Об этой их первой встрече и думала Ира Марш, идя через зал ожидания к автобусной остановке. Они с Эдрисом виделись еще дважды. Он разработал свой план до мелочей. Казалось, все было предусмотрено, но только сейчас, в аэропорту, Ира поняла, насколько это сложно. Она сказала отцу, что получила работу в пригороде Нью-Йорка и не скоро вернется домой. Он был слишком пьян, чтобы возражать. Лишь об одном жалела Ира – о том, что она покидает Джесса Фарра. Она не сказала ему, на какое дело идет: Фарр задал бы слишком много вопросов. Ира убеждала себя, что не следует волноваться, что все будет хорошо. И когда у нее на руках окажутся пятьдесят тысяч долларов, она сможет выбрать любого мужчину. Ира повторяла это снова и снова, но не верила себе. До нее вдруг дошло, что она любит Джесса и без него ей будет скучно.

Провожаемая похотливыми взглядами мужчин и первыми лучами утреннего солнца, девушка вышла из здания аэропорта, села в автобус до Сеакомба и уехала.

– Но эта дорога не ведет в Парадиз-Сити!

Они в молчании ехали около получаса, как вдруг Алджир замедлил скорость и повернул «Бьюик» с шоссе на узкую безлюдную дорогу.

– Все нормально, – резко сказал он и увеличил скорость.

– Я думаю, вы ошибаетесь. Эта дорога ведет к морю, – в голосе Норены слышалась тревога. – Мы едем не туда, мистер Теббел.

– А даже если и к морю, – Алджир не спускал глаз с дороги, стараясь не смотреть на девушку. – Ты что, не любишь море?

На прошлой неделе он проехал всю магистраль 4 «А», вьющуюся вдоль побережья, в поисках укромного места, где он мог бы без помех убить девушку и спрятать ее тело. Эта дорога была подходящей. Он ездил в течение пяти дней и ни разу не встретил ни единой живой души на пляже. На побережье купались и загорали только по субботам и воскресеньям.

– Я хочу как можно скорее увидеть мамочку, – нервно возразила девочка. – Мы теряем время, мистер Теббел. Мы должны остановиться и повернуть назад.

– Почему ты думаешь, что не увидишь мамочку, если мы поедем по этой дороге? Я ведь сказал, что она в Парадиз-Сити, не так ли? Так вот, я от волнения все перепутал – она в другом месте.

– Тогда где же она?

– В колверском госпитале, и это кратчайшая дорога до него.

– Это неправда! Я прекрасно знаю эту дорогу. Она ведет только в дюны.

– Предоставь мне выбирать дорогу, Норена, – резко сказал Алджир; в его голосе послышались угрожающие нотки. – Я знаю, что делаю!

Норена быстро взглянула на него. Рядом с ней был другой человек, совсем не тот, которого она встретила в кабинете доктора Грэхема. Из доброго и симпатичного человека он превратился в… Норена почувствовала, как дикий ужас заползает в ее сердце. Лицо мужчины исказилось и выглядело зловещим. Норена посмотрела вперед.

– Это же море! – воскликнула она в отчаянии. – Эта дорога ведет только к морю!

Алджир не обращал внимания на девушку.

– Остановитесь, пожалуйста! – жалобно умоляла Норена. – Ну пожалуйста…

Дорога оборвалась. Дюны…

Алджир остановил машину. Его лицо было мрачным, глаза дико бегали из стороны в сторону, а тонкие губы были плотно сжаты. Норена перепугалась еще больше. Она инстинктивно почувствовала, что сейчас он набросится на нее. Ей часто приходилось читать в газетах о всевозможных убийствах. Она читала о них отстраненно, без особого интереса, уверенная, что подобное не может произойти с ней самой. По ее мнению, убитые девочки были во всем виноваты сами. Они и одевались и вели себя несколько вызывающе, чем невольно притягивали убийц и насильников. Но почему этот человек хочет напасть на нее? Что она сделала? Наверняка, это просто маньяк, о которых так часто писала пресса. Но он не похож на маньяка. Он мамин адвокат. А имеет ли мама вообще адвоката? Норена снова взглянула на Алджира, который прятал от нее свои глаза, и это ей не понравилось. Если бы он только взглянул на нее, она бы сразу догадалась, о чем он думает. Его движения были замедленными и какими-то механическими. Когда он возился с ключом зажигания, Норена заметила, что руки его дрожат.

Девушка поняла, что в машине она, как в ловушке. Рванула дверцу и выскочила на песок. Алджир слишком поздно попытался схватить ее. Норена вырвалась и бросилась бежать со всех ног по вязкому песку.

Она никогда не играла в баскетбол, никогда не бегала стометровку на приз колледжа. Но сейчас от скорости зависела ее жизнь, и Норена мчалась по пустынному пляжу подобно ветру.

Опешив от неожиданности, Алджир смотрел ей вслед.

Если она убежит и все расскажет!..

Он выбрался из машины и бросился за ней. Расстояние между ними было не более сотни ярдов, но это расстояние неуклонно возрастало. Кто бы мог подумать, что эта маленькая сучка может так быстро бегать! Ее длинные ноги, казалось, парили над песком. Алджир умел играть только в гольф и, пробежав немного, начал задыхаться. С бессильной злостью он наблюдал, как она убегала все дальше и дальше. И вот, девчонка исчезла из виду, скрывшись за дюной.

Он бежал до тех пор, пока не взобрался на вершину дюны. Воздух со свистом вырывался из груди, сердце было готово лопнуть от напряжения. Далеко впереди он различил фигурку, темным силуэтом выделяющуюся на фоне голубого неба. Девушка все еще бежала, но поменяла направление. Она мчалась теперь не вдоль пляжа, который тянулся на несколько миль; она бежала от моря к шоссе. Вряд ли эта потаскушка хорошо знает окрестности. Алджир же потратил два дня на то, чтобы обследовать здесь каждое укромное место, и понимал, что в любом случае девушка выбежит на дорогу, по которой он приехал, чтобы потом выйти на магистраль 4 «А».

Во всяком случае, у него появился шанс поймать ее! Единственный шанс!

Он сбежал с дюны и потащился к «Бьюику». Забравшись в машину, дрожащей рукой повернул ключ зажигания, включил двигатель и через несколько секунд уже мчался по пыльной извилистой дороге, петлявшей среди дюн.

Ему понадобилось лишь несколько минут, чтобы достичь Т-образной развилки и взобраться на холм. Загнав «Бьюик» под тень низеньких деревьев, он сбросил пиджак и, выйдя из машины, полубегом, полушагом сбежал с холма. Остановившись, глянул в направлении спрятанного «Бьюика», но высокая трава и кустарник полностью скрывали машину. Кивнув, удовлетворенный, отошел от дороги на несколько ярдов. Выбрал подходящий валун и уселся за ним. Отсюда он мог полностью контролировать дорогу и еще двадцать ярдов по обе стороны от нее.

Теперь ему ничего не оставалось, как только ждать.

Сидя на горячем песке, он вдруг подумал о Тикки Эдрисе и этой девчонке, Ире Марш, которая так понравилась Эдрису. Успех плана практически целиком зависел от этой девчонки. Если она сделает ошибку, то убийства Джонни Уильямса, Мюриэль Марш и ее дочери не принесут ничего. Скорее всего он сошел с ума, поддавшись на уговоры Тикки участвовать в этой авантюре.

«Я видел ее, а ты нет, – говорил Тикки. – Она именно тот человек, который нужен для такого рода работы. Можешь не беспокоиться за нее, Фил. Эта кукла пойдет на все ради денег, – Тикки улыбнулся своей дьявольской улыбкой. – Что это значит? Почему она пойдет на все ради денег? Успокойся, Филли-мальчик, я знаю этот сорт людей. Так что нас теперь трое».

Алджир вытер пот со лба. Он не доверял Эдрису. Тот так и не посвятил его в детали плана. Кроме того, Алджир подозревал, что Тикки немного не в своем уме, но все же не был уверен в этом на все сто процентов. С тех пор как он начал работать в ресторане «Ла-Коквилль», карлик только и твердил Алджиру о своей мечте стать богатым.

«Знаешь что? – сказал он однажды вечером, когда они оба сидели в квартире Тикки. Это был четверг, как припомнил Алджир, и Тикки отдыхал в эту ночь. К этому времени они уже приняли приличную дозу спиртного, а что касается Эдриса, так тот был пьян в стельку. Его лицо покраснело от алкоголя, а маленькие глазки по-звериному поблескивали из-под скошенного низкого лба. – Я наконец-то знаю, как нам стать богатыми. До этого я никак не мог придумать мало-мальски приличный план. Я не мог это придумать до тех пор, пока случайно не попал к миссис Форестер. Именно там я получил этот шанс! Что я мог сделать, придурковатый карлик, против самоуверенных, сытых бездельников, которые прожигают свои деньги, даже не задумываясь? Но однажды ночью я пришел туда, и это случилось! Итак, я больше не буду ждать! А вот ты так ничего и не смог придумать… А этот парень подал мне отличную идею».