В нем чувствуется энергия и жизненная сила. Оно кажется интересным, несмотря на то, что слишком витиевато для нашего практичного века. Эта речь была написана более пятидесяти лет назад. Интересно отметить, насколько не прав был Уэнделл Филлипс в своих прогнозах относительно исторического значения Джона Брауна и Туссена-Лувертюра «пятьдесят лет спустя, когда истина получит слово». Видимо, столь же трудно предугадать ход истории, как предсказать цены на бирже в следующем году или стоимость свиного сала.

"Я бы назвал его Наполеоном, но Наполеон создал свою империю, нарушив клятвы и пролив море крови. Этот человек никогда не нарушал своего слова. «Никакой мести» — вот был его великий девиз и принцип жизни. Вот последние слова, которые он сказал своему сыну во Франции:

«Мой мальчик, ты когда-нибудь вернешься в Санто-Доминго. Забудь, что Франция убила твоего отца». Я назвал бы его Кромвелем, но Кромвель был только солдатом, и государство, которое он основал, сошло с ним в могилу. Я назвал бы его Вашингтоном, но великий виргинец имел рабов.

Этот человек рисковал своей империей, но не разрешал торговлю рабами в самой захудалой деревушке своих владений.

Вы можете сегодня посчитать меня фанатиком, ибо вы читали историю не глазами, а своими предрассудками. Однако пятьдесят лет спустя, когда истина получит слово, муза истории напишет имена Фокиона для Греции, Брута для Рима, Хемпдена[17] для Англии, Лафайета для Франции, выберет Вашингтона как яркий и совершенный цветок нашей более ранней цивилизации, а также Джона Брауна, который был созревшим плодом времени нашего полудня, а затем, обмакнув свое перо в солнечный свет, она напишет яркими синими буквами над именами их всех имя солдата, государственного деятеля и мученика — Туссена-Лувертюра".

Ищите, исследуйте, экспериментируйте до тех пор, пока вы не подберете хорошую концовку и хорошее начало. Затем объедините их вместе.

Тот оратор, который не сократит свое выступление, чтобы оно соответствовало настроению нашего спешащего и быстрого века, будет принят слушателями без восторга, а в некоторых случаях просто отрицательно.

Не кто иной, как святой Савл из Тарса[18], согрешил следующим образом: во время его проповеди один из его слушателей, «один юноша, именем Евтих», заснул, выпал из окна и чуть не сломал себе шею. Но даже и после этого Савл не прекратил своей речи. Всяко бывает. Я помню, как один оратор, врач, выступил однажды в университетском клубе в Бруклине.

Шел долгий банкет. Выступило уже много ораторов. Когда наступила его очередь, было уже два часа ночи. Если бы он обладал тактом, деликатностью и чувством ответственности, он сказал бы полдюжины фраз и дал нам возможность разойтись по домам. Сделал ли он это? Нет, только не он. Он завел сорокапятиминутную тираду против вивисекции. Не успел он произнести и половины своей речи, как его слушатели уже желали, чтобы он, подобно Евтиху, вывалился из окна и сломал себе что-нибудь, что заставило бы его замолчать.

Мистер Лоример, будучи редактором журнала «Сатердей ивнинг пост», рассказал мне, что он всегда прекращает публикацию серии статей в журнале, когда они оказываются на вершине популярности и читатели требуют продолжения. Зачем же тогда останавливаться? Зачем это делать?

«Затем, — говорит Лоример, — что после пика популярности очень скоро наступает пресыщение».

Это мудрое замечание относится и к публичным выступлениям.

Прекратите говорить, когда слушатели все еще страстно желают, чтобы вы продолжали свое выступление.

Величайшую проповедь, которую Христос когда-либо произносил, Нагорную проповедь, можно повторить за пять минут. Выступление Линкольна в Геттисберге состояло лишь из десяти предложений. Всю историю сотворения мира можно прочитать в Книге Бытия за меньший промежуток времени, чем тот, который требуется, чтобы прочесть рассказ об убийстве в утренней газете… Будьте кратки! Будьте кратки!

Доктор Джонсон, архиепископ Ньясы, написал книгу о первобытных народах Африки. В течение сорока пяти лет он жил среди них и наблюдал их. Он пишет, что, когда оратор говорит слишком долго на деревенском сходе, называемом гвангвана, слушатели заставляют его замолчать криками «иметоша!», что означает «довольно!». Рассказывают, что жители одного племени разрешают оратору говорить столько времени, сколько он может простоять на одной ноге. Когда большой палец поднятой ноги касается земли, оратор должен окончить свою речь.

Слушатели обычной аудитории, хотя они могут быть более вежливыми и более сдержанными, в такой же степени не любят длинных речей.

1. Концовка речи действительно является ее самым стратегически важным элементом. То, что сказано в конце, слушатели, скорее всего, будут дольше помнить.

2. Не заключайте свое выступление словами: «Вот приблизительно все, что я хотел сказать по этому вопросу. Так что, пожалуй, я на этом закончу». Заканчивайте, но не говорите о том, что вы заканчиваете.

3. Тщательно подготовьте концовку вашей речи заранее, как это делали Вебстер, Брайт и Гладстон. Прорепетируйте ее. Знайте почти слово в слово, как вы собираетесь закончить свое выступление. Плавно заканчивайте свою речь. Не оставляйте ее незавершенной и разбитой, подобно зазубренному булыжнику.

4. Вот семь вариантов концовок:

а) резюмировать, вновь повторить и кратко изложить основные положения, которые вы затрагивали в своем выступлении;

б) призвать к действию;

в) сделать слушателям подходящий комплимент;

г) вызвать смех;

д) процитировать подходящие поэтические строки;

е) использовать цитату из Библии;

ж) создать кульминацию.

5. Подготовьте хорошее начало и хороший конец выступления и сделайте так, чтобы они были связаны друг с другом. Всегда прекращайте свое выступление прежде, чем ваши слушатели захотят этого. Помните:

«После пика популярности очень скоро наступает пресыщение».

Во время первой мировой войны один известный английский епископ выступал перед неграмотными солдатами в Кемп-Аптоне. Их должны были отправить в окопы, но лишь очень немногие среди них имели представление о том, почему их посылают воевать. Я знаю об этом, так как спрашивал их. Тем не менее епископ, член палаты лордов, толковал этим людям об «интернациональной дружбе» и о «праве Сербии на место под солнцем».

Куда там. Половина из них не знала, что такое Сербия: город или название болезни. Что касается итогов его речи, то с таким же успехом мог произнести высокопарный панегирик по поводу небулярной космогонической теории. Тем не менее ни один солдат не покинул зал: во время его выступления военные полицейские, вооруженные револьверами, стояли у каждого выхода и никого не выпускали.

Я не собираюсь умалять способности этого епископа. Не исключено, что, выступая перед образованными людьми, он мог оказаться хорошим оратором. Однако с этими солдатами он потерпел неудачу, причем неудачу полную: он не знал своих слушателей и наверняка не знал ни точной цели своего выступления, ни того, как ее достичь.

Что мы имеем в виду, говоря о цели выступления? А вот что: каждое выступление, независимо от того, сознает это оратор или нет, имеет перед собой одну из четырех главных целей. Что это за цели?