Документы военных и политических спецслужб позволяют раскрыть все выполнявшиеся ими функции. В составе архивных коллекций довольно редки отчеты, анализирующие различные направления деятельности их органов непосредственными и вышестоящими руководителями. Практически отсутствуют источники по работе агентуры. Вероятно, они либо уничтожены, либо вывезены за границу после разгрома белых армий.
К фондам Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА) авторы обращались с целью изучения опыта формирования контрразведывательных органов, а также в поисках нормативно-правовых актов Российской империи, которыми руководствовались создатели колчаковских спецслужб{41}.
В настоящей монографии использованы также отдельные документы по деятельности колчаковской государственной охраны, сохранившиеся в региональных архивах, а именно в государственных архивах Иркутской области (доклады управляющего губернией министру внутренних дел в фонде управляющего Иркутской губернией{42}), Новосибирской области (экземпляр дневника В.Н. Пепеляева в личном фонде А.Н. и В.Н. Пепеляевых{43}), Томской области (памятная записка об итогах деятельности губернского управления госохраны, дело об аресте братьев цареубийцы Я. Юровского в фонде Томского губернского управления государственной охраны{44}, постановления чиновника по особым поручениям МВД в фонде управляющего Томской губернией{45}), Центра хранения документации новейшей истории Омской области (коллекция материалов о подпольных большевистских организациях в фонде Истпарта{46}).
Правнучка начальника колчаковской контрразведки Н.П. Злобина С. Енгалычева предоставила одному из авторов биографические сведения о своем родственнике, полученные из Государственного архива Хабаровского края (ГАХК).
Таким образом, архивные документы и материалы являются основой источниковой базы представленного на суд читателей труда. Вместе с тем, при всем их значительном массиве и разнообразии, до конца не покидает впечатление их отрывочности: не представляет сомнений, что еще больший массив был уничтожен либо утрачен при эвакуации побежденной в Гражданской войне стороной. В связи с этим в общей картине их деятельности остаются неизбежные пробелы.
Опубликованные сборники документов и отдельные документы также достаточно многообразны по содержанию. Среди них выделяются нормативно-правовые акты. При строительстве органов государственной власти и военного управления лидеры Белого движения обращались к законодательной базе Российской империи{47}, внося в нее частичные изменения, отражавшие ситуацию в ходе Гражданской войны. Среди них — ставшее классическим «Положение о полевом управлении войск в военное время» 1914 г., определявшее принципы организации фронтовых органов военного управления царской России времен Первой мировой войны, их штатную структуру, права и обязанности должностных лиц{48}.
Поправки колчаковского Совета министров к Уголовному уложению 1903 г. (их редакции отличались лишь объектами посягательств — император был заменен на Верховного правителя России){49}, «Положение о лицах, опасных для государственного порядка вследствие принадлежности к большевистскому бунту», утвержденное Российским правительством Колчака 11 апреля 1919 г.{50}, служили правовой основой для деятельности судебных органов белогвардейских режимов.
Авторами использовались документы, образовавшиеся в результате деятельности органов власти и спецслужб Советского государства.
В протоколах заседаний Чрезвычайной следственной комиссии по делу А.В. Колчака, которые впервые увидели свет в Ленинграде в 1925 г., содержатся данные о жизни и деятельности адмирала, оказавшегося в годы Гражданской войны Верховным правителем белой России и Верховным главнокомандующим ее вооруженными силами. Представляют интерес показания А.В. Колчака об организации органов белогвардейской контрразведки в Харбине. Подследственный отметил, что их задачей было выслеживание и аресты большевиков, которые проводились произвольно, без какой-либо связи с законностью{51}. Это неполное издание было дополнено в 1994 г. публикацией «Подлинных протоколов допросов А.В. Колчака и А.В. Тимиревой» в журнале «Отечественные архивы», а в 2003 г. — подготовленного Институтом российской истории РАН и управлением регистрации и архивных фондов ФСБ России сборника документов, куда наряду с другими материалами вошли протоколы допросов А.В. Колчака{52}.
В 1920-е гг. документальные источники по Гражданской войне публиковались в СССР в основном для пропагандистских целей дискредитации разгромленного Белого движения в общественном сознании. Сегодня иной раз можно отметить противоположную крайность: вновь переписывая историю, ряд авторов убеждают своих читателей в обратном, однозначно осуждая советскую власть, а белогвардейцев изображая поголовно мучениками и идейными борцами за спасение России. Подобные пропагандистские оценки со сменой «плюсов на минусы» и наоборот лишь мешают подлинно объективному научному исследованию сложнейшей, противоречивой исторической картины Гражданской войны.
В 1930 г. ОГПУ в оперативно-розыскных целях под грифом «Совершенно секретно. Хранить наравне с шифром» издало брошюру «Список контрразведчиков, милиции, официальных чинов министерства внутренних дел белых правительств». В этом издании, составленном по материалам Центрального архива Октябрьской революции (ныне ГАРФ) и предназначавшемся для оперативного пользования и выслеживания еще живых бывших служащих колчаковских правоохранительных органов, представлены краткие данные на 271 сотрудника белогвардейской контрразведки и государственной охраны Сибири и Севера России. В настоящее время брошюра находится в коллекции материалов учреждений и воинских частей белых правительств ГАРФ{53}.
В сборниках документов, посвященных деятельности органов ВЧК, прослеживается связь белогвардейского подполья со спецслужбами и командованием белых армий, иностранными представительствами и разведками, приводятся факты подготовки заговоров, восстаний, саботажа и передачи сведений военного характера в штабы противника{54}.
Важным источником являются воспоминания участников Гражданской войны. Оказавшиеся в эмиграции участники Белого движения оставили огромное наследие в виде мемуаров, писем, дневников, опубликованных отдельными книгами и в ряде сборников. Многие из них в настоящее время переизданы{55}. По нашей теме среди них можно выделить дневник одного из главных деятелей колчаковского правительства (на постах директора Департамента милиции, министра внутренних дел и впоследствии премьер-министра) В.Н. Пепеляева{56}, упоминавшиеся мемуары управляющего делами Совмина, председателя Государственного экономического совещания Г.К. Гинса, а также дневник барона А.П. Будберга, исполнявшего обязанности главного начальника снабжения при Ставке, а затем — военного министра. Дневник Пепеляева, являвшегося одним из главных организаторов государственной охраны, ценен прежде всего взглядом изнутри на задачи и проблемы спецслужб, хотя им и уделяется отрывочное место в записях. Для Гинса характерна широта взгляда и достаточно объективный подход ко всем вопросам, для Будберга — острая, порой желчная критика недостатков, в том числе и в адрес контрразведки, к которой он не питал симпатий и называл распухшим учреждением, пригревшим толпы шкурников и авантюристов{57}.
