— Я не хочу здесь оставаться. Не хочу видеть их, пересекаться с ними. Моё единственное желание сейчас, это уехать, куда глаза глядят. — Поделилась я с ней своими мыслями.

— Слушай, ну зачем же ехать, куда глаза глядят, если можно в вполне конкретное место. — Галя мне загадочно улыбнулась.

И я узнала эту улыбку. Если моя подружка так улыбалась, это означало только одно, она что-то придумала.

— Заинтересовалась? — улыбнулась она мне.

— Честно? Да. — Призналась ей я.

— Помнишь того профессора, который тебе звонил лет пять назад и звал к себе на работу? — напомнила мне она случай из прошлого.

— Ну да, что-то припоминаю. — Ответила ей я.

— Так вот, почему бы тебе не связаться с ним?

— Но у меня даже номера его нет. Я тогда только в этой клинике работать начала, и менять ничего не собиралась. А потом встретила Славу, и этот вопрос отпал сам собой. Я даже номер его не сохранила. — Объяснила я.

— Но ты можешь туда поехать. Это хоть и не Москва, но тоже крупный город. — Не унималась подруга.

— Галя, с тех пор больше пяти лет прошло. — Возразила я. — Он уж и думать, наверное, обо мне забыл. Да и где гарантия, что он возьмёт меня, если я его найду?

— Гарантий никаких, но попытаться-то ты можешь? — продолжила настаивать Галина. — Тебе же всё равно куда уезжать. А там, хоть какие-то перспективы. Ну а если нет, то придумаем ещё что-нибудь.

— Может ты и права. — Задумчиво произнесла я.

— Конечно, права, можешь даже не сомневаться! — уверенно ответила подруга. — И что-то мне подсказывает, что именно там, ты и найдёшь своё счастье.

— Фантазёрка ты моя. — Я посмотрела на подругу.

— Ну, всё, покупаем билеты? — оживилась Галя.

— Покупаем, но только после того, как я закончу здесь ещё одно дело! А потом можно и в новую жизнь отправляться.

Я не была настроена так же оптимистично, как Галя. И в призрачное счастье, о котором она говорила, я не верила. Но и оставаться я здесь больше тоже не намерена. А иначе я ещё долго не смогу оправиться ото всего этого.

А мне нужно жить дальше, чтобы помогать людям. И уж если мне не суждено быть любимой женщиной, женой, мамой. То хотя бы буду хорошим врачом! Видимо в этом и есть моё призвание!

Маргарита

На следующий день я съездила на работу, забрала трудовую книжку и получила расчёт. А потом отправилась в кабинет главного врача, чтобы получить рекомендации. Хотя, с учётом того, кто сейчас главврач в больнице, вряд ли это будет очень просто. Не думаю, что Марина так просто их мне даст. Наверняка не упустит возможности поиздеваться надо мной, показав тем самым своё превосходство.

Боже, сколько же лет она таила в себе ненависть ко мне, притворяясь подругой. Страшно даже представить это.

— Ой, какие люди! — надменно произнесла Марина, едва я вошла в кабинет. — И что привело вас в наши края?

— И я вас рада видеть, Марина Григорьевна. — Ответила я ей тем же.

— Ближе к делу! — буркнула она.

— Мне нужны рекомендации. — Коротко ответила я, выполнив её просьбу.

— Ну, это ты не по адресу, это тебе к прежнему руководству нужно! — с нескрываемой издёвкой произнесла моя новоиспечённая сестра.

— Я уезжаю, Марин, навсегда уезжаю. — Честно призналась ей я. — Поэтому теперь у тебя нет конкуренции, можешь владеть моим отцом в одиночку. Теперь ты единственная дочь.

— Да ладно, правда, уезжаешь? — Марина навалилась на спинку кресла и скрестила руки на груди.

— Да, правда. — Подтвердила я. — Поэтому в твоих интересах дать мне хорошие рекомендации, чтобы я больше сюда не вернулась. — Решила я сыграть на её ревности.

— Хорошо, я попрошу подготовить их. — Ответила она. — Когда уезжаешь?

— Не переживай, долго я не задержусь. — Не стала конкретизировать я.

— Да было бы за что переживать. — Она окинула меня презрительным взглядом. — Ты проиграла, Маргарита Колесникова! У тебя нет ничего: ни мужа, ни семьи, ни работы. В то время как у меня есть всё! Я победила! — не скрывая радости, произнесла Марина.

— Знаешь, а я всегда мечтала о сестре, но папа говорил, что ему достаточно, что у него есть я. — призналась я ей. — И если бы мы с тобой познакомились при других обстоятельствах, я была бы рада твоему появлению. Да, я бы злилась на отца, возможно, не простила бы его за предательство, а сестре была бы рада. И я не проиграла, потому что никогда с тобой не соревновалась. И ты, и я, жертвы взрослых отношений. Я не виновата в том, что отец сделал свой выбор в пользу меня и мамы. А хотя, если разобраться, он делал для нас обеих всё одинаково. И когда-нибудь ты поймёшь это.

— Приходи завтра, всё будет готово. Заберёшь в регистратуре. — Обратилась ко мне Марина. — И я надеюсь, что больше никогда не увижу тебя.

— Прощай! — с этими словами я вышла из кабинета.

— Риточка! — услышала я за спиной голос Зои Игнатьевны.

— Здравствуйте. — Поприветствовала я её.

— Рита, это правда, что ты от нас уходишь? — спросила она.

— Да, я уже и трудовую забрала. — Подтвердила я.

— Ну как же так? Как мы без тебя? — не скрывала грусти моя медсестра. — Как наша команда?

— А нет больше никакой команды. Да и не было никогда. — Грустно вздохнула я.

— Это точно. — Поддержала меня женщина. — Это надо же, как Марина подсуетилась. А изменилась как сразу! Ох, как власть людей меняет! — Зоя Игнатьевна досадно покачала головой.

— Она всегда была такой, просто мы не замечали этого. — Пришла к выводу я.

— Может ты и права. — Задумчиво ответила женщина. — А пойдём-ка к нам в кабинет, у меня пирог яблочный есть. Кофейку, чайку попьём, Оленьку позовём. Она как узнала, что ты уходишь, сама не своя стала. Она же на тебя равнялась, ты её кумир.

— Ну, Зоя Игнатьевна, скажите тоже, кумир. — Улыбнулась ей я.

— Конечно кумир! — повторила она. — Ты прирождённый врач! Ты родилась такой, это твоё призвание. А таких людей мало! Чтобы вот так от души, чтобы с сердцем к каждому пациенту. Так что ты точно не пропадёшь. А вот нам придётся нелегко. Я-то ладно, мне пять лет до пенсии. А вот Олю жалко, сожрёт её Маринка и не подавиться.

— Да, девочку жалко. — Согласилась с ней я. — Но если ей будет трудно, она всегда может уйти.

— Ну, да, молодая ещё, все дороги ей открыты. — Затем она подхватила меня под руку и повела в сестринскую.

Сегодня целый день моросил дождь, а небо было сплошь затянуто тяжёлыми тучами. Казалось, небо тоже оплакивало уход из жизни доброго и хорошего человека.

— Спасибо вам за всё, Семён Яковлевич! — не скрывая слёз, произнесла я и положила на могилу свежий букет цветов. — Спасибо за поддержку и веру в меня. Спасибо, что всегда были рядом, когда я хотела отступить, но вы не давали мне сделать этого. — Я ненадолго замолчала, подступивший к горлу ком мешал говорить. — И простите меня за всё, если сможете! — я посмотрела на добродушное лицо и добрый взгляд, который остался лишь на фотографии и который так рано потух.

После чего, ещё немного постояв, пошла прочь.

Надо же, Семён Яковлевич проработал в клинике столько лет. Всего себя отдал ей! А сейчас проститься с ним пришло всего несколько человек. Только самые преданные и верные, те, кто не побоялся гнева нового руководства.

— Мне вас будет очень не хватать. — Плача произнесла Оля, когда мы подошли к моей машине.

— Мне вас тоже. — Ответила я, а затем попрощавшись с ними, села в машину.

Ну, вот и всё, теперь меня в этом городе ничего не держит! С работы я уволилась, рекомендации забрала, заявление на развод подала, с Семёном Яковлевичем простилась.

— Ну что, Маргарита Вертинская, пора начинать новую жизнь! — произнесла я и завела машину.

Я решила сменить не только город, но и фамилию. И как только документы на развод будут готовы, я возьму себе фамилию моего дедушки. Человека, который очень сильно меня любил, и уж точно никогда бы не предал.