Вспышка гнева.

— Он все еще чужак, через две тысячи пятьсот лет, или сколько там? А когда человек становится здесь своим, вашим?

Теперь взгляд синих глаз стал холодным.

— Этот? Никогда. Мы возвращаемся в одну и ту же легенду, количество возвращений ничего не меняет. Она выбрала его, когда он приплыл из-за моря, и все изменилось.

Нед пристально посмотрел на него.

— Ты действительно считаешь, что греки, римляне, никогда не поселились бы здесь, если бы она…

Кадел смотрел на него.

— Я не философ, — повторил он. — Поговори с ним или с друидом. Я только знаю, что она мне нужна как воздух и что я должен убить его, чтобы получить ее.

Нед молчал. Потом глубоко вздохнул.

— Я видел кое-какие из этих перемен, — сказал он. — Через дорогу. Барельефы на арке.

Кадел повернулся и демонстративно сплюнул на ступеньки внизу. Нед тихо спросил:

— Ты никогда не устаешь?

Кадел внезапно встал. Он слабо улыбнулся. У него были действительно поразительно синие глаза.

— Мне необходим сон, да.

— Это не то…

— Я знаю, о чем ты. Ты уже спрашивал. Брось это. Ты не понимаешь и наверняка попадешь в беду.

Когда он встал, снова бросилось в глаза, какой он огромный. У Неда сильно билось сердце. Он скрестил руки на груди.

— Я не думаю, что мы можем это сделать, — сказал он. — Бросить. Это значит отказаться от нее.

— Мы все от чего-то отказываемся. Так бывает в жизни.

— Без борьбы? Разве ты не продолжаешь бороться?

— Это не твоя история. И крайне неразумно в нее вмешиваться. Уверен, что римлянин сказал бы то же самое.

— Разве он не был греком, сначала? — Глупый ответ, но он не собирался сдаваться.

Кадел равнодушно пожал плечами.

— Это одно и то же, в конечном счете. Способ узнать мир. Покорить его.

«Ее здесь нет», — сказал он раньше.

Очевидно, это правда. Пора уходить. Им еще нужно много объездить. Нед чувствовал себя онемевшим от напряжения. Но не хотел подавать виду. Крутой канадец. Он повернулся и зашагал прочь.

Пройдя несколько шагов, оглянулся.

— Мы отсюда поедем в Арли. Ты туда направлялся? Подвезти тебя?

Он увидел, что озадачил Кадела. Это доставило ему некоторое удовольствие.

— Кто ты такой? — спросил Кадел, пристально глядя на него со своего места внизу, на этих изношенных, поросших мхом ступеньках. — В самом деле.

— Я уже и сам не знаю. Так не подбросить тебя?

Кадел покачал головой.

— А! — произнес Нед. — Ты собираешься лететь и надеешься, что она не узнает? Рискованно. — Он и сам рисковал, когда так говорил: этот человек мог прикончить его на месте.

Но Кадел улыбнулся, словно оценил этот словесный выпад.

— Мы делаем то, что должны, — сказал он. И прибавил, словно прочел мысли Неда: — Ты меня забавляешь. Я не чувствую необходимости убивать тебя, но это может произойти. — Помолчал, потом прибавил несколько слов другим тоном, на том языке, которого Нед не понимал. И еще через секунду: — Брось это, парень. Послушай меня, я даю тебе стоящий совет.

— Нет, — ответил Нед.

Потом он зашагал прочь, к отцу и Грегу и к продолжающему что-то говорить сторожу. На ходу он махнул рукой в сторону дороги и микроавтобуса на другой стороне и в сторону римской арки, на которой были кельты в оковах, взятые в рабство.

Они вернулись на юг через Долину Ада.

Грег снова проехал мимо Ле-Бо, повернул направо и двинулся к Арлю. Все молчали, пока ехали к городу. Нед уже вкратце рассказал им о встрече, потом повторил то же самое по телефону для тети Ким.

Он никому не сказал о том, что Кадел когда-то насадил голову соперника на пику и что он грозил Неду, если тот не бросит это дело. Какой в этом смысл? Разве он уедет? Улетит домой, в Монреаль, готовиться к тесту по математике? Мелани не была его возлюбленной, никаких таких глупостей, но и не обязательно быть влюбленным в человека, чтобы сражаться за него. Ему следовало сказать об этом там Каделу.

Самое важное во всем этом то, как только что объяснила тетя Ким — она повторила это его отцу, когда Нед передал ему телефон, — что если Кадел был в Глануме, это значит, что их план не так уж глуп. Вот что они должны из этого вынести. Если эти двое мужчин, или, по крайней мере, один из них, — проверяют те же места, то они сами на правильном пути.

Ну, да, правильный путь — плюс пара евро — позволит вам где-нибудь выпить чашечку кофе с молоком.

Это Нед тоже не сказал.

Кимберли и Кейт, вместе со Стивом, уже прошлись по Ниму, доложила тетя. Римская арена, римский храм, тихие центральные улочки, магазины закрыты по причине праздника. Тетя Ким не почувствовала присутствия других, хотя она явно имеет давнюю связь с магией и колдовством.

Теперь они тоже едут в машине, направляются в Безье. Теперь Нед тоже кое-что о нем знает: «Убивайте всех. Бог своих узнает».

Он был просто счастлив, что не едет туда. Ему вдруг пришло в голову, не среагирует ли он так же на эту давнюю резню, как тогда в горах. Он не горел желанием снова повторить этот опыт.

Грег свернул на кольцевую дорогу вокруг Арля.

Он остановился на красный свет, потом медленно тронулся с места, выискивая, где поставить машину. Еще не наступил полдень. Машин в город приезжало немного, но в пределах кольцевой дороги имелся блошиный рынок. Сотни людей бродили по нему.

Чудесно, подумал Нед. Мы прочешем его, остерегаясь карманников, а Изабель будет покупать сандалии, или крем для рук, или еще что-нибудь.

Он покачал головой. Это неверная мысль. Кадел был в Глануме. Они все делают правильно. Приходится себе это повторять.

Грег быстро остановился, включил сигнал поворота и терпел гудки сзади до тех пор, пока машина, которую он заприметил, не отъехала от бровки. Он втиснул микроавтобус на ее место. Они вышли. Улица с этой стороны была в тени; блошиный рынок находился на солнечной стороне.

— Что дальше? — спросил Грег.

Он смотрел на Неда. А не на его отца. В этом по-прежнему было нечто пугающее.

С другой стороны, кто, если не он, в самом деле? Нед бросил взгляд на отца.

— Полагаю, мы походим тут. Пройдемся по этому рынку, потом обратно, к римским достопримечательностям?

— Они, наверное, закрыты. Но, да. Ты… ничего не чувствуешь? — снова спросил Эдвард Марринер. Каждый раз, когда он это произносил, у него на лице появлялось это выражение тревоги.

Нед покачал головой.

— Нет, но у меня не очень хорошо получается, а эти ребята умеют ставить защиту. Поверь мне, я тебе скажу, если уловлю что-нибудь.

— Ты мне там не сказал.

Мягкий тон, но брови приподняты, это выражение Нед очень хорошо знал. Первое «отеческое» замечание за день. Собственно говоря, он ожидал большего. Все изменилось.

— Я говорил тебе, ничего не произошло, пока мы были на противоположных концах раскопок. Я же не мог попросить его подождать минутку, пока я схожу за папой. — Он посмотрел на противоположную сторону улицы.

Там было шумно и многолюдно, веселые люди вышли погулять в праздничный день. Парень с грузовичка продавал куски пиццы и безалкогольные напитки, еще один торговал рожками мороженого. Там были столики с поношенными туфлями и рубашками, продавались старые пластинки, книги, стулья, трости, горшочки с медом и оливковым маслом, юбки и купальники, кухонные принадлежности, керамика. Очень высокий и очень темнокожий человек в ярко-красной африканской одежде продавал наручные часы по пять евро. У другого были сельскохозяйственные орудия: лопаты, мотыги, грабли. Тачка на колесах. Нед увидел парня своего возраста, который держал старый ржавый меч и смеялся.

Почему бы ему не смеяться весенним днем?

— Ладно, подробности! Какую женщину мы ищем? — спросил Грег. Он сделал вид, что достает воображаемый блокнот, в духе полицейского, ведущего расследование. — Опишите подозреваемую.

Нед этого тоже ожидал и побаивался. Как описать Изабель? Как можно ее описать? Он пожал плечами.