В этот раз меня посадили под домашний арест. Стало совсем тоскливо. На следующий день надо мной сжалились и выпустили. Наверное зря…

Днем мы нашли что-то вроде побелки, добавили красителей, которые нашли на грядках, и очень весело покрасили ступеньки крыльца у домов. Кто же знал, что это не побелка в моем понимании, а очень прочный клей, который долго не застывает. Но если наступил, то стоять будет намертво. Так в нашу коллекцию вошли несколько сандалий и сапог, и я почерпнул много матерных выражений нового мира.

Нас выпороли… и меня… Захар извинился, что не сказал мне о клее. Все вместе мы просили прощения у людей.

Вечером от скуки я рассказал мультик про Карлсона и…

Мы из простыней сделали приведение и напугали нескольких женщин и мужчин, не специально, между прочим, так получилось. Но громко и долго ржали, когда они как зайцы убегали от нас с воплями…

Но потом… получили розгами и за уши были растащены по домам…

Когда вечером в последний день недели прилетели вампиры, я понуро ждал своего приговора.

— Повелитель, заберите его, а? — и столько мольбы в его словах, что даже у моего холодного Лорда приподнялась в удивление бровь.

— Настолько плох? — еле сдерживая смех, спросил Ранелис.

— Умоляю, Повелитель. У нас вся молодежь на ушах стоит из-за вашего подопечного, — виновато заговорил Энерис.

— Слав, ты что тут натворить успел? — поинтересовался Лорд.

— Да так, — пожал я плечами, стараясь не смотреть на Лорда. А то ведь я не железный, и могу броситься в объятия от радости, что он за мной все же прилетел. Я хочу домой! Я хочу видеть Нартена каждый день! Забери меня с собой, ну пожалуйста. Я буду хороший, честно-честно.

— Полетишь? — спросил Лорд.

— Да, — и как у меня хватило сил сдержаться и не заорать от радости. Но улыбка все же расплылась на моем лице.

— Иди ко мне, — раскрыл он руки, приглашая. Сердце забилось в бешеном ритме. Я лечу с ним… домой… Ура!

— Пока! — помахал я ребятам. — Спасибо за все.

Шагнул к своему вампиру, и прижался к нему крепко-крепко.

— Я соскучился.

— Я тоже, — понял, что проговорился вслух, когда услышал ответ Лорда. Но когда дошло, что он ответил, я тихо счастливо засмеялся. Как же я рад, что он просто есть и рядом. И к черту все сомнения.

Летели молча, я, наверное, от счастья в прострацию впал. И даже когда увидел тварей каменных в саду, чуть их страшные морды не расцеловал. Во дворец я влетел с воплями: "Ура! Я дома!", — и помчался в свою комнату. За спиной хохотал Ранелис. Вроде коридор длинный, да и пустой был, как я неожиданно в кого-то впечатался не понимаю.

— Ой, изви… — грудь резко заболела, я отскочил в сторону от незнакомца и тут же увидел, что это Атиш. Причем очень довольный. Глаза удовлетворенно сверкнули, и через мгновение, когда передо мной оказался Лорд, стали виноватыми.

— Простите, мой Лорд. Я не успел заметить вашего человечка, — заизвинялся Атиш.

— И не успел втянуть когти, — с сарказмом произнес Нартен.

Ранелис одним движением разорвал мою тунику, и уставился на грудь. Мне было больно, очень.

— Нартен, он располосовал ему грудь, — зашипел Ранелис. Голова кружилась, и я не мог понять, почему слышу такой гнев в глоссе всегда приветливого Ранелиса.

— Это было глупо, — холодно произносит Лорд, а я слышу чей-то скулеж, надеюсь, что это Атиша.

— Слава, — зовет меня голос Дразиаса. С трудом различаю даже его силуэт, в груди все горит, дышать тяжело, и в голове какой-то туман. — Слава, я подниму тебя сейчас на руки, постарайся не отключиться. Главное не спи, ребенок.

Не нравится мне такой заботливый Дразиас, неужели настолько все плохо? Я чувствую, как меня поднимают и куда-то несут. В груди ощущение каленого железа прижигающего кожу, пытаюсь не кричать, но стоны сдержать не получается. Но почему это длиться так долго? Я хочу, чтобы это прекратилось… Хочу спать.

— Слава, не смей засыпать, слышишь? — требовательный голос Ранелиса.

— Люди так хрупки, — незнакомый мужской голос.

— Вылечить его сможешь? — это уже Лорд. Его холодные нотки сейчас меня словно остужают, но мне ужасно хочется как заорать от жгучей боли в груди, так и заснуть…

Я слышу, но словно через вату, голоса, но понимаю, что говорят через раз, периодически падаю в бездонную яму и снова выныриваю.

— Яд?

— Атиш тварь…

— Хотел…. Низшим…

— Обратите его…

— Выдержит?

— Не уверен, но это шанс.

— Брат, ты уверен?

— Он мне нужен. Он сама жизнь.

— Он изменится…

— Если повезет вообще выжить…

— Не тяните…

— Прости, Слава, не доглядел, — странный голос у Нартена, полный нежности и горечи, и следом за этими словами, боль добавляется и в шее.

Ее слишком много для моего маленького тела, поэтому я, больше не сдерживаясь, кричу, чувствуя, как огненная лава растекается по моим венам, проникая в каждый уголок тела.

— Аааа!!! — кричу, срывая голос. Тело горит в огне, это мучительно больно, и не прекращается. — Пожалуйста, хватит! Убейте лучше!

— Потерпи, малыш, — чей это голос я не понимаю, но холодная рука на лбу, как маяк, за которой я хватаюсь, не зная для чего мне надо и дальше оставаться в этом мире и мучиться. — Ты сильный, другим ты не можешь быть. Борись, мальчик. Ты мне нужен.

— Ааа!!! — выгибаюсь от боли, и понимаю что охрип, тело сплошной огонь, и моя агония продолжается. Сколько прошло времени? Секунды, часы, месяцы, столетия? Времени не существует. Нет ни сегодня, ни завтра. Только боль, она вечна и никогда не исчезнет. Я плачу, наверное, даже мои слезы испаряются, настолько я горю.

— Пей! — требует кто-то. — Пей!

— Вот, молодец, — холодная ладонь гладит по голове, приятно, где она проходит печь перестает, даря прекрасное чувство "отсутствие боли". Прохладное и вкусное течет мне в горло. Постепенно из прохладного то, что я пью, становится все той же лавой, но чем больше начинает гореть эта жидкость во мне, тем быстрее меня охватывает какой-то холод, заглушающий лаву в моих венах.

— Получилось? — шепчет кто-то.

— Думаю, да.

— Сколько он будет спать?

— Сутки.

— Хорошо.

— Лорд, Вам надо отдохнуть.

— Его можно перенести?

— Да. Сейчас уже можно.

— Ему больше не больно?

— Я в жизни не видел такой ужас. Как он вытерпел?

— Достойно уважения, да Дразиас? — тусклый голос Ранелиса.

— Да.

— Перенесу к себе. Харун, не уходи, следи за изменениями.

— Отдыхай брат, мы присмотрим…

— Пей, — и снова моих губ касается что-то мягкое и на язык падают вкусные дурманящие капли. Облизываюсь, и присасываюсь как пиявка, поглощая большими глотками питье, но получается сделать не больше трех больших глотков, как невыносимо хочется спать.

— Спать, — прошу я разрешения, помня каким-то задним умом, что мне нельзя, так приказали.

— Теперь можешь спать. Ты сильный, Слава, — гордость в любимом голосе, заставляет чуть улыбнуться, но глаза почему-то открыть нет сил, как и говорить, и двигаться. Разрешаю себе провалиться в темноту…

Еще не успев открыть глаза, я понял, что в комнате я не один. И откуда-то точно знал, кто где находится. Принюхался, как собака, смутившись этому факту. В нос шибануло столько запахов, что закружилась голова. Но четко выделялись Ранелис, — ванильный запах, он и раньше так пах, но сейчас это было намного сильнее. Дразиас — ветром и полевыми цветами, и Лорд- зимней свежестью. Но был и еще один… разнотравье… так пахнуть должны бабки-знахарки, живущие среди засушенных для лекарств трав.

Чихнув от запахов, услышал смешки вампиров. Медленно открываю один глаз, и мне становится страшно, от того, насколько четко я вижу все в комнате и различаю мельчайшие детали.

— Привет, — сказал я, с удивлением замечая, что горло не хрипит. Да и в теле непонятная сила и ловкость. Может мне вся эта боль приснилась?