Роберта сосредоточилась, но ничего не поступало. Мяч уже сделал три перелета туда и обратно. Ментальное излучение зверька было смутным, почти отсутствовало.

Наконец появился очень четкий образ. Ребенок, которого держали на вытянутой руке, горло его было взрезано, а по груди стекала кровь.

Роберта с криком откинулась назад. Ее соседи заворчали. Застигнутая врасплох дама Гибод промазала, и мяч попал в сетку. Она в ярости обернулась, чтобы разглядеть того, кто ей помешал. Но Роберта уже оправилась и аплодировала юному герою, стараясь не встречаться с глазами Ла Вуазен.

Итак, это была она. Вернее, ее астральный близнец. Они рассуждали правильно. После Потрошительницы — Отравительница. Что за заговор плелся в исторических городах? Колдунье надо было прозондировать мозг чудовища в надежде найти ответ на этот вопрос.

Расставить мысли по времени было просто. Они, будучи даже не очень четкими, говорили об определенных мгновениях. Надо было понять, предшествовал ли образ данному мгновению или возник позже, шла ли речь о пожелании или о воспоминании. Изображение черной мессы, которое перехватила Роберта, было воспоминанием давностью в несколько дней. Об этом свидетельствовала четкость изображения.

Теперь перед колдуньей стоял выбор, идти в этом направлении вспять по времени или проверить мысли Ла Вуазен, касающиеся будущего, ее проектов. Мартино выглядел еще довольно свежим. Мяч выдерживал удары. Роберта решила углубиться в прошлое.

Обмен ударами продолжался. Мартино и Ла Вуазен шли ноздря в ноздрю. 15:0, 15:15, 30:15 в пользу Ла Вуазен. Все это время Роберта черпала информацию и читала вторую жизнь Отравительницы, словно листала книгу.

Короткая история, отмеченная тремя черными мессами и столькими же детьми, принесенными в жертву. Лица поклонников оставались неясными, как и место, где проходили церемонии. Четким было только изображение каждого ребенка в момент смерти.

Внимание Роберты привлекла одна сцена. Ночь, лодка, идущая вверх по реке, она преодолевает границу исторического города и приближается к понтону, похожему на тот, который они посетили в Лондоне. К табору ромов скользят три тени. Никто не просыпается. Ла Вуазен идет среди тел, выбирает одного ребенка, поднимает его на руки и удаляется, словно ничего не случилось.

Приближался конец матча. Роберта прошла еще дальше по нити существования, на этот раз она спешила. Ла Вуазен провела в историческом городе полгода, шесть месяцев, за которыми высилась непроницаемая стена мрака — Смерть. Астральный близнец возник из небытия сразу взрослым.

Первое воспоминание Ла Вуазен было нечетким, размытым. На нее с улыбкой смотрел мужчина в парике. Нет, это была картина. Сады, вид из окна, белые статуи, фейерверк. Версаль. Ла Вуазен обрела тело в Версале.

Дальше была сплошная пустота, ледяная территория одиночества и безмолвия, по которому изредка пробегали огромные языки странного пламени. Первое существование Ла Вуазен мерцало вдали, в небытии, несколько веков назад. Но у Роберты не было времени отправляться туда.

— Ровно! — объявил арбитр.

Рука у Мартино отяжелела. Он шумно дышал. Он послал мяч по косой, проиграл подачу, подал во второй раз. Мяч мягко полетел в сторону Ла Вуазен, которая вдруг обрела второе дыхание и с силой послала мяч обратно. Мартино бросился вперед и ударил. Но еще не успел вернуться назад, как мяч попал в противоположный угол площадки.

— 40:30, матч-болл!

Зрители принялись стучать ногами по деревянному полу трибун. Поднялся невероятный гвалт. Мартино пытался отдышаться. Моргенстерн махала ему руками.

— Что ей надо? — выругался он, с трудом глотая слюну.

«Этот идиот ничего не понимает», — сообразила колдунья.

Закрыла глаза и позвала:

— Ганс-Фридрих! — Никакого ответа. — Ганс, я знаю, ты там. — Сознание едва проявлялось, не усталость, а нежелание сотрудничать. — Ты видел, что видела я, — продолжала Роберта. — Детей воруют у ромов, у народа, который избрал тебя своим амулетом. Мне надо еще несколько минут, чтобы прозондировать мозг этого демона. Помоги Мартино. Иначе нам никогда не справиться.

— Вы хорошо себя чувствуете? — спросила ее соседка.

Колдунья сообразила, что заговорила вслух. Она пожала плечами и принялась аплодировать, как сумасшедшая.

— Тишина в зале, или я велю всех вывести вон! — угрожающе крикнул арбитр.

Тишина, как по мановению волшебной палочки, опустилась на зал. Ла Вуазен подобрала мяч, в котором сидел Ганс-Фридрих. Мартино, заняв позицию, переступал с ноги на ногу, вращая ракетку в руках.

Женщина подала, сделав вид, что посылает мяч направо, а послала налево. Мартино разгадал ее хитрость и отослал мяч прямо ей в ноги. Ла Вуазен комично подпрыгнула, чтобы увернуться от него.

— Ровно! — объявил арбитр.

Молодому человеку казалось, что он читает мысли соперницы. Ла Вуазен была обескуражена внезапным изменением ситуации.

— Браво, мой маленький Ганс, — обрадовалась колдунья.

Ла Вуазен подала без всяких задумок. Вновь завязался обмен ударами. Колдунья сосредоточилась на мыслях Отравительницы, отыскала путеводную нить и принялась исследовать будущее.

Болото зловещих мыслей, необъятная и ровная поверхность, похожая на лагуну, не позволяла что-либо различить. Роберте не оставалось ничего, как с отвращением нырнуть в глубины этой мысленной грязи, чтобы изучить чувства чудовища. Она задержала дыхание и едва сдержала рвоту, когда мысли Ла Вуазен сомкнулись над ней.

Новая черная месса, на этот раз более многолюдная и дикая, чем прежде. Декорации — церковь, верующие — тысячи.

«Небо приоткроется, когда Дьявол сойдет к алтарю, приблизится ко мне и передаст мне высшее Знание!» — думал служитель, стоящий перед залитым кровью алтарем.

Роберта очертя голову ринулась в витраж здания. Картонный замок превратился в фейерверк. Перед переодетой толпой шел ряженый. Невероятное количество факелов отражалось в неподвижной воде бассейнов. Воспроизведение праздничного Версаля стелилось прямо под ней.

Оглушительная овация захлестнула зал, вырвав Моргенстерн из оцепенения. Мартино стоял на коленях. Ла Вуазен выиграла. Отравительница повернулась к Роберте.

«Подслушиваешь?» — послышалось колдунье.

Она почувствовала себя неловкой карманницей, схваченной за руку. Едва не покачала отрицательно головой, словно защищаясь, потом отвернулась. В это мгновение Ла Вуазен выскользнула из зала, хотя аплодисменты еще не стихли.

УДОВОЛЬСТВИЯ ЗАЧАРОВАННОГО ОСТРОВА

— Встречаемся в семнадцать часов рядом с причалом, откуда отправляются на зачарованный остров.

— Не боитесь отправляться прямо в пасть волка? — спросил Мартино.

— Боюсь. Но я отыщу решение, — ответила Моргенстерн, расставаясь с ним у логова одиннадцати тысяч дьяволов.

И ушла, больше не произнеся ни слова. Мартино надеялся, что Роберта знает, что делает. Ибо пока им было точно известно лишь одно — личность дамы Гибод и ужасные вещи, которые произойдут сегодня вечером на острове Версаль.

В любом случае у него было два часа, чтобы убить время до встречи с колдуньей, и он рассчитывал потратить это время на выполнение второго акта своего личного поиска.

Он раздобыл первую букву таинственного слова из уст Джейн Грей, в последний момент спасенной от топора палача в темнице Лондонской башни. Теперь надо было разгадать вторую загадку «Морских — линий Палладио», найденную в Пеликане, который доставил его в Париж.

Он достал конверт, похожий на первый. В нем был листок и визитная карточка. Листок был купоном с ответом, полученным в Лондоне, а визитная карточка — приглашением на обед в таверну «Веселые гуляки», которая располагалась на мосту Пон-Неф.

Полдень давно миновал, а Мартино не успел позавтракать из-за своей партии в мяч. К тому же причал, с которого отправлялись катера на зачарованный остров, располагался рядом с мостом. Было бы ошибкой не воспользоваться случаем.