Из корабля выгнали мощный турбомобиль на воздушной подушке. Акула уселся за пульт управления, КОК расположился рядом на пассажирском сиденье, поглаживая рукоять мясницкого ножа – он доверял ему больше, чем огнестрельному, плазменному или лазерному оружию. На гладиаторских боях киборг выступал под кличкой Мясник и успешно разделывал противников тесаком. Ножи метал так, что успевал завалить людей, вооруженных огнестрелом или бластером.

Матросы забрались на заднее сиденье. У каждого в поясной кобуре висел бластер.

– Куда сейчас, кэп? – спросил Олаф, широкоплечий высокий северянин.

– В бар для начала. Поищем посредников.

Турбомобиль взревел и понесся по бездорожью, расшвыривая в стороны комья грязи и брызги из луж. Вскоре въехали в городок. Унылые одно– и двухэтажные дома из серого камня, кучи мусора прямо на тротуарах, чахлые деревца… и трупы на улицах. Редкие прохожие шагали, сгорбившись, втянув головы в плечи, торопились под защиту дверей и замков – обстановка в Нью-Париже не располагала к неспешным прогулкам.

– Какой кретин назвал эту дыру именем самого прекрасного города Вселенной? – грассируя, возмутился чернявый матрос по имени Жак.

Блад остановил турбомобиль возле здания, перед которым красовалась голограмма – зубастый звероящер с планеты Ласерта, лихо опрокидывающий кружку за кружкой. «Бар «Пьяный тираннозавр», – вещало звуковое сопровождение на нескольких языках. Из-за блеклости красок ящер выглядел жалким и озябшим, содержимое кружки напоминало мочу. Может, поэтому выражение физиономии зверя было брезгливым и обиженным.

Акула распахнул дверь и вошел. Бар встретил гостей гулом разговоров на разных языках, запахом перегара и клубами сизого дыма – в углу три бородатых, смахивающих на козлов, виолианца курили кальян.

Середину зала занимала шумная компания землян. Они громко хохотали, то и дело поднимали стаканы с виски, тискали поношенного вида женщин. Между столами скользили торговцы дешевыми синтетиками, в открытую предлагая свой товар. Прохаживались не первой свежести проститутки – земная, марготианка и редкостно уродливая дама с Омеги-пять, плоская, лысая, с пупырчатой кожей, чем-то напоминавшая Дуриана. Утонченные веганки, из которых получались лучшие жрицы любви, скорее умерли бы от голоду, чем стали торговать собой в таком отвратительном месте.

Пожилой бармен-землянин краем глаза следил за стареньким, похожим на паука, роботом-уборщиком, который кряхтя ползал с губкой по залитой пивом металлопластиковой стойке.

Блад присел на высокий неудобный табурет, Жак с Олафом разместились по обе стороны от него. КОК, сложив руки на груди, встал позади, подозрительно оглядываясь вокруг.

– Чего желаете? – лениво спросил бармен.

– «Джек Дениелс», три по сто, – заказал Блад. – Четвертую тебе.

«Спасибо», – поблагодарил Дан. Последние события так достали его, что выпивка была очень кстати.

«Откуда бы ты ни взялся, зануда… Будь, братан», – развязно ответил капитан и лихо опрокинул виски одним глотком.

Он с удовольствием выпил бы рома, как истинный пират – это было его давней мечтой. Но, увы, секрет приготовления древнего напитка был утрачен лет двести назад.

– Вредно для здоровья, – тихо заметил КОК. – Лучше пить сок алоэ.

– Кэп, может, прикажете Сяо Ли перепрошить его? – взмолился Олаф. – Ну последнего удовольствия в жизни лишает, гад искусственный…

Бармен опустошил стакан, выдохнул:

– Двадцать кредитов.

Блад подал чип-карту:

– Повтори всем.

После второй спросил:

– Торговцы есть?

– Что интересует? – слегка напрягся старик.

– Да ничего особенного. Кое-что для ремонта корабля.

– Есть тут парень, который этим занимается, – бармен указал на столик, за которым, потягивая из стакана воду через трубочку, сидел одинокий уроженец Джангалы.

– Никогда не имел дела с джангальцами, – пробормотал Жак. – Какой-то он странный.

– Он осьминог, – пожал плечами Акула. – Чего тут странного?

– Угостите его водой, – посоветовал бармен. – Больше-то джангальцы ничего и не пьют.

Блад заказал воду, с двумя стаканами подошел к торговцу. Биолог не назвал бы его осьминогом, но, возможно, признал бы головоногим моллюском. Джангалец был невысок, ростом меньше среднего человека, мускулист, с плотной кожей без растительности – сейчас болотно-зеленого цвета, что говорило о спокойствии существа. Туловище напоминало человеческое, только опиралось не на две ноги, а на четыре. Рук было столько же. Большая лысая голова сразу переходила в плечи.

У джангальца были огромные глаза, плоское лицо, щелочки ноздрей там, где полагается быть носу, и клюв вместо рта. Казалось, он вполне доброжелательно разглядывал Блада – хотя разве поймешь чувства осьминога? Акула настроил коммуникатор, закрепленный на левом запястье, на функцию перевода, спросил:

– Позволишь тебя угостить? – и поставил стаканы на стол.

Физиономия и тело джангальца вдруг тревожно побагровели, глаза налились алым. Четыре руки резко нырнули под стол, вынырнули, уже сжимая бластеры.

– Спокойно-спокойно, – произнес Блад, недоумевая, чем могло разгневать осьминога его предложение.

Моллюск что-то едва слышно прочирикал.

– Сзади, кретин, – шепотом перевел коммуникатор.

В зале стало подозрительно тихо. Акула медленно, стараясь не делать резких движений, положил ладонь на рукоять бластера и развернулся.

В дверях стояли пятеро вооруженных до зубов мужчин. Те, что по краям, сжимали в руках пулевые миниганы. Правый медленно переводил оружие с одного посетителя на другого, левый держал на мушке Жака с Олафом. Средний, мускулистый негр, вооруженный рейлганом, целился прямо в лоб Бладу. Остальные двое, хрупкие голубокожие веганцы с лазерниками, стояли позади, подстраховывая рейлганщика.

Олаф с Жаком не остались в долгу, направили бластеры на пришедших. Интересно, что в итоге оружие оказалось у всех присутствующих. Пьяная компания землян вскинула бластеры, проститутки подняли изящные дамские иглометы, бармен залег за стойкой с плазмометом. Только КОК стоял безоружным, свободно свесив руки вдоль тела. Взгляд его был таким, словно он никак не мог понять, что происходит.

Нападавшим пришлось вступить в переговоры. Чернокожий, не сводя глаз с Блада, длинно сплюнул, процедил сквозь зубы:

– Не шуршать, леди и джентльмены. Это не грабеж. У нас вопросы только к одному засранцу, – он кивнул на Акулу. – Остальные, во избежание лишних дырок в теле, могут выйти.

– Хмырь, ты кого засранцем обозвал? – запинаясь на каждом слове, спросил один из землян.

– Его, – негр кивнул на Блада. – Он мою сестру трахнул.

– А, так у вас тут семейная разборка, – найдя благовидный предлог, землянин отступил.

Медленно, не опуская оружия, компания потянулась к служебному выходу. Вскоре середина зала очистилась.

– Из-за вас вечер пропал, выручки не сделаем, – сварливо произнесла проститутка с Омеги-пять, целясь негру чуть ниже живота. – Может, у меня на этого самца виды имелись. Может, мы почти договорились…

– Он еще и извращенец. А ты с твоей рожей и так небось без выручки сидишь, – хмыкнул негр. – Ну ладно. Кот, дай девкам отступных.

Парень справа подошел к женщинам, показал чип-карту.

– По десятке каждой.

– Мало, – возмутилась марготианка.

– Так вы и не работали, – рассмеялся бандит. – Выбирай: десять кредитов ни за что или такую дыру в тебе проделаю, что с нею не поработаешь.

Девицы больше не возражали, достали считывающие устройства, набрали предлагаемую сумму. Парень провел перед ними картой:

– Свободны.

– Шлюхам платите, – обиделся бармен. – А мне кто возместит, если вы тут все разнесете?

– А ничего, что ты сам собрался из плазмомета тут стрелять? – заржал негр.

– Мой бар, что хочу, то и делаю, – возмутился старик. – А ты не имеешь права тут безобразничать!

– Грохни его, Томми, и все дела, – лениво посоветовал Кот.

– Я щас сам шарахну! – бармен воинственно потряс плазмометом.