Оказавшись в комнате, я упала на кровать и уставилась в потолок.

   - Вот влипли...

   - Да, - согласилась Леся. - Лена, чтобы не случилось, не доверяй Лере. Она может тебя подставить.

   - Я и без тебя это понимаю.

   Девушка молча принялась за свои дела, мне же ничего не хотелось делать. Я старалась быть честной с собой, шансов выжить в завтрашней игре у меня меньше 50%, я до сих пор значительно проигрываю по сравнению с другими ребятами, а соперники могут оказаться еще сильнее, чем я могу себе предположить. К тому же оставалось фактом то, что я не в силах поднять руку на живое существо, я в этом уверенна. На что же надеялась Инга Петровна? Видимо, она сильно меня переоценивает.

   Меня снова посетили мысли о побеге, сейчас это уже не было слишком сильным риском. Во время этого турнира меня не ждет ничего хорошего, побег же, хоть и чисто гипотетически, оставляет возможность выжить.

   - Лена, слушай, что у вас с Егерем произошло?

   Спросила Леся, перебирая какие-то бумаги.

   - Что? - пойманная врасплох этим вопросом, я с удивлением посмотрела на подругу.

   - Что у вас с Егерем? Ваша эмоциональная разборка на уроке была несколько необычной, словно имела другой смысл.

   - Что за чушь? Просто я была не в настроении, и он, похоже, тоже.

   - Ну ладно, твое дело, говорить или нет.

   - Что ты делаешь? - я поспешила сменить тему.

   - Хочу перепрятать кое-какие вещи, - задумчиво ответила подруга, сортируя бумаги в две стопки.

   - Припрятать?

   Заинтригованная, я поднялась и подошла к ней ближе, взяв в руку верхний лист из правой кучки, я прочитала заголовок ничего не значащего доклада.

   - Зачем это прятать? - удивилась я.

   - Не это, - возразила девушка, - это.

   Во второй стопке в основном были тетради и блокноты.

   - Что в них?

   Леся оторвалась от своего занятия и посмотрела на меня.

   - Как ты думаешь, сколько я здесь нахожусь?

   - Год, первый курс ведь, как раз подходит к концу, - предположила я.

   - Нет.

   - Нет? Как... - я удивленно посмотрела на подругу.

   - Я здесь росла.

   - Росла? - моему удивлению не было границ.

   - Как... но, но я не видела на территории детей, что ты здесь делала?

   Я опустилась на стул, выжидающе смотря на подругу.

   - Мой отец Арнольд Витальевич.

   - Учитель психологии? - я, не веря, смотрела на Лесю, это никак не укладывалось в моей голове.

   - Да. Я об этом узнала случайно, он забрал меня от матери и отдал в деревню, что неподалеку, на воспитание бабки, к нам часто заходила Инга Петровна, когда мне исполнилось двенадцать лет, она взяла меня сюда с собой, просто так, показать школу. Мне здесь очень понравилось, я уже тогда вся запоминала и анализировала, возможно, гены. Она сказала, что если я хочу, то могу приходить сюда поиграть. Я забегала сюда после занятий с бабушкой, с любопытством лазала везде, иногда подглядывала за уроками в ангарах в замочную скважину, мне это нравилось. Мне казалось, что все это игра, я была маленькой и еще не совсем осознавала все, что здесь происходит. Инга Петровна, заметив, что я провожу здесь много времени, стала уделять мне внимание, она мне заменила мать в каком-то смысле, она меня научила обращаться с ножами, по сути, потихоньку давала знания, а я их впитывала как губка, постепенно даже стала молотить манекены, еле дотягиваясь, - Леся улыбнулась, поглощенная воспоминаниями. - А потом ко мне начало приходить понимание, но я уже впитала это в себя. Бабка обмолвилась, что здесь работает мой отец, у меня была игра, я наблюдала за всеми, записывала это в дневники. Мне что-то рассказывали старшеклассники, что-то я подслушивала, мне нравилось владеть информацией. Полтора года назад Инга Петровна мне предложила учиться здесь, и, я конечно, согласилась. К тому времени я уже знала все об этом месте. Потом ты уже знаешь, Лера, Игорь, девчонки, ты.

   Я сидела как громом пораженная. Я всегда считала Лесю такой же, как я, невинной душой, что попала сюда по принуждению, она же являлась, пожалуй, самым необычным человеком в этом месте. Она сама выбрала свою судьбу, осознанно шла сюда. Считала Ингу Петровна чуть ли не матерью! Эту женщину, что так просто перерезала Регине горло. Я не могла этого понять, ее привязанности к этому месту. Это было дико для меня.

   Видя, что я не в состоянии пока что-либо сказать, Леся продолжила:

   - Здесь, в этих папках, все мои наблюдения за последние пять-шесть лет. Тут как ерунда ребенка, так и очень опасная информация, я не хочу, чтобы кто-либо из учителей или учеников наткнулся на нее. Поэтому мне нужно ее спрятать. Ночью я зарою все за часовней.

   Леся молча вернулась к своей работе

   Я наблюдала за ней, переваривая полученные сведения.

   - Господи... - пробормотала я и, поднявшись, подошла к окну, выглядывая наружу.

   - Что это меняет? - спросила подруга.

   - Я думала, ты тоже не в восторге от этого места, - сухо заметила я, оборачиваясь и качая головой.

   - Мне здесь нравится, здесь мой дом и, да, мне нравится то, что я делаю. Я знаю, ты не сможешь этого понять пока что, но Лена, я понимаю тебя.

   - Понимаешь? Да у тебя был выбор, тогда, как такой роскоши не было ни у кого! - воскликнула я в негодовании. - Я уверенна, половина не выбрала бы себе такую жизнь.

   - У меня был выбор? - Леся уже была не так спокойна, как несколько минут назад, девушка вскочила с кровати и встала напротив меня - Ты что, не понимаешь, что я знала? Думаешь, если бы я отказалась, то смогла бы так просто уехать учиться в какой-нибудь институт? Никто бы никуда меня не пустил, я владела информацией. Меня бы просто убили или для начала, как и тебя, принудили учиться, я просто выбрала путь наименьшего сопротивления! А что касается удовольствия, это у нас в крови, Лена!

   - В крови? - воскликнула я. - Не уверенна, лишь половина выпускается от набора, ведь так? Почему же тогда они умирают? Куда деваются их гены?!

   - Да как ты не понимаешь, потому, что набор состоит из пропорции 1 к 1. Нас делят поровну, набирают определенное число детей убийц, мы воспитываемся в глуши или интернатах. А потом точно столько же обычных ребят, лишь малую толику склонных к жестокости. В равном соотношении, они как скот на убой, для нас же. Пока мы учимся. Простые конфликты порой здесь перерастают во что-то большее, и кто-то кого-то убивает. На это закрываю глаза, это же прекрасная практика. Не спорю, бывают исключения, но их очень мало.

   - Господи, да это же дикость!

   - Но это реальность, схема, работающая годами, выпускаются только дети с родословной.

   - Я тебе не верю...

   - Твое право, только не болтай. Я слишком много тебе сказала.

   - Не переживай. Я пойду... прогуляюсь.

   Я покинула комнату и вышла на улицу. Я совершенно запуталась. Настраиваясь на завтрашний турнир, я думала, что у меня будет, по крайней мере, один человек, которому я могу доверять. Леся. Однако сейчас я уже не была настолько в этом уверенна. Вокруг все перевернулось с ног на голову.

   Ноги сами принесли меня к часовне, я вошла внутрь и оглядела пустой зал, странно, я никогда не была набожной, однако что-то привело меня сюда.

   Я подошла к большой иконе в темном и дальнем углу зала.

   - Ну что, кажется, я влипла... И мне придется скоро нарушить все заповеди. Пожалуй, только глупцы думают, что ты им чем-то поможешь, - обратилась я к иконе, - ты же просто картина.

   - Дело не в ней, а в человеке, - раздался позади меня отчетливый голос, и я подпрыгнула от удивления, испуганно оглядываясь. Рядом со мной стоял Болотов. Подошел ли он позже или был здесь изначально, в какой-то соседней комнате, я не знала.

   - Она лишь дает надежду, все остальное зависит от нас. По сути, общаясь с Богом, мы ведем диалог со своим внутренним я. Но человеку никто не может помочь, кроме него самого, когда ты опустил руки, даже Бог бессилен.