Когда же мы обращаемся назад, к миссии нашего вдохновенного Учителя, то находим лишь частичное соответствие между его наставлениями и действиями его современных последователей. Мы отмечаем также, что многое из его учения оказалось безвозвратно утраченным. Чтобы восполнить потери, не нашедшие отражения в Евангелии, необходимо вернуться к практике ранней церкви, которой управляли те, кто был действительно связан с Господом. Подобные изыскания показывают, что все то, что мы называем современным спиритизмом, по всей видимости, было знакомо окружению Христа. В частности, те же способности, которыми духи наделили Св. Павла, сегодня проявляют современные медиумы, и те чудеса, которые подвигли людей прежних эпох к признанию существования загробного мира, могут случаться и сегодня. Человек не прекратил обращаться за помощью к загробному миру. Этот предмет обсуждался во множестве трудов. Резюмировать все, сказанное в них, можно следующим образом: вместо того, чтобы плутать в лабиринтах ортодоксальной веры, не лучше ли поверить простому спириту, свободному от догм, напрямую общающемуся с духами и святыми и приемлющему учение о Святом Духе, — то есть стоящему гораздо ближе к раннему христианству, чем любая другая ныне существующая секта.

Поражает то, что в ранних церковных документах, особенно в записях Отцов церкви[387], повсюду встречаются сообщения о психическом учении, которое было весьма распространено в то время, и его практическом воплощении. Ранние христиане жили в тесном контакте с миром духов. Их абсолютная вера в новое учение и преданность ему основывались на позитивных знаниях каждого из них. Они считали не подлежащим обсуждению тот факт, что смерть — это всего лишь переход к другой, бесконечной и содержательной жизни, который можно было бы более точно определить словом «рождение». Поэтому они не страшились смерти и желали ее гораздо больше, чем доктор Ходжсон, когда он воскликнул: «О, я жду этого с нетерпением!» Подобное отношение к смерти никак не влияло на их земную жизнь, что отмечали неоднократно даже их враги. Если мысленно отправиться в отдаленные уголки земли, то можно с грустью констатировать, что после принятия христианства и вплоть до наших дней многое там изменилось не в лучшую сторону. Христианство, которого некогда так чурались, утратило свой непререкаемый авторитет и убедительность, составлявшие его славу в прежние дни.

Кроме свидетельств ранних Отцов церкви мы располагаем сентиментальным наследием ранних христиан, которое они оставили на надгробиях в римских катакомбах[388]. Интересная книга об останках ранних христиан, захороненных в Риме, принадлежит перу преподобного Спенса Джоунса, настоятеля собора в Глостере, которому пришлось заниматься этими удивительными по своей патетичности надписями. Они имеют неоспоримое преимущество перед всеми другими документальными свидетельствами той эпохи, поскольку подлинность их очевидна. Доктор Джоунс, изучивший сотни их, говорит: «Ранние христиане говорят о мертвых так, будто они живы. Они продолжают общаться с усопшими». Это совпадает с точкой зрения современных спиритов, но церковь отказалась от нее давным-давно. Могилы ранних христиан, захороненных в катакомбах, представляют странный контраст с могилами язычников, соседствующих с ними. Последние всегда говорят о смерти, как о свершившемся и окончательном факте, ужасном и бесповоротном событии. «Прощай навсегда!» — вот, что является итогом их жизни. Христиане же, наоборот, убеждены в счастливом продолжении жизни. «Эгип, ты будешь жить вечно», «Виктория, покойся с миром и с Христом», «Пусть Господь укрепит твой дух», «Твоя жизнь — в Боге» — эти надписи достаточно убедительно доказывают, что новый и бесконечно утешительный взгляд на смерть снизошел на человечество.

Можно отметить, что захоронения в катакомбах доказывают простоту и доступность раннего христианства. Эти качества были характерны для него до той поры, пока эта вера не «обросла» разнообразными сложными понятиями и абстрактными терминами, которые распространились из Греции и Византии. Они не принесли миру ничего кроме вреда. Символ, доминирующий в катакомбах, — Пастырь Божий, заботящийся о бедных и беззащитных своих овцах (идея, близкая сердцу человечества во все времена). Усыпальницы первого века нашей эры не содержат ни одного упоминания о кровавом жертвоприношении или девственном рождении. Вы найдете там лишь атрибуты доброго Пастыря, якорь надежды, ладонь мученика и рыбу словом, все те «шарады и ребусы», — которые олицетворяли имя Христа. Все это указывает на примитивный характер религии. Христианство находилось в расцвете, пока оно было религией бедных, простых людей. Именно богатые, властные и сильные мира сего привели христианство в упадок, усложнили и разрушили его.

Изучение надписей на гробницах однако не позволяет сделать каких-либо заключений об их психическом характере. Для этого нам придется обратиться к Отцам до-Никейской поры, и здесь мы находим такое множество сведений, что из них можно составить целую книгу. Проникновение в смысл этих сообщений потребует соответствующей перестройки нашего мышления и усвоения непривычной лексики: например, «пророчество» следует понимать как медиумизм, а «ангел» в нашем представлении — высший дух или проводник. Теперь проанализируем несколько типичных цитат из великого множества сообщений.

Блаженный Августин[389] в своем труде «De cura pro Mortuis» («Избавление от смерти») говорит: «Духи смерти могут быть ниспосланы живым, они могут раскрыть им будущее, которое они узнали от других духов или от ангелов (духовных проводников. — Авт.) или посредством святого Откровения». По современным понятиям речь идет о спиритизме. Августин не мог выразиться точнее, так как, видимо, не был достаточно знаком со спиритизмом, но мы не находим в его словах ни малейшего намека на недозволенность последнего.

Блаженный Августин вновь обращается к этому вопросу в своем труде «О Граде Божьем»[390], где говорит о практике, которая позволяла эфирному (неземному) телу человека общаться с духами и высшими проводниками посредством видений. Сегодня мы называем таких людей медиумами — это название определяет их посредническую позицию между телесными и бестелесными существами.

Св. Климент Александрийский[391] в своей полемике с Вигилантиусом Галльским[392] оставил похожие упоминания. Это, однако, происходило в более поздний период — после Никейских соборов[393].

Автором книги «Пастырь» считается Хермас[394] — личность до конца не установленная. По некоторым сведениям, он был другом Св. Павла и прямым учеником апостолов. Впрочем, точное установление авторства не имеет большого значения: книга определенно написана кем-то из ранних христиан и отражает идеи, которые превалировали в то время. В ней говорится:

Это в точности совпадает с нашим личным психическим опытом, с тем, что мы испытываем во время удавшихся сеансов. Мы не призываем духов, как говорят невежественные критики, мы не знаем, что нас ждет, но мы молимся, читаем «Отче наш» и ожидаем развития событий. Затем избранный с позволения Господа дух приходит к нам и говорит или пишет через медиума. Хермас, как и Августин, не приводит никаких подробностей, позволяющих сделать вывод, будто он имел личный опыт в проведении спиритических сеансов.