– Да, со времени вашего последнего визита у нас появилась имитация реального состояния атмосферы. Так легче приспособиться к переходу из Сеттлертауна в Аид и обратно. Наша прежняя программа, которая отражала только смену дня и ночи, доставляла массу неудобств.

Альвар огляделся вокруг, чувствуя себя более чем неуютно. И хотя он видел перед собой огромное открытое пространство, его мысли занимали миллионы тонн земли над головой.

– Хмм-м… Наверное, вам лучше знать, но это место все равно сильно сбивает с толку. Неважно, как там выглядит ваше искусственное небо. Не понимаю, как только вы можете жить в подземелье?!

Тоня величественно обвела рукой громадную рукотворную пещеру. Почти неотличимый от настоящего солнечный свет озарял прелестный маленький парк. Фонтан выбрасывал вверх струи чистой, прозрачной воды, легкий прохладный ветерок шевелил волосы Тони Велтон. Тут и там виднелись небольшие симпатичные домики.

– Мы, поселенцы, привыкли жить в пещерах. И даже вы не скажете, что это место напоминает мрачное сырое подземелье! Мы научились так обустраивать свои дома, что они ничуть не хуже тех, что на поверхности. Кроме того, мы не зависим от неровностей рельефа и не страдаем от плохой погоды. Нас совершенно не трогают ваши песчаные бури. Однако, шериф, нас ждут более насущные дела! Нам с вами есть о чем поговорить. Пойдемте.

Она повела своих гостей к ожидавшей на площадке возле шахты лифта машине. Тоня села на место водителя и подождала, пока усядутся Крэш и Дональд. Альвар расположился рядом с ней на переднем сиденье, Дональд – сзади, и машина тронулась без каких-либо заметных усилий со стороны Тони. Они пересекли центральную пещеру, проехали в один из боковых тоннелей и остановились возле личных апартаментов Тони Велтон.

Альвар с трудом удержался и не стал затевать бесконечный философский спор, который не прекращался с того самого дня, когда поселенцы впервые ступили на землю Инферно. Спор об этих машинах и другом хитроумном автоматическом оборудовании, которое поселенцы используют вместо роботов. Крэш по-прежнему считал смертельно опасным применение сложных механизмов, в которые не заложены Три Закона. Но поселенцы испытывали какую-то извращенную гордость от того, что их машины не предохраняют человека от травм и даже смерти – как будто это было непременной отличительной особенностью механизма. Конечно, машины без разума оставляют людям гораздо больше возможностей для проявления личной инициативы – но чего стоят все эти возможности, если в один прекрасный момент машина может случайно раздавить тебя, как какую-нибудь букашку?

Выбравшись из машины, они прошли через двойные двери из затейливо изукрашенного стекла в прихожую и дальше – в кабинет Тони Велтон, на удивление строгий и аккуратный. Почти все дома в Сеттлертауне отличались изысканным комфортом, даже откровенной роскошью, – если не обращать внимания на отсутствие роботов. Но Велтон, видимо, предпочитала умеренность. В ее кабинете не было даже рабочего стола – по крайней мере, когда они туда вошли. Но Крэш знал, что письменный стол можно за считанные секунды выдвинуть из ниши в стене. Сейчас в комнате стояли только низенький круглый столик и четыре кресла.

Альвар заметил, что всякий раз, когда он сюда приходит, обстановка в комнате оказывается совершенно другой. У колонистов для каждой цели была специальная комната. Здесь же одна и та же комната могла превратиться во все, что угодно – рабочий кабинет, гостиную, столовую, – в зависимости от набора мебели и желания хозяйки. Наверное, это пережиток культуры поселенцев, оставшийся с тех времен, когда их подземные жилища были более тесными. А может, такой показной аскетизм просто часть имиджа Тони Велтон. Крэш обратил внимание на одну особенность обстановки, которая добавилась со времени его последнего визита. Это была самая обычная ниша для робота, которую сейчас занимала Ариэль.

Тоня заметила, что шериф смотрит на Ариэль, и нервно передернула плечами.

– Нужно же было придумать какое-то место для нее на то время, когда она мне не нужна! Она сама предложила сделать такую нишу, и, по-моему, это ничуть не хуже чего-нибудь другого. Кажется, она сейчас в резервном режиме. Ариэль?

Никакого ответа. Крэш удивленно приподнял бровь.

– Вы позволяете своему роботу самому решать, когда переключаться на резервный режим?

– Бедняжка Ариэль ни на что больше не нужна, кроме как сопровождать меня, когда я выхожу в город колонистов. Ваших людей ужасно раздражает, если кто-то появляется среди них без робота. В такой обстановке я просто не смогла бы работать. Вид Ариэль их немного успокаивает. Но в остальное время ей совершенно нечем заняться, и я позволяю Ариэль делать все, что она пожелает. Если ей хочется немного отдохнуть – что ж, пожалуйста! Но проходите же в комнату, присаживайтесь! Нам многое надо обсудить.

Альвар Крэш даже растерялся немного, услышав о таких странных привычках Ариэль. Каждому роботу время от времени приказывают перейти на резервный режим, что-то вроде сна, – для экономии энергии или по какой иной причине. Но шерифу никогда не приходилось слышать о роботе, который меняет режим по собственному усмотрению. Ведь в таком состоянии робот не сможет, если потребуется, следовать Первому или Второму Закону! Ладно, пусть Велтон сама разбирается со своим роботом. Наверняка она просто велела Ариэль выбирать время для перехода на резервный режим в такой форме, что робот воспринял это как приказание. Неважно. Пора заняться делом!

Шериф сел в кресло напротив Тони Велтон. Дональд, по обыкновению, остался стоять. Но хозяйке это не понравилось, и она попросила робота тоже занять место за столом. Дональд повиновался. Крэш стиснул зубы, изо всех сил стараясь не раздражаться по мелочам. Тоня Велтон прекрасно понимала, как его должна нервировать необходимость обращаться с роботом как с равным. Она специально старалась вывести шерифа из себя.

– А теперь расскажите, что там с вашими Железноголовыми? Это самое крупное и злостное выступление из всех, что были раньше. Вы можете дать мне какие-нибудь гарантии, что это наконец прекратится?

Шериф неловко заерзал в кресле. Ответил он не сразу:

– Нет. Честно говоря, я не верю, что смогу с этим покончить. Наши народы враждуют многие тысячи лет. Колонисты долго считали вас людьми неполноценными, и, я уверен, кое-кто из поселенцев точно так же думал о нас. Это давно в прошлом, но до сих пор мы не можем доверять друг другу. Предрассудки – штука очень живучая! Кроме того, инфернитов ужасно возмущает то, как поселенцы ведут себя на нашей планете.

– Что-то я не припомню, чтобы мои люди вели себя слишком уж оскорбительно и непристойно! Хотя, конечно, и среди наших немало горячих голов. На прошлой неделе у вас были неприятности с группой бездельников, разрушавших роботов. Не на них ли обижаются инферниты? Я сделала все, что могла, чтобы пресечь подобные настроения среди моих людей как можно быстрее и решительнее.

– Толпы пьяных поселенцев, слоняющихся по Аиду, круша направо и налево всех роботов без разбора, не прибавили вам популярности, – сухо заметил шериф. – Тем не менее я вполне вас понимаю – вы не в состоянии уследить за каждым из своих людей. Видит Бог, мне точно так же непросто управиться со своими! Я даже готов поверить, что для вашего проекта преобразования здешнего климата просто необходимы грубые, бесцеремонные парни, которые только и смогут его осуществить. Парни, которые забавляются, приказывая роботам покончить с собой!

Альвар глянул в упор на Тоню Велтон, но та умело скрывала свои чувства.

– Все эти беспорядки не поднимают вас в общественном мнении, – продолжал он. – Но основная причина возмущения – само то, что вы живете здесь, на нашей планете, и самоуверенно заявляете, что запросто справитесь с проблемами регуляции климата, которые ставят нас в тупик. – Крэш провел рукой по сторонам, показывая на все подземное поселение, где они сейчас сидели. – Людей смутило, как легко и непринужденно вы выстроили все это так глубоко под землей. И должен заметить, что это поселение кажется слишком уж постоянным и основательным для тех, кто вроде бы и не собирался оставаться на нашей планете надолго!