– Мог, – коротко ответил Кузьма, не отрывая взгляда от дороги.

– И мог бы сам приехать туда, найти?..

– Мог бы сам, мог бы с тобой, – спокойно сказал он, все также глядя на дорогу, – мог бы забрать себе, и ни одна живая душа не узнала бы. Тем более, что этих денег уже нет, их давно списали и закрыли дело. Ты это хотела спросить?

– Да, – кусая губы, сказала Рита. – Тогда почему?

Кузьма пожал плечами:

– Ты ведь все равно не поверишь, что бы я не ответил.

– Почему? – обиделась Рита.

– Тогда я спрошу тебя. Ты бы как поступила?

– Не знаю, – ответила Рита. – Но они пришли к тебе. Тебе и отвечать.

– Я всегда хотел иметь много денег, – задумчиво сказал Кузьма, – и мечтал о том, чтобы у меня их было много. Я тебе рассказывал вчера, как я жил в молодости, лишний раз сходить в кино себе позволить не мог. Деньги дают независимость и свободу, а это очень важно для человека. Лет пять назад я бы, пожалуй, не сомневался. А сейчас не могу. Хочу, чтобы все мои деньги были честными. Старый стал, наверное.

– Какой ты старый! – возмутилась она.

– Потому что не могу взять эту резаную бумагу, из-за которой уже убили двоих и одного ранили. Это кровавые деньги, Маргарита, они никому не принесли радости, и не принесут. Понятно?..

– Понятно! – кивнула она и замолчала.

…В городе Кузьма остановил машину на окраинной улице и достал мобильный телефон. Рита молча смотрела, как он набирает номер, подносит к уху трубку. Так замечательно начавшийся день заканчивался и заканчивался удачно, но ей почему-то было нерадостно.

– Добрый вечер, это я, – услышала она голос Кузьмы. – Все нормально, я их нашел… В багажнике лежат… Зачем? Они семь лет без охраны пролежали, подождут еще полчаса. Возьму такси. Диктуй адрес и номер…

Закончив разговор, он повернулся к ней.

– Дальше я на такси, Рита. Не надо, чтобы ребята из Службы видели нас вместе.

– Ну как же?.. – она не нашлась.

– Дело сделано, договор выполнен. Или я что-то забыл?

Она медленно покачала головой.

– Но что ты вся нахохлилась, как воробышек? Даже волосы на голове поднялись! – он осторожно погладил ее по голове и засмеялся. – Ты действительно не голубь, а воробышек. Жалко расставаться?

Она кивнула.

– И мне тоже. Столько всего было за эти день и ночь… Спасибо тебе за стол и кров, за… – он помедлил, – за внимание, с которым ты меня слушала. Я уже давно ни с кем так не говорил. И знаешь? – он, улыбаясь, крутанул головой. – Если бы кто-либо сказал мне вчера, что я столько расскажу о себе, да еще кому?

– Можешь не волноваться! – хрипло отозвалась Рита. – Я не собираюсь об этом писать.

– Да хоть бы и собиралась! – пожал плечами Кузьма. – Что с того? Я не о том. Вот думаешь о человеке плохо, ругаешь его, а потом случайно поговоришь по душам… Извини за это меня.

– Это ты меня извини!

Рита осторожно обняла его за шею и коснулась губами его губ. Он ответил, но не так, как прошлой ночью, а вежливо и мягко.

– Я тебя хочу попросить…

– Пожалуйста! – торопливо отозвалась она.

– Не публикуй мою фотографию. Там, где лицо. И имя тоже не надо.

– Почему? – удивилась она. – Ты же вернул государству такие деньги!

– Поэтому и не надо. Не хочу, чтобы на меня показывали пальцем.

– Как скажешь.

– И еще. Служба не знает, что я ездил с тобой, поэтому лучше, если материал выйдет, когда все закончится.

– Что закончится? – не поняла она.

– Вся эта история. Эти двое ведь еще где-то бродят…

– Хорошо! – торопливо согласилась она, только сейчас осознав смысл его слов. – А как я узнаю, что все в порядке? – она специально не повторила его "кончится".

– Я позвоню.

– Обещаешь?

– Чтоб мне сгореть! – воскликнул Кузьма.

– Тьфу на тебя! – возмутилась Рита.

– Значит, все будет в порядке, – засмеялся Кузьма, взялся за ручку дверцы и вдруг, передумав, неожиданно обнял ее.

– Знаешь? – хотя в машине были только они одни, он почему-то шептал ей на ухо: – Это была обалденная ночь. Я до сих пор не могу поверить, что это действительно было со мной. Ты просто чудо, воробышек!

Очумев от неожиданности, Рита не заметила, как он выбрался из машины и вытащил из багажника тяжелую сумку. Она пришла в себя, когда он уже волок ее по тротуару, махая рукой проезжавшим машинам. Одна из них со светящимся на крыше фонарем с цифрами телефонного номера, притормозила, и выскочивший из нее водитель помог Кузьме уложить сумку в багажник.

Рита рванулась ехать следом, но тут же поникла. Ехать было нельзя. И незачем…

В президентском номере отеля "Столица" под высоким потолком, богато украшенным лепниной в стиле "ампир", завтракал человек. На мраморной доске овального стола перед ним стоял поднос, застланный белоснежной льняной салфеткой, на салфетке покоились: тарелка с овсяной кашей, высокий стакан с грепфрутовым соком и еще одна тарелка, поменьше, с тоненькими ломтиками хлеба, накрытыми салфеткой. Человек, который не спеша ел кашу, не притрагиваясь к хлебу, был, можно сказать, молод – в том самом золотом возрасте, когда мужчине можно дать и сорок лет и тридцать пять – как кому нравится. Поджарое тело постояльца президентского номера без всякого намека на животик, гладкая, ухоженная кожа лица и аккуратно подстриженные, прямые темные волосы без следов седины склонили бы случайного наблюдателя, окажись он сейчас в номере, ко второй цифре. И только заметные морщины на лбу и холодный взгляд карих глаз, которым он без всякой цели время от времени окидывал обстановку номера, говорили о том, что по правде и сорок будет мало. Одет постоялец был в голубую сорочку и брюки цвета маренго, из-под воротника сорочки сбегал к пряжке кожаного пояса дорогой шелковый галстук в мелкий красный горошек на темно-синем поле. Пиджак, такого же, как и брюки, цвета, висел на спинке соседнего стула.

Покончив с кашей и допив сок, постоялец отодвинул в сторону поднос и придвинул к себе газету. Развернул. Почти всю первую полосу ее занимал снимок мужских рук, держащих развернутые веером толстые пачки денег. Заголовок вверху кричал: "Свыше 1 600 000 долларов, которые числились украденными, возвращены стране!" Подзаголовок ниже уточнял: "Оппозиционной газете" удалось то, что не смогли сделать все наши правоохранительные органы в течение семи лет!".

Постоялец президентского номера покачал головой и развернул газету. Некоторое время внимательно читал. Затем достал из кармана висящего на стуле пиджака ручку и стал делать отметки на полях. Несколько абзацев в конце статьи он обвел целиком и, отложив ручку, перечитал их снова.

"Как стало известно нам из достоверных источников, – сообщала неизвестная постояльцу Маргарита Голуб, – с возвратом денег история с наследством Ломтева-Слайса не кончилась. На свободе оставались двое убийц Ломтева, которые жаждали заполучить найденные К. деньги, и угрожавшие ему накануне пистолетом. Их пребывание на свободе не только ставило под угрозу жизнь случайно втянутого во всю эту историю К. (вся вина его заключалось в том, что он впустил к себе офис больного Ломтева-Слайса и побеседовал с ним, не зная, что снаружи того ждут убийцы). Была и большая вероятность того, что убийство Ломтева останется нераскрытым, ибо, как мы уже сообщали, преступники являлись иностранцами и в любой момент могли беспрепятственно покинуть страну.

Поэтому по просьбе К. в его офисе тайно была устроена засада. Сотрудники спецгруппы "Штандарт" притаились в пустых комнатах (К. по телефону предупредил свой персонал, чтобы не выходили на работу).

Охотники за долларами не заставили себя долго ждать. Они перехватили К. у дверей офиса утром, когда он шел на службу. Как мы уже сообщали, это были двое мужчин: один высокий, рыжий, с внешностью громилы, другой темноволосый, невысокого роста. Приставив к груди К. пистолет, они на ломаном английском потребовали немедленно возвратить им "баул" с деньгами, который, по их словам, Ломтев-Слайс украл у них.