Персиваль прервал себя на полуслове. Краска снова отлила от его бледного лица.

— Я совсем забыл, — признался он. — Начисто забыл, что отец умер.

Инспектор Нил сочувственно покачал головой. Персиваль Фортескью собрался уходить. Взяв шляпу, он сказал:

— Позвоните, если что-то от меня потребуется. Хотя, — он сделал паузу, — вы, наверное, будете появляться в «Тисовой хижине»?

— Да, мистер Фортескью. Один из моих людей уже сейчас там.

Персиваль чуть брезгливо пожал плечами.

— Все это крайне неприятно. Чтобы такое случилось с нами…

Он вздохнул и направился к двери.

— Большую часть дня я проведу на работе. Там сейчас будет дел невпроворот. Но к вечеру вернусь домой.

— Очень хорошо, сэр.

Персиваль Фортескью вышел.

— Чопорный Перси, — пробормотал Нил. Сержант Хей, все это время тихо сидевший у стены, поднял голову и спросил:

— Что, сэр? — Но, не получив ответа, повторил свой вопрос более полно:

— Сэр, что вы обо всем этом думаете?

— Не знаю, — буркнул Нил. Потом негромко сказал:

— «Все они очень неприятные люди».

Эти слова сержанта Хея явно озадачили.

— «Алиса в Стране Чудес», — пояснил Нил. — Вы что, Хей, плохо знакомы с малышкой Алисой?

— Это что-то классическое, да, сэр? — спросил Хей. — По третьей программе гоняют? А я третью программу никогда не слушаю.

Экземпляр «Дейли мейл» Ланселот Фортескью открыл минут через пять после того, как вышел из Ле Бурже. Начал читать — и вскрикнул от неожиданности. Пэт, сидевшая рядом, вопросительно повернула голову.

— Заметка про старика, — произнес Ланс, — Он умер.

— Умер? Твой отец?

— Да. Пишут, что он внезапно заболел, его отвезли в больницу Сент-Джудс, и там он вскоре умер.

— Дорогой, какое горе. Что, сердечный приступ?

— Наверное. Да, похоже.

— А раньше у него приступы бывали?

— Нет. Насколько я знаю.

— Мне казалось, от первого приступа не умирают.

— Бедняга отец, — промолвил Ланс. — Я никогда не думал, что так уж сильно люблю его, но сейчас…

— Конечно, ты его любил.

— К сожалению, Пэт, не у всех такой чудесный характер, как у тебя. А удача, выходит, опять от меня отвернулась.

— Да. Как странно, что это случилось именно сейчас. Когда ты совсем собрался домой.

Он резко повернул к ней голову.

— Странно? В каком смысле странно, Пэт?

Она посмотрела на него с легким удивлением.

— Ну, чтобы так совпало.

— Ты хочешь сказать, за что бы я ни взялся, все идет наперекосяк?

— Нет, дорогой, я имела в виду совсем не то. Просто у каждого бывает своя полоса неудач.

— Да, наверное.

— Какое горе, — повторила Пэт.

Когда они прилетели в лондонский аэропорт Хитроу и ждали разрешения на высадку, в самолет вошел представитель авиакомпании и, очень четко выговаривая слова, спросил:

— Среди пассажиров есть мистер Ланселот Фортескью?

— Я, — откликнулся Ланс.

— Пожалуйста, сюда, мистер Фортескью.

Опередив других пассажиров, Ланс и Пэт вышли за служащим из самолета. Проходя мимо пары в последнем ряду, они услышали, как муж шепнул жене:

— Небось известные контрабандисты. Застукали на горяченьком.

— Уму непостижимо, — воскликнул Ланс. — Просто уму непостижимо. — Через стол он смотрел на инспектора Нила.

Инспектор Нил сочувственно кивнул головой.

— Токсин.., тисовые ягоды.., все это отдает какой-то мелодрамой. Для вас, инспектор, в этой истории, наверное, нет ничего необыкновенного. Так, рутинное дело. Но для нашей семьи отравление — это какая-то дикость.

— То есть вам и в голову не приходит, — спросил инспектор Нил, — кто мог отравить вашего отца?

— Боже правый, нет. Наверное, недоброжелателей в деловых сферах у него хватало, многие с удовольствием пустили бы его по миру, разорили подчистую и тому подобное. Но отравить? Впрочем, что я знаю? Я много лет провел за границей, о домашних делах у меня смутное представление.

— Именно об этом я и хотел спросить вас, мистер Фортескью. Ваш брат дал мне понять, что вы с отцом многие годы не общались. Расскажите, если сочтете это возможным, почему вы решили вернуться домой.

— Пожалуйста, инспектор. Я получил письмо от отца, это было.., да, полгода назад. Вскоре после того, как я женился. В письме он намекал, что не худо бы забыть старые обиды. Предложил мне вернуться в Англию и работать в фирме. Но выражался при этом как-то туманно, и я не был уверен, что нужно согласиться. Одним словом, я приехал в Англию в августе.., да, в августе, три месяца назад. Мы встретились у него дома, в «Тисовой хижине», и он сделал мне, надо признаться, довольно соблазнительное предложение. Я ответил, что хочу подумать и посоветоваться с женой. К этому он отнесся с пониманием. Я вернулся в Восточную Африку и все обговорил с Пэт. Одним словом, отцовское предложение я решил принять. Надо было сворачивать дела в Африке, но я пошел и на это — обещал отцу, что все сделаю к концу прошлого месяца. И пришлю ему телеграмму с датой моего возвращения в Англию.

Инспектор Нил кашлянул.

— Мне показалось, что вашего брата ваш приезд застал врасплох.

Ланс неожиданно ухмыльнулся. В его красивых глазах запрыгали чертенята.

— Боюсь, для старины Перси мой приезд — как снег на голову, — сказал он. — Когда я заявился в Англию три месяца назад, он проводил отпуск в Норвегии. Подозреваю, старик специально подгадал время, решил встретиться со мной без его ведома. Больше того, я очень даже склонен думать, что отец сделал мне предложение после того, как в пух и прах разругался с беднягой Перси.., он предпочитает, чтобы его называли Валь. Так вот, Валь, как я понимаю, пытался стариком командовать. А старик этого терпеть не может. Что именно они там не поделили, не знаю, но старик метал громы и молнии. И, видимо, ему пришло в голову, что, вызвав меня, он вставит бедняге Валю хороший фитиль. Кстати, он никогда не жаловал жену Перси, а мой брак пришелся ему по душе — он ведь большой сноб. Такая шутка вполне в его духе — притащить меня домой и поставить Перси перед свершившимся фактом.

— Сколько времени вы провели в тот раз в «Тисовой хижине»?

— Час-два, не больше. Остаться на ночь он мне не предложил. Думаю, эта встреча и мыслилась как тайный сговор за спиной Перси. И слуги, как я понимаю, должны были держать язык за зубами. Сошлись мы на том, что я подумаю, поговорю с Пэт, а потом напишу ему о своем решении, что я и сделал. Написал, когда примерно приеду, а вчера из Парижа дал телеграмму.

Инспектор Нил кивнул.

— Эта телеграмма удивила вашего брата до крайности.

— Могу себе представить. Но Перси, как всегда, остается в выигрыше. Я приехал слишком поздно.

— Да, — задумчиво произнес инспектор, — вы приехали слишком поздно. А в ваш прошлый приезд, в августе, — деловито продолжил он, — с кем-то из членов семьи вы встречались? Кроме отца?

— За чаем была моя мачеха.

— Раньше вы были знакомы?

— Нет. — Он неожиданно ухмыльнулся. — Старик всегда умел выбирать отменный товар. Она ведь как минимум на тридцать лет моложе его.

— Извините, что спрашиваю, но вас не покоробило от этого отцовского брака, вас или Персиваля.

Лицо Ланса отразило удивление.

— Вовсе нет, да и Перси, я думаю, тоже. В конце концов, наша матушка умерла, когда нам было.., десять, двенадцать лет. Скорее надо удивляться тому, что он не женился гораздо раньше.

— Но жениться на женщине много моложе тебя — это довольно рискованно, — заметил инспектор Нил.

— Это вам сказал мой дорогой брат? Очень на него похоже. Туманные и грязные намеки — его стихия. Что, расклад именно таков, инспектор? Вы подозреваете мою мачеху в том, что она отравила моего отца?

На лице инспектора Нила не дрогнул ни один мускул.

— Говорить что-то определенное пока рано, мистер Фортескью, — дружелюбно сказал он. — Можно узнать, каковы ваши планы?