Он закричал и, пригнувшись, кинулся к двери изо всех сил, на которые только был способен старик в шестьдесят семь лет.

Он почти успел.

Перед нами был второстепенный персонаж. Автор больше не будет вести повествование с его точки зрения. Но, начиная произведение таким образом, вы даете читателю понять, что поведете повествование с нескольких точек зрения.

В некоторых случаях вы можете вести повествование от первого лица, меняя при этом рассказчиков. Допустим, часть произведения будет написана от имени Фредди, вторая от имени Линды и т. д., то есть каждый последующий кусок будет излагаться с точки зрения нового рассказчика. Свежо. Однако вы должны отдавать себе отчет, что не сможете создать у читателя стойкой глубокой иллюзии реальности происходящего. Каждый раз при смене рассказчика эта иллюзия будет разрушаться.

Вы можете вести рассказ от первого лица в настоящем времени. Выдержать такой стиль очень сложно, и прием этот довольно опасен. Однако такая задача оказалась вполне по силам Скотту Турову в романе «Презумпция невиновности». Такой стиль читатели иногда находят скучным, но он придает произведению лоск, а критики это любят. Пару раз я пытался писать в таком стиле, читателям не понравилось, и я вернулся к повествованию от третьего лица. Вот пример:

Явстаю рано утром. Сегодня собираюсь обчистить магазинчик. От волнения сводит живот. Я сижу на кухне. Душно. Пока мама готовит блинчики, я в девятнадцатый раз чищу пистолет.

Повествование в настоящем времени придает тексту такую степень непосредственности, которой очень сложно добиться, если вести рассказ в прошедшем времени.

Еще один прием называется «беспристрастным подходом» - рассказчик демонстрирует читателю действия персонажей, но не раскрывает, что творится у них в головах.

Фредди сидел в машине, припаркованной у магазинчика «Магия Луны», поглаживая ствол револьвера. Он выдвинул барабан и одну за одной вставил шесть пуль. Он протер пистолет ветошью и сунул ее под сиденье. Он глянул на руки, возможно, желая проверить, не дрожат ли они. Потом он сунул револьвер за ремень, буркнул под нос «представление начинается» и вышел из машины.

Поскольку рассказчик не знает, о чем думают персонажи, читатели могут только строить догадки об их внутреннем мире. Если умело использовать беспристрастный подход, произведение получится очень реалистичным. Если же нет, читатель останется в недоумении, поскольку ему будут непонятны мотивы поступков персонажей.

Итак, вы уже выбрали свой стиль и форму повествования, у вас есть пошаговый план - пора приниматься за черновик. Об этом пойдет речь в следующей главе.

Однажды я познакомился со знаменитой писательницей. За двадцать пять лет ей удалось опубликовать около пятидесяти детективных романов. После того как одним дождливым вечером мы пропустили по четыре коктейля «Маргарита» на вечеринке, организованной в ходе конференции писателей, она мне поведала, как ей удается писать с такой скоростью, но при этом взяла с меня страшную клятву, которую обычно приносят сицилийцы. Я обещал, что никогда не разглашу ее имени, не назову ни премий, ни наград, которыми ее удостоили, не выдам, на какой модели «мерседеса» она ездит. Представим, что ее звали Элис Флинт. Я раскрою вам ее секрет, только никому не говорите, что слышали его от меня, иначе я окажусь клятвопреступником и на меня обрушится кара - мои веки порастут шерстью.

Элис Флинт сказала, что прочла книгу Лайоса Эгри «Искусство создания драматических произведений» сразу же после того, как стала вращаться в писательской среде. Она создавала персонажи, исходя из их физиологии, психологии, социального статуса, не забывая и о доминирующей страсти, обладателем которой каждый из них являлся.

Приступая к строительству сюжета, она уже знала, кто станет убийцей и что именно толкнуло его на преступление. Она сказала, что воспринимает детектив как цепочку ключиков, ведущих к различным подозреваемым, один из которых оказывается убийцей. Поэтому помимо самого убийцы она создавала еще два-три персонажа, у которых были мотивы, средства и возможности совершить преступление. Я сообщил ей, что наши методы полностью совпадают.

Потом Элис, хитро подмигнув, сказала мне, что пишет краткий план всего романа и называет его сюжетной схемой. «В самую точку! - обрадовался я. - Только я такую схему называю „пошаговым планом", впрочем, мы говорим примерно об одном и том же».

Затем она поделилась самым главным. Выяснилось, что первый черновой вариант она пишет в страшном темпе, со скоростью сто миль в час, до упора утопив педаль газа в пол. Она прописывает самые важные диалоги и краткое изложение действий персонажей. По ее словам, на первый черновой вариант у нее уходит около десяти дней.

Я поперхнулся. Десять дней. Я как-то написал первый черновой вариант в 70 000 слов за шесть недель и считал себя Суперменом. Первый черновик за десять дней… Казалось, такое просто невозможно.

«Работать быстро не просто интересно, - сказала она мне. - Скорость дает мне силы, переполняет энергией, как бокал „Маргариты” с солью».

Потом она позволила мне взглянуть на отрывок из черновика. Для вас я написал другой отрывок, однако они очень похожи. Я изменил имя сыщика, действующего в ее романе, на Сэма Бэсса. Текст, набранный заглавными буквами, является кратким изложением событий, которые будут подробно описаны в ходе последующей работы.

СЭМ ПРИЕЗЖАЕТ К ДАНИЕЛЬ, ОСМАТРИВАЕТСЯ, ПОТОМ ОТКРЫВАЕТ ДВЕРЬ С ПОМОЩЬЮ ОТМЫЧКИ. ОН ИЩЕТ ДНЕВНИК. НА ШУМ ВЫХОДИТ ДАНИЕЛЬ, ОДЕТАЯ В ТОНКУЮ НОЧНУЮ РУБАШКУ. В ЕЕ РУКЕ ПИСТОЛЕТ. ОНА ВКЛЮЧАЕТ СВЕТ.

-Ну и ну, - произнесла она. - Только посмотрите, кого я поймала. Что за чудесная птица.

-Привет, Даниель, я тут, кажется, кошелек забыл, вот и пришел поискать. Чего, думаю, зря тебя беспокоить.

-Насколько я понимаю, на самом деле тебе нужен дневник Лионеля.

-Каюсь, грешен, - кивнул он.

-Знаешь, я могла бы пристрелить тебя на месте. Потом взять нож из кухни и вложить тебе в руку. Никто бы ничего не заподозрил.

-Слушай, дневник все-таки у тебя? Она рассмеялась, откинув голову:

-Бравада перед лицом смерти.

-К чему мне бравада? Я же знаю: ты в меня стрелять не будешь.

-Это еще почему?

-Тебе нравятся такие мужчины, как я: нежные и в то же время мужественные.

-Звучит как реклама крема после бритья.ОН ПОДХОДИТ БЛИЖЕ.

-Вот что я тебе, Сэм, скажу. Мы можем договориться. Ты мне, я тебе.

-И чего же ты от меня хочешь?

-Кольцо.

-Какое кольцо?

-Я знаю, что оно у тебя.

ОНА РАССКАЗЫВАЕТ, ОТКУДА ЗНАЕТ, ЧТО КОЛЬЦО У НЕГО, ОН ПРИНИМАЕТ ЕЕ СЛОВА К СВЕДЕНИЮ. НАД ЭТИМ КУСКОМ НАДО ПОДУМАТЬ.

-Допустим, оно у меня было, или, скажем, я могу его достать. Ты обменяешь его на дневник?

-Нет, но я не лишу тебя твоего главного сокровища.

Она наводит пистолет на его пах. Он глядит на нее и улыбается:

-Приятно, что ты меня так хорошо понимаешь.

-Значит, ты мне отдашь кольцо?

-Ты сделала мне предложение, от которого невозможно отказаться.