Здесь весьма кстати возникла идея о различиях в мотивации на каждом из выделенных уровней жизни. Во-первых, стало ясно, что мы имеем дело со своеобразной сменой, переходом, переключением: с внешней мотивацией для уровня выживания (т. е. связанной с неким внешним объектом) на внутреннюю для уровня жизни (т. е. исходящей из или от самого субъекта).

А во-вторых, довольно легко обнаружилось, что ведущая мотивация человека, основные интенции (они же побудители) его жизни принципиально различны для четырёх её уровней и, по-видимому, выглядят так

Более «научно» (в данном случае — с точки зрения теории трёх мотивационных факторов Д. Маккелланда, дополненной четвёртым их объединяющим), ведущие потребности человека в контексте (или в свете) четырёх уровней его жизни выглядят так

На следующем уровне своего анализа четырёх уровней жизни я (если не вру) вернулся к К. Юнгу. И понял, насколько же он на самом деле был прав! В частности — в гениальной идее четвертичности как «прохода» по цепочке ощущение ⇒ мышление ⇒ чувства ⇒ интуиция. Потому что тогда ну очень логично получалось, что на досоциальной стадии человек только лишь ощущает эту самую пресловутую социальность. На социальной — осмысливает её на постсоциальном — наконец-то разбирается с вопросом, как и насколько эта социальность ему нужна. А на надсоциальной — понимает, откуда чего растет в этой довольно таки глупой сказке, явно придуманной идиотом…

Аналогично и с экзистенцией: её сначала ощущаешь, потом обдумываешь, далее избирательно желаешь или отвергаешь, а после — в конце — как-то озарёно осознаёшь. Как драгоценную безделицу, уценённое сокровище и одновременно единственное, что чего-то стоило и главное в твоей жизнедеятельности.

А дальше меня, так сказать, понесло, и потому с последующими наработками уже более кратко.

Во-первых, получилось что своеобразная эволюция «фокуса внимания» (точнее «сборки» или даже «локуса контроля») — т. е. того, что более всего интересует человека на каждом из уровней жизни, идёт по вполне логичной схеме: Я ⇒ Другие ⇒ Мир ⇒ Бог.

Что, в общем то, соответствует так называемым четырём перцептивным позициям, открытым в нейролингвистческом программировании.

И безусловно, связано с ещё одной и уже более серьезной теорией современного психоанализа.

Как известно, представитель неофрейдизма К. Хорни предложила классификацию психологических типов личности по так называемому базовому отношению к другим людям [26]. Каковое бывает трёх (опять трёх, а не четырёх!) типов. Против людей (индивид безо всяких доказательств принимает враждебность окружающих и выбирает для себя борьбу с ними). От людей (субъект не желает ни принадлежать, ни соперничать, а выбирает некую диссоциированную отстраненность). И к людям (здесь человек просто принимает свою беспомощность и полностью полагается на других). Что, по сути, является выражением агрессивности, отчуждённости и стремления к принадлежности. Но тогда, если, конечно, отбросить аспект патологичности и лежащих в основе оного компонентов базальной тревоги (как чувство собственной слабости, незащищённости и беспомощности перед жутким и злым (жутко злым!) миром по К. Хорни), мы на самом деле опять сталкиваемся с конкретным выражением трёх из четырёх уровней жизни, каковые, пожалуй, должны быть дополнены объединяющим четвёртым. Который на мой, неискушённый изысками неофрейдизма взгляд, должен парадоксальным образом объединить три предшествующих. И тогда иного названия, кроме «среди людей» (близость) я подобрать не могу. Хотя и предупреждаю, что в этом случае речь идёт не о некой патологической социофильности, но о способности быть подлинно близким с теми, кто этого заслуживает…

На этом месте я позволю себе остановиться. Но не потому, что это всё, что я открыл по вопросу четырёх уровней человеческой жизнедеятельности. А оттого, что последующие мои открытия были связаны с другими теоретическими моделями, о которых я расскажу далее.

Итак, к этому моменту я уже твёрдо уверовал в то, что жизнь человека можно (и нужно!) разбить на четыре уровня. Однако во всей моей теоретической модели (куда более сложной, нежели вышеописанная), не хватало главного: объяснения того, как и почему эти уровни определяют и знаменуют скачки в витальности человека? Ответ я нашёл — и даже ну очень скоро. В концепции четырёх реальностей Мак-Винни, с глубоким энтузиазмом изложенной П. Янгом [31].

Так вот, упомянутый Мак-Винни, анализируя проблему ментальностей человека (экзистенциальных реальностей, в каковых оный проживает), пришёл к выводу, что наилучшим для их — ментальностей — подразделения выступают две оси, условно поделённые пополам. Первая — единичность или множественность в части принимаемых истин (либо она одна, либо их ну очень много). И вторая — строгого детерминизма или же свободы воли (т. е. либо я жёстко определён в своих, либо обладаю свободой воли). Что в результате порождает четыре реальности (ментальности), подозрительно смахивающие на юнговскую «четвертицу».

Для не слишком сведущих поясню, что изначально концепция четырёх ментальностей создавалась именно как способ описания основных параметров субъективного бытия человека в данном более или менее объективном мире. Основополагающими в этой концепции явились ориентации человека либо на правила/истины (унитарная реальность в терминологии авторов), либо на факты и доказательства (реальность сенсорная), либо на чувства и ценности (социальная реальность), либо на идеи и творчество (реальность мифическая или, у нас, мистическая).

Вышеприведённая схема может, кстати, служить и своеобразным тестом для выявления того, в какой именно реальности живёт конкретный индивидуум. Для этого иногда достаточно просто спросить его, какие понятия из приведённых в клетках таблицы — правила/истины; факты/доказательства; чувства/ценности или идеи/творчество, так сказать, наиболее близки ему по духу. И не поверить и перепроверить, просто прислушиваясь к речи и наблюдая за манерой поведения. Ибо для представителей унитарной реальности, например, характерны такие высказывания, как «Мы должны следовать правилам», «Только так и никак иначе мы не можем добиться цели» или даже «Кто не с нами, тот против нас, и ему здесь не место». «Жители» сенсорной реальности куда как более сдержанны в выражениях и предпочитают сентенции типа «Этому должно быть логическое объяснение», «Всегда можно найти несколько способов» и «Так будет логичней». «Последователи» социальной реальности просто обожают говорить о том, что «Мы должны принимать во внимание другие (чужие) мнения; «Что об этом скажут или будут думать люди», а также «Главное — общее благо» («Счастье всем, и чтоб никто не ушел обиженным»). Ну а обитатели мифической реальности предпочитают «словоблудничать», говоря «Давайтека посмотрим, что с этим можно сделать», «Было бы здорово, если бы…» и «Это напоминает мне одну историю…».