Воздуха, движения, разнообразия! И любви!…

Момент, обычно ускользающий от внимания: как ребенок реагирует на первые наши требования обязательно надевать штанишки, ни в коем случае не показывать то, что нельзя, не смотреть на то, что нельзя…

Соглашаясь, даже радостно соглашаясь («я уже большой», «я как взрослая»…), все же затаивает и какой-то неясный вопрос, на который будет искать ответ.

С четырех-пяти - всем известные игры «в папу и маму». При случае взаимоисследование: посмотреть, а что там, а как у кого устроено, а почему…

Интерес угасает быстро, за считанные секунды, и секса здесь не больше, чем в игре в прятки.

Некоторая недовыясненность: почему у мальчиков так, а у девочек так, легко находит промежуточные объяснения - у собачек-мальчиков и собачек-девочек, например, тоже почти так…

Детишки даже постарше спокойно бегают голышом на пляже, совершенно забыв и о своей, и чужой наготе. Когда плод не запретен, и интереса нет. А вот взрослая ханжеская прилипчивость может испортить многое. Детская внушаемость такова, что и молчаливый взгляд, переполненный мерзким подозрением (и своей подавленной похотью), может заморозить душу на годы…

Разоблачения и репрессии - психотравмы на всю жизнь, риск остаться без внуков.

Неодобрение слишком активным сексуальным играм или чересчур нахальному любопытству может выразить ироническое: это глупость неинтересная и неаппетитная - такая же, как высовывать язык и плеваться.

Не забудем вовлечь в игры с другим направлением…

Чтобы стать цветком, нужно побыть бутоном. Завтра увидим, как расцветет, как по-другому, но повторится все, что было и с нами… Но когда же оно, это завтра, где же оно?… И наимудрейшему родителю не избавиться от иллюзии, что ребенок всегда будет таким, каков вот сейчас. Никогда не женится, никогда не родит. Никогда не расстанемся… Неужели вырастет борода?…

Детство - время, когда то, чему в недалеком будущем суждено заговорить, запеть, застонать, а то и взорваться, - молчит, прячется, притворяясь отсутствующим…

У одних до 12-13, у других до 16-17 господствует гормональная железа детства, вилочковая, лежащая в верхней части грудной клетки и сотворяющая характерные детские свойства: мартышечью непоседливость, нетерпеливость, кажущуюся невнимательность… Железа игры, железа целомудрия. Препятствует росту опухолей. Притормаживает половое развитие и правильно делает. Ибо. прежде чем расцвести, надо не только вырасти, но и собрать кое-какие сведения об этом мире…

…Первая любовь и пробуждение сексуальности обычно не совпадают и иной раз не имеют друг к другу никакого отношения. Именно так было у меня. Я из тех, в ком сексуальность проснулась рано и бурно. А рос в то время, когда на вопросы секса было наложено жесткое, ханжеское, сталинское табу.

Все мои детские попытки что-то узнать об этом, разведать, тем паче изведать - наталкивались на яростное, непонятное сопротивление взрослых.

Однажды я привел домой девочку - поиграть. Мне было пять лет, ничего такого я и в мыслях не имел…

И вдруг родители вошли в комнату, сделали вытянутые лица, возвели очи к потолку и сказали: «Ах!… Девочку привел!…» В этом «ах» было что-то странное…

Я не понял ничего, но почувствовал: дело нечисто - есть какая-то особая разница: девочка или мальчик, какая-то страшная и, быть может, сладкая тайна…

Из поколения в поколение передаются душевные и умственные кривизны. В историческом времени кривизны эти движутся по закону маятника, по синусоиде:

у одного поколения (или целого ряда) - криво в одну сторону, у другого - в противоположную.

Равновесие - штука трудная, долгая…

Я рано увлекся животными, очень любил рисовать их. Отличаясь наблюдательностью и хорошей памятью, рисовал все подробно, в деталях, для меня важно было сходство с действительностью.

Однажды, читая большой том Брэма «Жизнь животных», я пририсовал всем зверям, изображенным там на картинках, половые органы - и в простоте душевной показал с гордостью родителям: «Вот, я подрисовал как правильно! Как по-настоящему!»

Бедные папа и мама впали в прострацию, а когда шок прошел, за мою художническую честность мне дико влетело, папа первый раз в жизни меня выпорол.

Столь убедительное внушение иного навсегда бы отвратило от натуралистического жанра, но я оказался крепким орешком. Во втором классе я уже развлекал одноклассников рисованием порнографических открыток. Меня чуть не вышибли из школы.

Для взрослых все это было злостной и непонятной испорченностью. Они забыли себя… Уже к семи годам любопытный ребенок, если его не держат в пробирке, жаждет познать тайну пола.

Ну а любовь - первая, чистая, всеохватная и беспомощная, - любовь, прилетающая совсем с иного полюса мироздания, может вспыхнуть и тогда, когда человек не знает еще и самого слова «любовь»!…

- Как бы вы выразили пожелание относительно ее личной жизни?» - спросил я недавно маму одной дочки.

- Чтобы счастливей, чем я…

- А что для этого делаете?

- Учу быть осторожной. Учу бояться мерзавцев.

Шестнадцатилетняя дочка, хорошенькая, уже три года страдала невротическими спазмами кишечника, возникавшими всякий раз, стоило ей оказаться вблизи представителей противоположного пола. На дискотеке, в кино, повсюду… Мама явно перестаралась.

Многие современные дети до 12 лет обретают сексуальный опыт - от поцелуев и далее. Некоторые мальчики и еще больше девочек к 14 годам не имеют невинности. «Безопасный» секс стремительно молодеет…

Вовсе не предрешено, что наш ребенок окажется в числе подтвердителей тенденции. Всего лишь вероятно. Обратная вероятность тоже сравнительно высока.

Главный вопрос родителя: к какой же из этих вероятностей готовиться? Чему быть, тому не миновать? Или предупреждать, контролировать, смотреть в оба?

Ответ диктуется эмоциями, мне не известен ни один случай, когда возымели бы силу разумные аргументы.

…Десятилетняя Надя занималась «этим» с мальчиком чуть постарше. Кто-то увидел, сообщил матери.

Вера, одиннадцати лет, вместе со своей подружкой-однолеткой - то же самое с компанией сверстников.

У всех троих врачебными осмотрами было установлено, что ничего физиологически необратимого не случилось. Но психологически необратимое у двоих случилось. Надю мать изругала последними словами, прокляла и жестоко избила.

Мать Веры заметила, что девочка не спит ночами, то и дело с тревогой ощупывает свой живот. «Что с тобой?» - «Мама, я теперь умру. Я беременна». (Кто-то успел поведать, что от «этого» бывает беременность, а что такое беременность, недообъяснил.)

«Мы с Тонькой… с ребятами на пустыре…» Мать осталась внешне спокойной, постаралась успокоить и дочь. Повела к врачу… Страх «беременности» прошел. Имела, однако, неосторожность - из добрых побуждений - уведомить мать подружки. Реакция была, что и у матери Нади… Вера развивалась дальше нормально, впоследствии - счастливое замужество. Подружка же, как и Надя, благодаря «принятым мерам» осталась душевно искалеченной, выросла психическим инвалидом.

Смотреть в оба? Да. Но как можно дальше…