-- Вот здесь мы сейчас и есть. Какая-то погрешность имеется, но не очень большая.

-- Но как ты это определил, Хасан?!

-- Путем взятия меридиональной высоты солнца над горизонтом в полдень и предыдущему измерению незадолго до этого. Такой метод называется "Утро -- полдень".

-- Это кто же такое придумал?

-- Пришельцы из другого мира. Те, что в Русской Америке сейчас живут.

-- А когда именно полдень наступил, как узнал?

-- Так ведь у нас хронометр есть. Предварительно по нему. Он тут у вас для мебели лежал, и вы его даже не заводили, а я его в дело пустил. Все нужные карты, книги и таблицы у нас тоже есть. Определил точное время по солнцу еще в Керчи и выставил хронометр по Гринвичу. Так, как в Русской Америке принято. Поверьте, это очень удобно для навигации. Во время взятия высоты секстаном надо "вести" солнце, удерживая его край на линии горизонта до тех пор, пока высота не начнет уменьшаться. Этот момент и есть полдень, когда солнце имеет наибольшую, или как ее еще называют меридиональную высоту. Она сразу же дает широту после небольших вычислений и применяется для определения места методом "Утро -- полдень". Можно также определить место в обратной последовательности -- несколько позже полудня. В этом случае метод называется "Полдень -- вечер". Хотите, научу?

-- Чудно... Давай, попробуем. А если небо в тучах и солнца не видно, тогда как?

-- А тогда никак. Только по счислению. Пока небо не прояснится, или берег не откроется...

"Кирлангич" стремительно неслась вперед, оправдывая свое название. Кирлангич по-турецки ласточка, и сейчас она действительно напоминала легкую быстрокрылую ласточку, скользящую над волнами. Лаг показал чуть более пятнадцати узлов, что было выдающимся достижением для парусников! Впрочем, свою роль сыграли также хорошая погода и ровный попутный ветер, позволившие шебеке максимально реализовать свои возможности. Иван с завистью подумал, что казакам такие суденышки бы точно не помешали. Ведь догнать "Кирлангич" сейчас не сможет ни один казачий струг. Конечно, скорость сильно от ветра зависит, но результат впечатлял. И для набегов на турок в пределах Черного и Азовского моря средиземноморская шебека подходит идеально. Неясно только, как на ней по Дону до Черкасска добираться. Под парусами в узкой реке особо не поманеврируешь, а для весел шебека таких размеров все же тяжеловата. Много гребцов потребуется, чтобы против течения выгрести, ибо до Черкасска путь неблизкий. Но ведь не обязательно до самого Черкасска идти! Можно и на Таганьем Роге крепость построить и там базироваться. Тем более, уже начали. А добытые трофеи как и прежде стругами в Черкасск доставлять. Впрочем, то дело войскового атамана, вот пусть он этим и занимается. А его дело -- стать для турок своим и не вызывать подозрений. Тогда можно будет здесь такие вещи творить, о чем сначала даже подумать боялись.

Команда с интересом поглядывала на беседу Ставроса и Ивана, но в разговор не вмешивалась. Все ожидали вердикта, какой вынесет капитан. Как оказалось, матросы устроили пари, разделившись на две неравные части. Большинство считало, что пришлый юнец на поверку окажется обычным торгашом, привыкшим обманывать всех и вся с улыбкой на лице, а в морском и военном деле является полным ничтожеством. А попал сюда, скорее всего, как соглядатай от хозяина. Лишь двое -- боцман Мехмед и юнга Бахир считали по-другому. Боцман, одновременно исполняющий обязанности старшего абордажной команды, прекрасно владевший всеми видами оружия и поседевший в морских боях, сразу заподозрил в Иване "родственную" душу, не купившись на его далеко не воинственный вид. А Бахир "познакомился" с Иваном еще раньше, и прекрасно знал, на что он способен. К слову сказать, зла на него молодой татарин не держал. И даже был благодарен за попытку выгородить его в суде, поэтому никаких трений между недавними противниками не возникло. Пока "Кирлангич" готовилась к выходу в море, Иван навестил Искандера и подробно обговорил с ним предстоящее дело. Заодно при этом познакомился с капитаном. А также встретился с Бахиром, который уже оклемался после порки и думал, что же делать дальше? Предложение войти в команду "Кирлангич" поначалу не заинтересовало юного карманника. Но когда ему разъяснили, чем придется заниматься, и какова будет его роль в предстоящем деле, Бахир тут же согласился. В любом случае, перспективы были более радужные, чем рисковать каждый день, шаря по карманам у прохожих. Теперь, в случае чего, поркой не отделаешься. Если поймают во второй раз, точно руку отрубят. Таких случаев в Керчи хватало. А доставлять контрабандой товар за хорошие деньги -- почему бы и нет? Можно погибнуть в перестрелке, или в море утонуть? Так на все воля Аллаха. Но перестрелки не каждый день, и шторма на море не каждый день. Здесь же рискуешь постоянно. Поэтому после разговора Бахир отправился прямиком в порт на "Кирлангич", а Иван же оставался на постоялом дворе, чтобы не привлекать внимания, и прибыл на борт шебеки всего за день до выхода. Не нужно посторонним знать лишнее. Бахир и предупредил его о споре, на что Иван лишь посмеялся. Его здесь считают ставленником хозяина, которому он приходится дальним родственником, и направлен сюда приглядывать за остальными? Поскольку ничего другого в их тупые головы не приходит? Ну и ладно, пусть и дальше так считают...

Когда разговор с капитаном закончился, Иван отправился в свой закуток на корме, раньше гордо именуемый каютой, а теперь ставший чем-то вроде штурманской рубки, приспособленной для проживания. Все навигационные инструменты, книги, таблицы и карты он сразу же перетащил туда, против чего капитан нисколько не возражал. Если хозяин нашел толкового навигатора, знакомого с последними европейскими новинками, то пусть теперь этот навигатор сам и тянет воз. А он уж как-нибудь и по старинке управится. Если конечно этот ушлый юнец тот, за кого себя выдает. Но сейчас все сомнения у старого морского волка отпали, и Иван услышал позади себя удивленные возгласы. Ставрос дал понять всем, что не все так очевидно, как кажется. И с новичком теперь надо быть повежливей. Мало того, что его хозяин сюда поставил, так оказывается этот юнец еще кое-что очень важное может. Во всяком случае, в морском деле. А в бою -- видно будет.

Когда солнце скрылось за горизонтом и наступили сумерки, Иван снова занялся своими обязанностями, определяя место по звездам. За ним с интересом поглядывали, но под руку не лезли. И только когда он закончил работу, присев на бочонок на палубе, к нему подошел боцман и протянул горсть серебряных акче.

-- Прошу Вас не побрезговать, Хасан-бей. Ваша доля.

-- О чем Вы, Мехмед-бей?! Какая доля?!

-- Ну мы это... Тут спор возник по поводу Вас. Я этим ослам говорил, что Вы -- человек ученый, а они не верили. Лишь один пройдоха Бахир меня поддержал. Вот они все на деньги и попали. Мы с Бахиром решили Вам долю выделить. Думаю, так будет справедливо.

-- Благодарю Вас, уважаемый Мехмед-бей, но давайте лучше сделаем по-другому. Как придем в Истанбул, мы ведь на берег сойдем?

-- Сойдем. Если все хорошо пройдет, то дня три там простоим.

-- Вот давайте и устроим на эти деньги хороший ужин для всех! Вы как, не против?

Разумеется, боцман был очень даже не против. Как и все остальные, когда это узнали. Иван лишь улыбался, сидя на бочонке в окружившей его ночной темноте, и слушая доносившиеся обрывки фраз с бака. Матвей Колюжный учил его, как надо действовать, находясь в окружении врагов. В первую очередь надо стать для них своим. Не по национальности, а по духу. И сейчас начало этому успешно положено. Еще несколько подобных моментов, и команда будет считать его полностью с в о и м. Ведь далеко не всякий хозяйский соглядатай не только не пытается вытянуть из твоего кармана деньги, а наоборот, даже не покушается на них. Явление чрезвычайно редкое, и оно дорого стоит.