За их грязную клевету на наш народ, за ограбление Родины я с удовольствием и Коха, и Немцова, и Чубайса отдал бы в День Победы на съедение крокодилам Московского зоопарка. Пусть в этот день порадуются и они. Ах, каким наслаждением было бы видеть, как уже почти проглоченный Чубайс еще дрыгает ногами в пасти уроженца Лимпопо!.. Но, увы, это могли бы расценить как индивидуальный террор, а мы, коммунисты, не признаем такую тактику борьбы. Будем искать что-то другое…

Недавно в одной газете я прочитал:

«У телевизионного кривляки Андрея Малахова — оклад 5 тысяч долларов». Это раз в сорок больше, чем получаю я — фронтовик, инвалид, имеющий шестьдесят лет трудового стажа. Какие чувства я могу испытывать к этому пустозвону и к его начальству? Для большого, для подлинного таланта, для таких, допустим, людей, как Шолохов и Шостакович, Курчатов и Королев, Павел Корин и Уланова, Жуков и Рокоссовский, Райкин и Евгений Леонов, Ботвинник и Карпов, — для таких людей ничего было не жалко. Но Малахов? Что за фигура? Какой у него рост? Какой вес? Да и не только в его мизерности дело, главное-то — все наше телевидение прислуживает людоедскому режиму.

И ведь этот Малахов — самый низкооплачиваемый — получает всего пять тысяч долларов. А вот сколько тысяч долларов получают другие телекровососы: Галкин, Максимовская, Мягкова и Осокин — 10–12, Михаил Ширвиндт и Якубович, которого президент сделал народным артистом, поставив его в один ряд с Шаляпиным и Качаловым, — 15–20, Шустер — 25, Сванидзе — около 30, Сорокина — 30, Познер — 35, Киселев — 50–55… Я бы их всех собрал в одну кучу и под угрозой расстрела на месте загнал в Останкинскую башню, а там, постепенно поднимаясь на лифте, стал бы поштучно сбрасывать с высоты, соответствующей их окладу. Но, увы, коммунистическая идеология запрещает мне такую жестокость.

Однако вернемся к Сергею Юшенкову. 23 апреля по телевидению радостно объявили: «Пойман предполагаемый убийца! У него имелась мотивация. Его отец судился с Юшенковым и получил полгода срока. Вот сынок и отомстил». Что-то уж очень быстро поймали, подозрительно. Даже сын убитого — Алексей высмеял грызловских молодцов: «Им надо было поставить галочку к заседанию Думы, посвященному борьбе с преступностью. Вот и поставили». И потом, что за мотивация? Какое низкое представление о человеческой природе! Подумаешь, полгода посидел. И за это убить можно?… Меня, например, Валентин Оскоцкий, ныне лютый «демократ», а тогда — парторг журнала «Дружба народов», выпер с работы. Я оказался буквально на улице без копейки. А у меня жена беременная, за кооперативную квартиру платить надо… Так что ж, имелась мотивация укокошить Оскоцкого?.. Недавно встретил его у нашего дачного родника, за водичкой приперся ангел подколодный. И что же? Следуя коммунистической идеологии, я сказал ему дружелюбно: «Добрый день, Лев Давидович!»

Нет, торопыга Грызлов, ваша версия с самого начала шибала в нос липой. Моя гораздо правдоподобней. Дело в том, что не так давно, но раньше, чем Слиска, Юшенков решительно заявил по телевидению: «Люди стали жить лучше, чем при Советской власти». В год вымирает по миллиону, в стране тьмы и тьмы нищих, бомжей, беспризорников, ежегодно 14 тысяч убийств, возродились туберкулез, сифилис, холера, бушуют пожары, неистовствуют наводнения, рушатся жилища… А он уверяет: лучше! Представьте себе, что это слышит больной или безработный, или несколько месяцев не получающий зарплату, или человек, потерявший в наводнение все имущество, да еще у него только что отравился на Дубровке газом или сгорел в Махачкале ребенок… Что этот человек может испытывать, когда ему депутат Думы с телеэкрана говорит: «Жизнь стала лучше, господа!» Прокурор Москвы Михаил Авдюков заявил, что убийцей Юшенкова мог быть просто «неуравновешенный человек». Что же вывело человека из равновесия? А вот это самое все, о чем шла речь…

Бывший председатель Совета Федерации, а ныне губернатор Орловской области Егор Строев недавно сказал: «Если мы пойдем (точнее, по-прежнему будем шагать. — В. Б.) по пути, предложенному правительством, завтра нас крестьяне топорами порубят». Конечно, советник президента Глеб Иванович Павловский может сказать: «A-а, Строев! Подумаешь, мудрец из орловской деревни».

Хорошо, отвечу я, но вот что, Глеб Иванович, тоже недавно сказал несомненно ценимый вами мыслитель Борис Немцов, человек совсем иной породы и ориентации: «Россия беременна революцией!» А?.. Павловский и от этого может отмахнуться:

«Борис Ефимович — человек слишком эмоциональный, чтобы заниматься пророчествами». Я опять соглашусь: допустим, что так, хотя дельфийская Пифия тоже, помнится, не отличалась кротостью нрава. Но вот вам третий пример, уж совсем отличный от двух первых: не политик, не губернатор, не думский балабон, а женщина, поэтесса, жрица Афродиты и Аполлона, дитя добра и света Людмила Щипахина. И вот что мы услышали от нее опять же совсем недавно, 13 мая: «Недалеко до взрыва. Жду всенародного возмущения. Надеюсь, оно близко:

Это сказано, конечно, условно-поэтически: «От Пресни до Тверской». А если деловой прозой, то — «от Владивостока до Калининграда». Вот, Глеб Иванович, перестаньте-ка фиглярствовать на телеэкране, это в передаче 17 мая покоробило даже Ирину Хакамаду, а лучше немедленно сообщите президенту: уже взошли зубы дракона, и их видят, и об этом предупреждают самые разные люди, обитающие и в губернской глубинке, и в Государственной думе, и на московском Олимпе. А то ведь, знаете, как случается порой среди рода людского на исторических перекрестках…

…Утром 14 июля 1789 года, увидев из окна перед своим дворцом толпу, Людовик XIV, позевывая, удивленно воскликнул: «Что за толпа? Это бунт?!» Министр двора ответил ему: «Ваше величество, это революция». Лимит на нее во Франции не исчерпан… Через три года голова Людовика, а за ней и голова Марии-Антуанетты покатились в корзину… А ведь и Людовик и супруга его были не глупей нынешних обитателей Кремля, хотя он не служил в КГБ, а она не работала стюардессой…

21 января, выступая на заседании Думы, депутат от КПРФ Виктор Тюлькин обозвал президента трусом. Нет, нет, если точно, то не обозвал, а выразился достаточно деликатно: «президент играет роль труса». Играет! Должны же депутаты соображать, что это иносказание, аллегория…

Но все-таки Грызлов, Слиска, Жириновский и другие пламенные путинисты вздумали наказать депутата Тюлькина, невзирая в данном случае даже на то, что он ленинградец, земляк их обожаемого босса. Сперва предложили отправить Тюлькна в наручниках и с кляпом во рту на две недели в вытрезвитель. Наручники у Слиски в ридикюле нашлись, народный заботник Исаев из газет с текстом закона № 122 навык! школа! — изготовил отличный кляп. Но тут кто-то сказал, что вытрезвители в процессе демократических реформ ликвидированы как пережиток, как символ сталинизма и переоборудованы под квартиры для депутатов фракции ЛДПР. И тогда Тюлькина на месяц лишили слова в Думе. Вот уж и не знаю точно, то ли на трибуну запрещено ему подниматься с речами, то ли даже и в буфете обязан он молчать, а имеет право, допустим, после яичницы со стаканом пива только блаженно крякнуть.

Но я бы лично и в Думе надел на него смирительную рубашку, наручники, вставил бы кляп и запретил крякать. В самом деле, да неужто государственный муж не понимает, что сомнительные аллегории в отношении президента недопустимы, что даже слова «президент» и «трус» в любой их комбинации непозволительно ставить в одной фразе, даже на одной странице. Ах, Виктор Аркадьевич, как же не учитывать подобные вещи! Только слепой может не видеть, только тупой не понимать, что президент наш герой, рыцарь, богатырь. Это можно было уразуметь с первых дней его правления.