— Да, ведь, и настоящий шелк-то тутовый червяк из себя выпускает, а вот его подменили.

— Ах, и глуп же ты иной раз бываешь, Васька, честное слово, — сказал Сергей, не умея получше опровергнуть товарища.

Иной раз появлялись у них смелые мысли о создании новых аппаратов, машин, но руки опускались, чувствовали они, что ничего толком не знают. И ограничивались они одними разговорами. Но и то хорошо. Хорошо почитать книжку, поговорить после работы. А работали на фабрике они все теперь, не один только Сергей. Время уж пришло работать всем.

И вот как раз в это время случилось в поселке одно событие, которое всех удивило, а наших изобретателей прямо ошарашило. Сразу объявился новый изобретатель, да не какой-нибудь, а самый настоящий. Это оказался — дядя Филя, кочегар у котлов электрической станции.

Ну кто бы мог подумать об этом, а?

Дядя Филя, кочегар, человек тихий, постоянно с трубкой в зубах и молчаливый, застенчивый какой-то. Наши изобретатели даже рыбу с ним не раз ловили удочками. И вот, на тебе, он знаменитый человек теперь! О нем пишут в газетах, в журналах, к нему из Москвы приезжали какие-то инженеры, толковали с ним целую неделю. Потом и он ездил в Москву, говорят, за деньгами будто бы. А рабочие в клубе устроили для него чествование. Речи тут говорили такие, что голова от гордости может закружиться.

— Мы, — говорят рабочие дяде Филе, — гордимся, брат, тобою. Потому ты башкой здорово шевельнул, молодец! Побольше бы таких ребят, как ты, другое дело пошло бы.

Члены союза изобретателей слюнки глотали от зависти к дяде Филе. А он только краснеет да мычит что-то в ответ. Эх вот бы их так чествовали, они бы знали, что им отвечать!

Кочегар изобрел целых четыре новых штуки; машинами, правда, их назвать нельзя. Котел паровой новой системы, который меньше берет топлива, а больше дает пару; потом аккумулятор новый; новый состав придумал для стекла, при котором стекло будет получаться чище и прочнее, и, наконец, машину — молоть этот состав. Надо всем этим работал он лет десять, если не больше.

Ходят наши изобретатели, точно в воду опущенные, стыдно им друг перед другом.

— Ну, что, ребята? — спрашивает Сергей своих друзей.

— Что ж… дело ясное. Подставил он нам ножку, кочегар этот.

— Чем?

— Как чем? А за пояс кто нас заткнул? Что мы теперь? Муравьи, не больше.

— Нам жить теперь нельзя, потому мы в подметки к нему не годимся.

— А по-моему, нам унывать нечего, товарищи, — сказал Антон. — Он свое дело сделал, а нам наше осталось. Нам бы даже сходить к нему нужно, потолковать, как и что.

Верно говоришь, Антон, я тоже так думаю. Идем к нему и только. Расскажем ему о себе, что он нам посоветует.

Он ведь теперь все, поди, знает.

На другой день пошли они к дяде Филе в кочегарку. Он хоть и прославился на всю республику, а работу свою не бросил, не зазнался.

Дядя Филя как раз дрова в топку подбрасывал, когда они пришли к нему.

— Здорово, дядя Филя!

— А-а-а, здорово, ребятки, здорово.

— Просто не верится, что он изобретатель настоящий, — шепнул Антон на ухо Ваське.

Кончив бросать дрова, дядя Филя отер с лысины пот и стал закуривать трубку.

— Вы ко мне, ребятки?

— Да.

— Что скажете хорошего?

Они замялись. Слов нет, хоть он и дядя Филя, кочегар, а раз он изобрел такие штуки, то поневоле как-то робеешь с таким человеком. Но говорить-то нужно, мнись не мнись.

И вот Сергей, как старший и председатель вдобавок, начал.

— Видишь ли, дядя Филя…

— Да…

— Вот… мы пришли к тебе, собственно говоря, насчет машин.

— Каких машин?

— Всяких.

Дядя Филя улыбается, а никак не поймет, чего же в конце концов им нужно от него.

— Видишь ли, — продолжает Сергей, — мы тоже изобретатели, а потому и пришли к тебе.

— Изобретатели?

— Да.

— Все четверо?

— Все как есть.

— Так… Ну, вы что-нибудь, того, соорудили?

— Сооружать-то мы не мало соорудили. Но только, по совести говоря, ерунда одна получается, путной машины, вроде вот что ты изобрел, у нас ни одной нету. Вот мы и пришли посоветоваться к тебе насчет машин. Охота изобретать у нас смертная, руки так и чешутся. Расскажи ты нам, как ты это делал все эти штуки, почему у тебя так здорово получилось. Может, и мы по твоим следам пойдем.

Дядя Филя пыхнул махорочным дымом через нос и сказал:

— Что ж, это очень хорошо, ребята, что вы хотите изобретать машины, дело это похвальное. Раз у вас чешутся руки, то нужно, чтобы и в голове чесалось, мозги, так сказать, работали, шевелились вовсю.

— Да, они у нас работают и голова у нас здорово чешется, в этом нужды нету!

— Так. Теперь вам только одно и остается сделать…

— Что?

Они так и притаились. Сейчас, мол, он им секрет изобретательства скажет, и тогда уж они начнут.

— Остается вам, ребятки, поучиться хорошенько и тогда уж за машины браться.

У них так и вытянулись лица. Они этого-то никак не ожидали.

— Да, ведь, мы учились уже в школе, дядя Филя?

— Этой учебы маловато, ребятки, — еще нужно. Да притом же тут специальные науки такие нужно знать…

— А сам-то ты знаешь? — брякнул Васька, а потом и спохватился.

Но дядя Филя не обиделся, а только улыбнулся.

— Я не знаю, хвастать нечего. И очень плохо это.

— А вот все-таки машины изобрел?

— Ну, что я изобрел, пустяки какие-то. Не работай я вот тут кочегаром годов двадцать без перерыву, не узнай я все тут в станции, как свои пять пальцев, мне бы этого не сделать. Опять же я возился над этим чуть не десять годов.

Все уж придумал, а чертеж составить пришлось к племяннику идти, он в техническом училище учится. Помучились мы оба с этими чертежами. Он меня не понимает, а я ему никак втолковать не могу. Насилу кое-как начертили. Так и то в Москве исправляли все. Вот как. А будь-ка я подучен как следует, я бы не то мог сделать. И вот, я вам говорю, учитесь, ребятки, народ вы молодой. Не пожалеете, что время на учебу уйдет.

— Так… А вот учиться-то где?

— На рабфак бы хорошо, а потом и дальше.

— А где ты рабфак возьмешь?

— В городе.

— Вот то-то и оно. Был бы он тут — другое дело.

Они ушли от кочегара, крепко задумавшись. Дело-то, оказывается, не так уж просто. А они-то, дураки, раньше думали, что стоит только захотеть, взять молоток и сколачивай машину. Нечего сказать, хороши изобретатели!

Да, учиться нужно. Где вот только? Нешто удрать в город? Нет, не годится. Приедешь туда, а там все места заняты, скандал. Домой придется поворачивать. Но как же тогда быть?

На их счастье, открылись при фабрике курсы для молодежи. Курсы, конечно, были приспособлены больше для изучения стекольного производства, но там все-таки были такие предметы, как физика, механика, химия, математика.

Наши изобретатели первые на эти курсы записались.

И началась учеба.

Попотели же они не мало на этих курсах!

Особенно трудненько им было вначале. Взять, например, алгебру. Напишет преподаватель на доске какие-то загибулины и начнет объяснять.

— Это вот так-то, а это равняется тому-то… Понятно?

— Понятно! — орут все, а поняли-то — хорошо, если половина ребят.

Тупее всех оказался Сергей. Сидит он, бедняга, пялит глаза на учителя, шумит у него в голове.

— Ванька, ты понимаешь, о чем он толкует? — спрашивает он.

— Нет, плохо что-то, — отвечает тот.

А у меня в глазах рябит, — говорит Антон.

Вот Васька понимал сразу, недаром у него голова большая.

— Ладно, сидите молча, не мешайте мне слушать. Я вам потом объясню.

Но потом втянулись они постепенно, легче им стало. Сергей даже хвалиться стал, что он мог бы теперь сам, пожалуй, кое-кому объяснить кое-что по всем предметам.