– Сэр?

– Мы нужны были не для того, чтобы подавить мятеж Железноголовых, а для того, чтобы стать ему свидетелями. Так нам ясно дали понять, что само по себе нападение на Фреду Ливинг может наделать массу неприятностей. Если люди узнают, что поселенцы приложили к этому руку, подстроили все так, будто на женщину напал робот, – желая посеять недоверие и страх в отношениях людей и роботов… тогда у Железноголовых появится столько новых рекрутов – хоть отбавляй!

– Но при чем тут вы?

– С одной стороны, я обязан поддерживать порядок в городе. Но, заметь, Велтон хотела, чтобы мы встретились на ее территории. Здесь, наверху, воздух до сих пор воняет гарью, и мы почти у самой границы Сеттлертауна, за которой начинается пустыня. А там, под землей, все тихо и спокойно, и воздух чист и свеж, как всегда. Еще один намек: поселенцы не боятся мятежников. Они могут укрыться и пересидеть все беспорядки в своей неприступной пещере. А жители Аида не могут. И, заметь, работы по улучшению климата доверены поселенцам. Другими словами, Тоня Велтон дала понять, что они нужны нам гораздо больше, чем мы им!

Они сели в кабину, Дональд взялся за управление, и машина поднялась в воздух.

– Вам не показалось странным, что мадам Велтон так откровенно интересуется всеми подробностями дела Ливинг? Как будто хочет сама расследовать это преступление, – заметил Дональд, набирая высоту.

– Я уже думал об этом. Собственно, мне показалось, что она ждала, не проговоримся ли мы о чем-нибудь таком, чего она не должна знать. Сам черт не разберет, что это могло быть. Я, по крайней мере, не знаю. Наверное, для Велтон почему-то очень важны работы Ливинг – либо для нее самой, либо для ее поселенцев.

Дональд сказал немного неуверенно:

– Понимаю. Но это все равно не объясняет такого упорного интереса леди Тони. Обратите внимание, что она почти не спрашивала о состоянии здоровья Фреды Ливинг. Ее занимало только то, что касалось роботов. Почему она так интересуется подробностями этого дела и почему придает ему такое значение?

Крэш ответил, не отрывая взгляда от простиравшейся внизу пустыни:

– Я уверен, Дональд, что поселенцы причастны к этому преступлению. Может, даже по прямому указанию Тони Велтон. Им на руку затеять побольше всяческих беспорядков – чтобы легче было под шумок убраться с планеты, не сделав своего дела. И то, что сегодня нас заставили присутствовать при разгоне демонстрации Железноголовых, – только первый шаг в их отступлении.

– Почему вы так решили? – поинтересовался Дональд.

– Ну, во-первых, я терпеть не могу поселенцев. Это, конечно, не довод, но тем не менее. А во-вторых, что бы Тоня Велтон ни говорила о своих поселенцах, которые якобы понимают нас и осознают всю значимость Трех Законов, я не могу поверить, что колонист на такое способен! Подумать только: сделать робота без мозга, с дистанционным управлением, или надеть ботинки с подошвой, как у роботов, и таскать с собой руку робота! Или – того хуже – создать специального робота-убийцу! Ни одному колонисту такое и в голову не придет! В одном Велтон права – Три Закона стали для нас чем-то вроде религии. Не соглашаться с ними, поносить Законы или самих роботов – почти богохульство. И придет время, когда наш милый Правитель Хэнто Грег ненароком перегнет палку и его назовут еретиком. Наверное, это даже глубже, чем кажется на первый взгляд. Мне, например, противна сама мысль о роботах без Законов! Это сродни отвращению к каннибализму или инцесту. Не думаю, что кто-то из колонистов, кто всерьез решится на такое, останется при этом настолько в своем уме, чтобы подробно все продумать, а потом и сделать это! Нет, только поселенец может быть таким тупым – ну, ладно, таким безразличным ко всему, – чтобы задумать и создать робота-злодея!

Альвар замолчал и задумался. Неожиданно ему пришла в голову еще одна тревожная мысль.

– Собственно, ведь это и может быть мотивом преступления! Может, поселенцы вовсе и не хотят уходить с планеты! Мы так увлеклись обсуждением, каким же образом было совершено преступление, что забыли о главном: зачем, кому-то понадобилось нападать на Фреду Ливинг?

– Простите, сэр, я не совсем понимаю, – сказал Дональд.

– Попробуй не обращать внимания на глупости, которые Велтон говорила насчет того, что вроде бы уважает несхожую с их собственной культуру колонистов. Она проговорилась, что поселенцы прибыли сюда как миссионеры, чтобы убедить нас отказаться от роботов. Поселенцы – и эти, на Инферно, и все остальные – пытаются выставить нашу зависимость от роботов как слабость, а не силу. Ты говорил, как нам нужно доверие к роботам. А представь, что нападение на Фреду Ливинг – первый залп в битве за то, чтобы заставить колонистов бояться своих собственных роботов?

– Я понял, сэр. Но вернемся к вопросу, почему жертвой оказалась именно Фреда Ливинг? Почему поселенцы не устроили нападение на кого-нибудь из своих?

Крэш тряхнул головой.

– Я не так уж хорошо понимаю этих чертовых поселенцев, как тебе кажется. Может, Велтон и Ливинг из-за чего-то поссорились? Помнишь, Йомен Терах намекал на какое-то соперничество между ними? Наверняка это каким-то боком касается того грандиозного проекта, о котором еще не сообщали в прессе. И не думаю, чтобы нам удалось до многого докопаться, пока мы не узнаем, что это за проект.

Тремя часами позже Альвар Крэш сидел за столом в своем кабинете, в управлении полиции, просматривал последние донесения и с завидным служебным рвением делал заметки о ходе расследования. По-хорошему, ему надо было бы отправиться домой и хорошенько отоспаться. В прошлую ночь шерифу удалось прилечь не больше чем на час. Но Крэш был слишком возбужден. Погоня за преступником захватила его, и он не смог бы оставить все это и заснуть.

Правда, гнаться пока было не за кем. Губер Эншоу еще не выбрался из дому, и шериф не мог его расспросить. Может, экспертам-криминалистам из полицейской лаборатории удастся что-то выудить из улик, собранных на месте преступления? Крэш готов был поклясться, что они что-то раскопают, но эти находки только собьют с толку следствие. Кто бы ни совершил это преступление, он чертовски ловко подтасовал улики, которые ничего не доказывали.

Но пока не выяснится что-то определенное с уликами и вещественными доказательствами, двигаться вперед невозможно.

Нет, есть все же один способ. По-прежнему остается опасность еще одного подобного нападения. Случись оно – и можно будет понять почерк преступника, выяснить потаенный смысл этих нападений. Второе преступление готовят обычно не так тщательно. Ужасно, конечно, когда полицейский с нетерпением ожидает очередного преступления. Но у него так мало других способов разобраться с этим делом! Что еще он может сделать?! Отрядить половину своих полицейских на поиски ботинок с протекторами, как у роботов, – вдруг случайно наткнутся? Но-злоумышленник наверняка уже их уничтожил или припрятал получше для следующего нападения.

Альвар изо всех сил старался отвлечься от этого дела. В конце концов, ему по-прежнему надо руководить полицейским управлением, никто за него это не сделает! Шериф просмотрел все рапорты подчиненных, в два счета управился со всеми неотложными делами, отдал нужные распоряжения. Но отвлечься по-настоящему у него все равно не получилось.

Потому что поселенцы пришли на Инферно, чтобы отнять планету у колонистов. Крэш чувствовал это всем своим существом. Неважно, как настойчиво они это отрицают, неважно, как искренне уверяют, что это вовсе не так! Несмотря на всю шумиху, поднятую Правителем Грегом вокруг новой эры сотрудничества, Альвар Крэш твердо знал – поселенцы смотрят на Инферно как на мир, подходящий для колонизации!

До поры до времени поселенцы – по крайней мере, большинство из них – вежливо заявляют о своем уважении к местной культуре. И только! «Местная культура»! Это ведь всего-навсего обычная политическая ширма, если вообще такие бывают! Весь вопрос в отношении к роботам. Некоторые оптимисты считают, что поселенцы, пожив на Инферно, тоже заведут себе роботов, увидев все преимущества этих верных помощников. А может, даже вернутся на свои родные планеты, восхваляя на все лады роботов и стиль жизни инфернитов. Рынок расширится за счет новых миров – миров поселенцев, – и колонисты обогатятся, продавая туда роботов.