Не исключено, что к моменту начала войны пушек в ПТАБРах Западного ОВО стало еще больше; в том же донесении генерал Семенов сообщает, что к 1 июля для оснащения ПТАБРов должно быть получено 72 пушки калибра 76 мм и 60 пушек калибра 85 мм. По состоянию на 8 июня подвижность бригад была, действительно, очень низкой (всего 4 гусеничных тягача в 6-й и 7 тягачей в 8-й бригадах). Впрочем, и на эту дату не все было столь «чудовищно», ибо для буксировки 76-мм пушек весом в полторы тонны мог быть использован любой (!) грузовик.

Более того, с 8 по 22 июня многое изменилось. Что-то изменилось и на просторах бывшего СССР, и в 2007 г. в Минске огромным тиражом в 300 экз. был выпущен сборник предвоенных документов, среди которых, в частности, был и полный текст докладной записки, которую бывший ЧВС Западного фронта Фоминых подал 19 июля 1941 г. на имя начальника ГлавПУРа Мехлиса. Оказывается, на месте многоточия, которое красовалось в прежних публикациях документа, было написано следующее:

«И только в последнее время было разрешено по нашему ходатайству взять трактора из стрелковых дивизий, а артиллерию стрелковых дивизий перевести на конную тягу (там, где брались трактора). Перекантовка тракторов из стрелковых дивизий происходила в июне месяце самым энергичным порядком, и к началу войны ПТБр были в основном тракторами укомплектованы (выделено мной. — М.С. )». [103]

Боевой состав танковых войск фронта может быть описан словами «6-й мехкорпус и все остальные». Мощнейший 6-й мехкорпус по числу танков «новых типов» (114 КВ и 238 Т-34) уступал одному только 4 МК (Киевский ОВО), а по многим другим критериям (общее количество танков, автомашин, мотоциклов) занимал первое место во всей Красной Армии. Танков в 6 МК было почти столько же, сколько в остальных пяти мехкорпусах Западного фронта, а по числу автомобилей, тягачей, легких бронеавтомобилей БА-20, мотоциклов, 6-й мехкорпус превосходил их вместе взятых. Весьма мощным соединением была и «старая» 5-я танковая дивизия (3-й мехкорпус, Прибалтийский ОВО).

Остальные пять мехкорпусов также отчетливо делились на две группы: ограниченно боеспособные, имевшие на своем вооружении от трех до пяти сотен танков 11 МК, 13 МК и 14 МК, а также два формирующихся соединения (17 МК и 20 МК), которые мехкорпусами были только по названию. Основные количественные параметры представлены в Таблице 16:

Таблица 16

Примечание: не учтены плавающие танки, по 5-й тд показаны только исправные танки.

Правды ради надо заметить, что существуют документы (отчеты, справки, доклады ГАБТУ КА), в которых указано значительно большее количество танков «новых типов». [322] Так, по состоянию на 22 июня 1941 г. в бронетанковых войсках «западного направления» (трудно сказать однозначно — что может означать этот термин применительно к 22 июня, скорее всего в общий перечень были включены 5 МК и 7 МК, принявшие участие в сражении под Сенно, Лепель в начале июля) числилось 210 КВ и 422 Т-34. В любом случае, не вызывает сомнения тот факт, что военные заводы «мирно спящей» страны работали с рассвета до рассвета, эшелоны с новыми танками шли на запад, а в июне 41-го именно ЗапОВО стал главным получателем танков Т-34.

Мизерное количество танков в 17-м и 20-м мехкорпусах (соответственно 56 и 94) вовсе не означает, что боевой потенциал этих соединений был близок к нулю. Для начала отметим, что такое «мизерное количество» примерно соответствует численности боеготовых танков, оставшихся в дивизиях 1-й ТГр вермахта к середине июля 1941 г.; при этом никто и никогда не объявлял их несуществующими. Второе (и главное) заключается в том, что слово «механизированный» является всего лишь прилагательным к существительному «корпус». Даже не получивший танков и положенного по штату количества автомашин корпус — это три дивизии, десятки тысяч людей, сотни стволов орудий и минометов. Вот на количестве «стволов» стоит остановиться чуть подробнее.

В середине мая (в Западный ОВО соответствующая директива Генштаба была направлена 16.5.1941 г.) было принято решение вооружить танковые полки формирующихся танковых дивизий пушками, «чтобы они в случае необходимости могли бы драться как противотанковые полки и дивизионы ». При этом отмечалось, что тактические приемы стрельбы прямой наводкой из 45-мм и 76-мм танковых и обычных (буксируемых) пушек во многом схожи, и подготовка орудийных расчетов из личного состава танковых полков не должна занять много времени. Для 17 МК было предусмотрено получение 168 внештатных орудий (96 пушек калибра 76 мм и 72 пушки калибра 45 мм), для 20 МК было занаряжено 210 орудий (120 пушек калибра 76 мм и 90 пушек калибра 45 мм). Для буксировки этих «стволов» корпуса должны были дополнительно получить, соответственно, 208 и 260 грузовых автомашин. [315]

Решение было принято в середине мая, срок исполнения установлен на 1 июля. Необходимая для выполнения директивы матчасть была в наличии и в избытке [113]. К сожалению, мне не удалось выяснить в конкретных цифрах, как была реализована данная директива, но даже если 17-й и 20-й мехкорпуса к 22 июня успели получить хотя бы половину (или даже треть) от названного выше количества орудий, это уже превращало их в полноценную противотанковую артбригаду, да еще и усиленную батальоном танков и несколькими полками пехоты. Сила, теоретически вполне достаточная для того, чтобы запереть несколько «дорожных направлений» среди лесов и болот Белоруссии.

Нуждается в серьезном уточнении и правомерность использования термина «окружение» применительно к истории разгрома Западного фронта. Строго говоря, тот факт, что линия фронта изображается на карте замкнутой кривой, еще не является достаточным основанием для того, чтобы оценивать ситуацию как какой-то особый «форс-мажор». Окружение (речь здесь не идет про взвод разведчиков, окруженных на простреливаемой в любой точке лесной поляне) отличается от «неокружения» прежде всего тем, что окруженная группировка лишена возможности получать материальные ресурсы из тыла и, израсходовав наличные запасы боеприпасов, горючего и продовольствия, теряет способность к сопротивлению.

Классический тому пример — окружение 6-й немецкой Армии у Сталинграда. Заблаговременно созданных у Волги складов немцы не могли иметь по определению, снабжение армии до ее окружения шло «с колес» и накопить значительные запасы в такой ситуации не удавалось; лютая зима и безлюдная степь сделали невозможным использование местных ресурсов для обеспечения окруженных едой и топливом. Сравнима ли эта ситуация с тем, что случилось в Белоруссии летом 41-го года? «Окружение» Западного фронта произошло на территории площадью в несколько европейских стран, среди многочисленных складов с горючим и боеприпасами. Накануне войны в западных приграничных округах были накоплены гигантские залежи материальных средств ведения войны, эти запасы были рассчитаны на обеспечение боевых действий не только войск приграничных округов (будущих фронтов), но и соединений Второго стратегического эшелона, и не на одну неделю.

«Я оглашу очень маленькую справку. Всего, чтобы боевые машины (я исключаю совершенно колесный транспорт) обеспечить на 500 км марша, нужно для заправки 1200 т горючего». Это фраза из доклада, с которым командующий Западным ОВО (а до того — начальник Главного автобронетанкового управления РККА) генерал Павлов выступал на декабрьском (1940 г.) Совещании высшего комсостава Красной Армии. Речь шла об обеспечении горючим полностью укомплектованного по штатным нормам мехкорпуса. Все, что реально было в составе Западного фронта в июне 41-го, можно свести примерно к двум «расчетным мехкорпусам», а 500 км марша — это абсолютный максимум того, что можно и нужно было пройти танковым частям во время боев «в окружении» на территории Западной Белоруссии. Таким образом суммарная потребность горючего для танковых частей фронта можно определить в 2,5 тыс. тонн, с учетом колесных машин — в 5 тыс. тонн. Много ли это? Было ли это горючее в натуре?