Листок закрутило и понесло.

Листок лилии несся с такой скоростью, что домовенок не успевал ничего рассмотреть. Его кружило и бросало из стороны в сторону. Кузька почти лежал, так боялся свалиться с этого плота в воду.

Кроме того, домовенок помнил, что это еще не самое страшное. Впереди водопад, и еще придется попотеть. Но надо было продержаться, потому что друга спасти необходимо. А когда речь шла не о себе, то Кузька и сам не знал, откуда у него берется такая необычайная сила и храбрость.

Вот он — водопад. Кузька понял это, когда увидел перед собой пропасть. Туда он сейчас и упадет. Будь что будет, но глаза лучше все же закрыть. Кузька зажмурился.

Домовенку показалось, что он летит, проваливается в пустоту. Еще секунда, и лист плюхнулся в воду. Кузьку с ног до головы обдало прохладной водой. Какое-то время на него лился поток воды, и казалось, что плотик вот-вот утонет. Но все-таки листик лилии выбрался из этого водоворота и уже не так быстро поплыл дальше.

Кузька оглянулся, чтобы самому увидеть, где же он чуть не простился со своей лохматой головенкой. И тут маленький домовой увидел сам водопад. Со стороны это выглядело очень даже красиво. Теперь, когда опасность осталась позади, даже шум воды уже не был устрашающим.

Домовенку показалось, что он не просто домовой, который живет в своей деревеньке и занимается хозяйственными делами. Он почувствовал себя великим путешественником, которому не страшны ни дождь, ни водопады — ничего.

Маленькому домовенку не часто приходилось попадать в такие вот ситуации, поэтому он имел право гордиться собой. И было чем гордиться!

Течение становилось все медленнее и медленнее. Ширина речки заметно увеличилась. Это раньше казалось, будто до берега рукой подать. Теперь же берег был очень далеко.

И такое с маленьким домовенком случилось в первый раз. Тут он вспомнил о том, что говорила ему добрая рыбина. Надо парус ставить, чтобы двигаться. Кузька воткнул палочку с другим листом так, чтобы получился парус. Он не был большим, но сразу наполнился ветром, и плотик поплыл быстрее. Теперь домовенок уже не сомневался, что запросто может стать моряком. Он даже решил как-нибудь оставить все свои домовеночьи заботы и ненадолго отправиться в странствия по воде.

Одна стрекоза села на самый конец палочки-паруса и застыла там, как флажок. Все было хорошо. Но вскоре речка стала снова сужаться, деревья были уже рядом и наклонялись над водой. И сама вода уже стала не такой прозрачной, как раньше. И запахло чем-то странным.

«Наверное, это болото начинается, — вспомнил Кузька предостережение рыбины, — надо причаливать и идти дальше пешком».

Маленький домовенок палочкой-рулем повернул к берегу. Скоро он пристал к нему и легко выбрался на сушу. Его сразу окружили лягушки. Они с восхищением смотрели на маленького домовенка, который так ловко спрыгнул со своего плотика, и, наверное, завидовали ему.

— Помогите мне, любезные, — обратился к ним Кузька, — найти бобров. Они где-то здесь должны жить.

— Знаем, знаем. Пройдешь по этой дорожке, там будет плотина из веток. Это их дом.

Кузька поклонился лягушкам, чем еще больше их удивил. Им никогда не встречался такой симпатичный, рыжий домовенок, и уж тем более этим лягушатам никогда никто не кланялся и так не благодарил.

Кузька поправил на плече котомку и пошел по указанной дорожке. Совсем скоро он увидит своего Нафаню и расскажет ему свои приключения. А тот поведает Кузьке, что с ним произошло.

Наконец показалась плотина. Ее не сразу можно было различить. Она была похожа просто на кучу мусора, и если бы домовенок не был предупрежден лягушонком, что она выглядит именно так, то наверняка просто прошел бы мимо. Но Кузька ее узнал.

— Бобры! — закричал Кузя. — Бобры! Непонятно откуда вылез один бобр и посмотрел на домовенка.

— Ты кто? — спросил он.

— Я домовой. Слыхал про таких?

— Это те, кто в домах живут и проказничают? — прищурился бобр то ли от солнца, то ли от своей шутки.

— Почти угадал, — не стал обижаться Кузька. — Скажи мне, пожалуйста, где тут у вас кикимора живет?

Она друга моего утащила.

— Эка проказница, — бобр улыбнулся и показал домовенку ряд своих крепких выступающих зубов. — Снова хулиганит.

— А где она?

— Видел я, что она на прогулку отправилась.

— На прогулку? Ах она! — у домовенка даже нужных слов не находилось, так он разозлился на кикимору. — Украла Нафаню, а теперь еще и на прогулку отправилась. Совести у нее нету. Покажи мне ее дом.

— Идем за мной. Я тебе помогу, — сказал бобр.

Бобр бежит на четырех лапках, а Кузька еле поспевает за ним на своих двух. Прошел домовенок с бобром через какие-то кусты и остановился перед деревом. В нем было большое дупло.

— Здесь она живет, — сказал бобр. — Я постою, а ты давай, лезь туда и товарища своего из беды выручай.

Бобр подсадил маленького домовенка, и тот залез в дупло. Упал Кузька прямо на подстилку. Открыл глаза — ничего понять не может. А потом глаза к темноте немного привыкли, и маленький домовенок увидел Нафаню. Спит Нафаня, посапывает!

Кузька как схватит друга за нос! Тут-то Нафане и пришлось проснуться — без воздуха сильно не поспишь. Открыл домовой глаза, а Кузька ему шепчет тихо на ухо:

— Отдыхаешь? Я, значит, хожу, тебя ищу, жизнью своею рискую, а ты сны смотришь. И не стыдно тебе? Давно бы убежал отсюда.

— Если бы я убежал, то ты меня не нашел бы. Нет худа без добра. Это хорошо, что я тебя здесь дожидаюсь, — сказал Нафаня, обрадовавшись Кузьке. — Да и уйти я не могу. Ноги-руки веревкой связаны — не пошевелиться мне, не двинуться.

— Она тебя мучила? — маленький домовенок попытался развязать веревочку, но она не развязывалась.

— Нет, заставила в шашки с ней играть, а когда ей надоело — гулять пошла.

— А как тебе прогулка водная? Наглотался, поди, водички, пока кикимора тебя сюда тащила.

— Ой, наглотался! И не спрашивай, Кузенька. Не напоминай, — кряхтел Нафаня.

Веревка не хотела развязываться, и Кузька совсем выбился из сил, а она даже не потрепалась. Тогда он вылез из дупла и позвал на помощь бобра.

— Друг зубастый, помоги веревку развязать, — попросил домовенок.

— Развязывать не могу, — отозвался тот, — вот перегрызть — другое дело.

Кузька вылез и помог бобру забраться в дупло. Через минуту оттуда снова показались голова бобра, а за ней и дружок Нафанюшка.

— Что бы я без вас делал? — Нафаня спрыгнул и сел на землю. — Не оставили меня в беде.

— Надо уходить, — поторопил друзей бобр, — не ровен час, вернется кикимора, устроит переполох.

— Нам с тобой поговорить надо, — сказал Кузька.

— Идем.

Домовые вместе с новым другом поспешили к его плотине. Сели там в тенечке, над водичкой, и заговорили.

— Ищем мы Дрему дремотную, бабку болотную, — сказал Кузька. — Ты знаешь ее?

— Знать — не знаю. Слыхать — слышал. Только она не на нашем болоте живет, а в другой стороне леса. Там болото страшное, не то, что у нас. Там и лес заколдованный. Вам не позавидуешь, — серьезно ответил бобр.

— Значит, не здесь, — вздохнул Нафаня.

— В какую сторону идти, покажешь? — домовенок вынул из котомки бутыль с молоком и всех угостил.

— Вам вдоль речки в обратную сторону до большого дуба, а потом около него тропинка будет. По ней и пойдете.

— А Старичок-лесовичок в той стороне живет? — не отставал Кузька от бобра. — Нам и его найти надо.

— В той, но найти его не просто. Надо самый большой гриб искать. Около него покличите.

Кузька достал заодно и ватрушки, и друзья с удовольствием поели. Особенно радовался Нафаня, что его от кикиморы спасли. Он только об этом и думал и, не переставая, рассказывал, как эта проказница его обманывала, когда в шашки они играли.