Первый час ночи. Угнетающая обстановка в районной больнице. Люди кряхтели, вздыхали, сидя в душном коридоре ожидания. Неприятный свет ламп, стены холодных тонов и запах дезинфекции, это все мелочи. Большим мучением было ожидание. Именно ожидание заставляло людей нервничать лишний раз.

Захар Петрович сидел на скамейке в дальнем углу, и постоянно взирал на дверь восьмого кабинета. Там сидели врачи, и принимали решения. От них зависела жизнь его любимой внучки Тани. Ведь кроме нее у Захара Петровича из родных никого не осталось. Свою жену давно похоронил, смерть сына и его жены пережил, родители покойной спились, внучкой перестали интересоваться, дальние родственники ни разу к нему не приходили. Эти обормоты только и ждут его кончины, чтобы поделить квартиру в сталинке.

Скрип двери оборвал невзрачные мысли, и Захар Петрович поднялся с места. Мужчина в белом халате подошел к нему, положил ладонь на его плечо. Тяжелый вздох, робкая выразительность глаз и чуть вниз маленький подбородок. Видимо, доктор долго готовился к такому разговору, и походу не сулил ничего хорошего. Его голос словно прорезался в ватной тишине.

- Захар Петрович, к сожалению, мы вынуждены вас огорчить. После обследования выяснилось, что вашей внучке потребуется операция по замене клапана сердца. Это стоит дорого…

- Да, знаю, - Захар Петрович оборвал его поток речи, продолжив. - Только таких денег у меня нет. А донором для нее смогу быть?

- Нет. Практически невозможно, - доктор покачал головой. - Еще переливание крови нужно. У вашей внучки редкая группа. Четвертая. Резус-отрицательная.

У Захара Петровича временами тоже сердце барахлило. После решения врача тем более, но пока терпимо. Сейчас бы деньги достать. Только где достать? Кредиты понабрать? Нет, с его возрастом не прокатит. Почти восемьдесят лет - это глубокая старость.

Допустим, он оформит кредит, заплатит за операцию, только долги будут давить на плечи, как тяжелый груз. Еще не хватало, чтобы внучка за деда потом платила. Нет. Однозначно нет. Долговая яма не нужна, коллекторы до могилы доведут. В общем, не вариант.

Продать квартиру? Значит, на время остаться без жилья. Придется снимать. Тоже плохая идея. Одно дело платить за свои квадратные метры, другое - кого-то надо обогащать. Да и Москва город дорогой, съемка в копеечку влетит по-любому.

В голову ничего вразумительного не пришло.

- Я могу с ней увидеться? - Захар Петрович перевел дух, пока вариантов для спасения не нашел, но твердо решил: что-нибудь придумает.

- Пока нет. Ей покой нужен. Насчет донора, придется встать в очередь. Боюсь, что ваша внучка не дождется. В нашем случае нужна срочная операция.

Захар Петрович на миг застыл, переваривая услышанное. Вздохнув, дед переборол свой страх. Чтобы не вызвать слезы в голосе, он начал говорить сдержанно, уверенно.

- Рано мою внучку хороните, доктор. Я найду деньги. Только начните ее оперировать сейчас же.

- Если бы… Но как вы понимаете, сначала оплата…

- Знаю-знаю. Я вас прошу, чтобы по-человечески. А получается наоборот.

Вместо ответа врач смутился, пожал плечами и ушел. Захар Петрович подождал, когда тот исчезнет за дверью восьмого кабинета. Сняв бахилы, дед зашаркал к выходу. Вышел на улицу, отошел в сторонку и заплакал. Нервы у него все-таки не выдержали.

Сделка

Отец учил меня, как проверить, честную ли сделку тебе предлагают: поменяй стороны местами и посмотри – по-прежнему ли она честная. Метод зеркального отражения.

(с) Роберт Хайнлайн. «Уплыть за закат».

Бледно-желтый кругляшек луны бороздил по черному небу. Негромко шелестела листва, изредка пели ночные птицы. Фонари освещали каждый уголок почти безлюдного двора.

Казалось, весь город спал. Кроме Захара Петровича, который спиной прислонился к одинокой рябине. Он не спешил к себе домой, постоянно думал о внучке, строил планы по добыче денег. Сумма баснословная, и честным трудом ее никак не потянешь. Только незаконным путем, например, ограбить банк или ювелирный магазин. Глупо, конечно. Люди готовы на все ради спасения своих близких. Только для Захара Петровича миссия невыполнима. Возраст не тот. Он и глазом не успеет моргнуть, как окажется за решеткой. Не хватало еще на старости лет туда загреметь. Бред, однозначно.

Дед больше злился на себя, что ничем не может помочь внучке. Чувство безысходности все сильнее терзала его старческую душу. Время неумолимо текло, секунды таяли, а толковая схема не разработана. Одним словом, одна мысль становилась глупее другой.

Недалеко, за железным забором, взревел мотор. Захар Петрович приметил машину, она пересекла мостовую и, как по заказу, аккуратно пристроилась возле тротуара. Мерседес-внедорожник индигового цвета с затонированными стеклами пока не собирался трогаться с места, словно ждал кого-то. Переднее стекло плавно уехало вниз. В салоне за рулем сидел мужик с протокольной внешностью. Бритоголовый, в зубах золотая фикса, в кожанке, пальцы веером. Бандит бандитом, что тут скажешь.

- Эй, деда. Проблемы у тебя? - негромко отозвался он. Потом нажал на гуделку, чтобы полностью обратить на себя внимание.

Захар Петрович махнул рукой:

- А тебе-то что с того? Я честный гражданин.

Бритоголовый невесело усмехнулся, пальцами стал стучать по рулю. Ему вдруг показалось, что дед сразу причислил его к отморозкам, которые разводили анархию еще в лихих девяностых. После короткого раздумья продолжил:

- Обижаешь, деда. Я тебе помочь хочу.

- Не надо мне твоей помощи. Еще не хватало перед кем-то в долгу быть, - Захар Петрович собрался развернуться и уйти, но бритоголовый задал следующий вопрос.

- Тебе деньги нужны, деда? Я слышал, у тебя внучка в помощи нуждается.

Захара Петровича сразу передернуло. Будто током шибануло. Откуда он знает?

- Кто ваш информатор? - спросил дед.

- Садись в машину. Разговор долгий, - тот кивнул на свободное сиденье. Захар Петрович плюхнулся в переднее кресло с обивкой из натуральной кожи. Двигатель заурчал, и внедорожник плавно тронулся с места.

- Во-первых, представимся. Меня зовут Феликс. Тебя как, деда?

- Захар Петрович. Ну, а во-вторых?

- Во-вторых, - Феликс ускорил движение. Машина выехала на полупустой перекресток, преодолев очередную дорожную развязку. - У нас информаторов много, всех не перечислишь толком. Для тебя, деда, мало чего они значат. Ты только ответь, хочешь деньги заработать?

Деньги нужны позарез. В чем работа заключается, интересно? Наверняка придется преступить закон. Да и Феликс доверия не внушал. Как он заработал себе на шикарную тачку?

- Не удивлюсь, если ты предложишь мне кого-то ограбить, убить. Легкие деньги - это грязные деньги, - старик окинул на Феликса осуждающим взглядом.

Феликс невесело засмеялся.

- А ты не промах, деда. Сечешь фишку, значит. Только без мокрухи все будет. Законным путем «капусту» срубишь. Вот увидишь. От тебя только согласие, отвезу куда надо, а там будешь с Папой дело иметь.

- Кто такой Папа? - не понял дед. - Римский что ле?

- Вот юморист, - водитель коротко рассмеялся. - Не, он самый главный в нашей организации. Все движухи через него решаются. Ну так что, согласен? Повторяю. Без мокрухи все будет. За базар отвечаю.

Захар Петрович снова почувствовал, как колотится сердце. В глубине души щемило, словно внутри что-то разрывалось.

- Да, согласен. Все равно терять нечего. А внучку я люблю.

Феликс удовлетворен проделанной работой - первый этап сделки можно считать завершенной. Осталось только договориться с Папой. Он достал откуда-то из заднего сидения комок черной ткани.

- Завяжи глаза, деда.

Захар Петрович с опаской посмотрел на повязку, но согласился. Видимо, дело серьезное намечается. А дорогу запоминать не особо и надо. Старик хотел сказать, что дело пахнет криминалом. Осекся. Меньше знаешь - крепче спишь.