японии наместничали. Правда, и коммунистический режим в том мире был гораздо мягче, чем в Основном Потоке, а все потому, что американцы там от дел в Старом Свете держались на приличном отдалении. Именно поэтому здесь и сейчас я выпроваживаю эту шайку прочь с такой, прямо сказать, неукротимой свирепостью. По большей части зло в мире происходит там, где в дела вмешались янки, вместе с которыми всегда ходит Сатана – теперь я знаю это наверняка.
Итак, в результате решительного натиска корейско-китайских войск при продолжающихся ударах с воздуха моих «Шершней», поначалу планомерное и организованное отступление «частей ООН» выродилось в беспорядочный драп, и только отсутствие на коммунистической стороне мощных подвижных соединений не позволило этой операции закончиться в недельный срок, при катастрофическом исходе для американцев и их сателлитов. А что: один удар – вдоль берега Японского моря на Каннын-Пхохан-Пусан, другой – через Сеул-Инчхон-Кванджу, с дальнейшим поворотом на тот же Пусан. Шах и мат в два-три хода, после которых истрепанная и дозорганнизованная натовская, то есть ооновская группировка окажется прижатой к не оборудованному портами участку побережья между Чинчжу и Чванхоном, и это при тотальном господстве в воздухе авиации противника, то есть моей. Но на этой войне, после головокружительных рывков начального этапа, все ходят ногами, поэтому наступление развивается в соответствии с темпами, заданными бегающей на своих двоих китайской пехотой – неудержимо, но не так быстро, чтобы образовывались значительные котлы с десятками тысяч будущих военнопленных.
Как таковой линии фронта в настоящий момент не существует, и наступающие и спасающиеся бегством устремились к Пусану, как будто в этом портовом городе заключено их последнее счастье. Одни там надеются сесть на корабли и уплыть в безопасное место, другие твердо намерены поднять над этим городом флаг КНДР, чтобы возвестить о полном завершении оккупации своей страны. И как раз в этот момент американское командование ухватилось за план Макартура по победоносному завершению Корейской войны путем нанесения ядерных ударов по территории Китая и Кореи. Уже определены два десятка целей для бомбардировок первого этапа и более сотни для второго. При этом безумцев в Вашингтоне совершенно не заботит, что при следующем ходе на мировой шахматной доске эта локальная и, как им кажется, победоносная Корейская атомная война неизбежно обернется глобальной Третьей Мировой. Более того, эти деятели даже не удосужились выяснить, кто именно взял на себя труд хорошенько надрать им задницы, а вместо того второпях схватились за ядерную дубину.
Так как аэродромы в Японии и на Окинаве (на данный момент это отдельная территория) в результате моих воздушных операций оказались полностью разрушены, а Гуам, Марианские острова и Филиппины расположены слишком далеко от намеченных целей ядерных бомбардировок, в качестве аэродрома подскока американское командование выбрало авиабазу Суньшань в пригороде Тайбэя (Чан Кайши аплодировал руками и ногами сразу). С этой целью туда переместили некоторое количество самолетов Б-29 и завезли с филиппинской базы Субик-Бэй запас атомных бомб для первого этапа бомбардировок. Мол, как щас запугаем всех мощью ядерного оружия – и все снова станет таким же приятным, как прежде. Но в присутствии орбитальной сканирующей сети нет ничего тайного, что не стало бы явным, поэтому в самый канун вылета на атомную бомбежку авиабазу Суньшань плазменными зарядами атаковали оба «Каракурта», превратив ее в море добела раскаленной расплавленной магмы, которая по руслу реки Цзилун потоком потекла прямо в море. Не забыли мои бомбардировщики и резиденцию Чан Кайши, угостив ее одним плазменным залпом. Побочные жертвы этой операции исчислялись тысячами, но это было сущей мелочью по сравнению с предполагаемыми потерями гражданского населения Китая и Кореи от намеченных американским командованием ядерных бомбардировок. Правда, насколько я понимаю, еще далеко ничего не закончено, ибо слон[4] уже закусил удила, а потому у нас с ним предстоят и второй и третий раунды уже далеко за пределами территории Кореи.
Мир Мизогинистов, 26 июля 2020 года, вечер, бывшее Царство Света, женский репродукционный лагерь в Шантильи (35 км к западу от Шайнин-Сити), казарменные помещения переменного состава
Некоторое время назад девочек от двенадцати лет и старше перевели в Тридесятое царство в очищенную от содомитян Долину Магической Академии, главной начальницей которой сделалась мадам Анастасия, а занимаемые ими бараки подвергли серьезному ремонту с применением галактических технологий. Первоначально предполагалось селить там перед распределением тургеневских барышень из восемнадцатого года и сироток-комсомолок из семьдесят шестого, но в последний момент решение было частично изменено, и в две казармы заселили прибывших с «Солнечного ветра» неоримских лейтенанток.
Тогда же и там же. Лейтенант имперского космофлота благородная госпожа Цецилия Долабелла
Все было так замечательно всего несколько дней назад – мы, полные надежд и честолюбивых замыслов, направлялись на «Солнечном ветре» на роскошную планету-курорт Новая Афродита, чтобы провести там свой отпуск, после которого нам предстояло разлететься по патрульным базам и наконец-то приступить к настоящей службе. Ну кто мог предполагать, что именно в этом рейсе роскошный суперлайнер захватят пираты, и мы, юные госпожи, благородные и духом, и телом, окажемся безвольными игрушками в их грязных руках? Мы, конечно, слышали, что такое случается, но подобные разговоры больше походили на байки, и мы даже смеялись и шутили по этому поводу. Знать бы нам тогда свое будущее – уж точно было бы не до смеха… Когда «байки» оказались неумолимой правдой и мы попали в плен к этим космическим головорезам, то натерпелись такого ужаса, что до сих при воспоминаниях о тех днях меня пробирает мороз. Пираты – они и есть пираты, и суть их с древних времен, когда они грабили морские суда, ничуть не изменилась. Грубые, алчные, беспринципные, похотливые мерзавцы…
Им нравилось пугать нас, они просто наслаждались своей безраздельной властью. Их главарь, Виталий, всякий раз вызывал у меня дрожь омерзения – очевидно, он тщательно работал над своим образом, чтобы одним своим видом устрашать людей. У него были какие-то дикие глаза: черные, навыкате, злые, вечно налитые кровью. Свирепости его облику придавал выдвинутый вперед подбородок, а когда он разговаривал, то в его рту виднелись длинные заостренные желтые зубы. У него на лбу красовались два небольших рога, вживленных в череп, и между ними почти до затылка по выбритой голове тянулась полоска коротких черных волос с вкраплениями седины. Весь он был покрыт жуткими татуировками. Когда он поворачивался спиной, то на затылке у него можно было видеть его «третий глаз» – удлиненный фиолетовый камень-кабошон в обрамлении декоративных шрамов, обозначающих веки. Одевался он в какой-то серый замшевый комбинезон без рукавов, с множеством карманов. Обладая невысоким ростом и узким тазом, он был довольно плечист, имел длинные мускулистые руки, несколько напоминая быка. Невозможно было сказать, сколько ему лет, думаю, около сорока.
Когда он в сопровождении своих подручных первый раз явился к нам, то мы просто обомлели от его вида. Голос его соответствовал облику – хрипло-свистящий, он вызывал какой-то липкий озноб. Виталий велел нам выстроиться в ряд, и ходил, нагло нас щупая и разглядывая, точно оценивая скотину на рынке. Он брал нас за подбородок двумя пальцами и ухмылялся, наслаждаясь нашим страхом… От него воняло потом и алкоголем. Его ладони, жесткие и холодные, были просто непропорционально огромны. И я не могла скрыть дрожь, когда он этими своими руками прикасался к моему лицу.
