• проблему можно развеять посредством чар или развеять как чары (если мы привлечём магические представления о жизни);

   • можно устроить проблеме забастовку (научившись этому у тех, кто проявляет гражданское сопротивление несправедливым требованиям эксплуататоров);

   • можно от проблемы отвыкнуть, перестать быть акклиматизированным к ней (как люди, переезжая в другую климатическую зону, отвыкают от прежних привычек);

   • можно отделиться от проблемы, «вылететь из её гнёзда» (как если бы проблема в какой-то степени вырастила и воспитала нас, но теперь мы выросли и можем жить самостоятельно);

   • можно бойкотировать требования проблемы (это тоже из дискурса гражданского сопротивления и социального протеста);

   • можно лишить проблему сил (если мы верим, что можем чему-то придать сил, то можем ведь и отобрать их обратно); можно перестать терпеть влияние проблемы (и заявить о своём протесте, провести манифестацию и пр.);

   • можно проблему обучить и воспитать (заимствовав необходимые умения из соответствующих практик и учреждений);

   • можно убежать от проблемы или освободить свою жизнь от проблемы (если проблема — оккупант, то мы можем либо бежать в другую страну, либо устроить восстание или революцию);

   • можно провести обратную аннексию территорий, вернуть себе территорию жизни (представить себе, что ты монарх или политик, способный издать соответствующий указ);

   • можно проблему подорвать (как делают инженеры и геологи, если встречаются с препятствием, обойти которое невозможно: пара шашек динамита — и появляется проход);

   • можно уменьшить давление проблемы (откачать насосом, повернуть вентиль и пр. — многое в наших руках);

   • можно отказаться от приглашений сотрудничать с проблемой (если представить, что и мы, и проблема — представители гражданского общества; тогда мы имеем право и возможность сказать «нет» на её приглашения);

   • можно покинуть ареал распространения проблемы (если представить, что проблема — это какое-то неприятное животное или насекомое, а сам человек — путешественник);

   • можно заставить проблему признать свою ответственность (из представлений о правосудии — проблема причинила нам вред, и мы привлекаем её к ответу);

   • можно выйти из тени, наброшенной на жизнь человека проблемой (как будто проблема загораживает нам источник света);

   • можно опротестовать заявление проблемы о том, кем человек является (проблема ведёт себя так, как если бы её заявления были истиной в последней инстанции? А мы поищем другие источники информации и проведём критический анализ высказываний проблемы);

   • можно ослабить хватку проблемы (физиологическая метафора: что мы можем сделать, чтобы проблему одолела слабость, чтобы у неё нарушилась координация?..);

   • можно выкупить свою жизнь у проблемы, так сказать, расплатиться по кредитам (как если бы проблема соблазнила нас взять у неё кредит под большие проценты, а мы мобилизуемся и досрочно всё выплачиваем);

   • можно отобрать свою жизнь, чтобы проблема не дёргала нас за ниточки (как будто бы проблема — кукловод, превращающий нас в марионетку);

   • можно написать заявление об уходе, уволиться, перестать работать на проблему (как если бы проблема была работодателем, нанявшим нас);

   • можно бросить самому себе спасательный круг (если проблема-пират так или иначе захватила корабль нашей жизни и попыталась выбросить нас за борт);

   • можно восстановиться и выздороветь после проблемы (как после травмы в спорте);

   • можно, так сказать, украсть свою жизнь у проблемы (сначала она украла у нас жизнь-сокровище, а теперь мы «выкрадем» её обратно);

   • можно приручить проблему (если проблема — дикий зверь, который просто пока не умеет уживаться);

   • можно проблему «обуздать», то есть надеть на неё узду (если мы представляем, что проблема — норовистая лошадь).

Разнообразие метафор объясняется тем, что многие из них были созданы самими людьми, обратившимися за помощью. Важно также отметить, что обычно я играю существенную роль в выборе той метафоры, которая будет использована в терапевтических беседах. По моему опыту, описывая действия, которые они хотели бы предпринять или уже предприняли для пересмотра своих взаимоотношений с проблемами, люди редко используют какую-то одну метафору. Однако все метафоры исследовать очень сложно, поэтому обычно делается выбор в пользу одной или нескольких из них. Предпочтение одних метафор другим основывается на том, насколько они кажутся жизнеспособными, а также на этических соображениях, которые уже рассматривались в этой главе.

Например, ребёнок, который хочет победить энкопрез, может создать метафору «обставить Мистера Вредителя» — это метафора состязания, или «отобрать свою жизнь у Мистера Вредителя» — это метафора возвращения того, что принадлежит тебе по праву. В подобных обстоятельствах, предлагая ребёнку развить инициативу и выстроить на ней свои действия, я скорее отдам предпочтение метафоре возвращения себе чего-то, исконно тебе принадлежащего. Я поступаю так потому, что эта метафора не определяет задачу работы с проблемой как состязание, противостояние.

Другой ребёнок — девочка, которая хочет справиться со страхами, может говорить об этом в терминах «уничтожения» или «перевоспитания». Тогда я скорее всего сосредоточу свои вопросы на том, какой учебный план девочка составила для страхов, чтобы «обучить», «перевоспитать» их, а не на том, что она делала для их уничтожения. Этот выбор будет определяться моим отношением к последствиям постоянного воспроизведения метафор битвы и поединка в контексте терапевтических бесед.

В беседах с Джеффри, Бет и Эндрю при обсуждении вопроса о том, какие именно действия эта семья может предпринять для пересмотра своих отношений с СВГ, использовались несколько метафор. Одна метафора была «замочить его», но вместо неё я сосредоточился на метафоре «возвращение себе своей жизни» и таким образом придал определённое направление развитию плана действий и анализу последствий этих действий. Именно в этом контексте Джеффри очень чётко высказался по поводу собственного намерения «указать СВГ его место» как особого близкого друга, но не того, кто будет управлять его жизнью.

Лишь в редких случаях в начале разговора существует единственная метафора действия или поступка. И если у меня возникают серьёзные этические опасения относительно того, что может произойти в случае слишком глубокого или широкого использования этой метафоры, я начинаю что-то рекомендовать. Однако это не значит, что я навязываю метафоры, я лишь предлагаю, перечисляю варианты. По мере того как разговор развивается, всегда неизбежно появляются другие метафоры. Я не могу припомнить ни одной терапевтической беседы, в которой было бы невозможно сделать приоритетными другие метафоры (вместо битвы и поединка) и где это было бы неэффективно.

Обобщающе-негативное описание проблемы

Терапевтам важно быть очень осторожными, чтобы не способствовать определению проблем исключительно в негативных терминах. Такое описание основывается на дуалистических привычках мышления, на логике «или—или» , весьма характерной для западной культуры. Терапевт должен быть внимательным и прилагать усилия к тому, чтобы осознавать подобные формулировки и связанный с ними риск. Осознанность очень важна, потому что обобщающе-негативное описание может помешать увидеть более широкий контекст проблем, с которыми люди приходят на терапию, и тем самым обесценить то, что для людей важно в жизни и что может поддерживать их. Ниже я приведу два примера терапевтических бесед, которые иллюстрируют значимость избегания обобщающе-негативного описания проблем.

Джанин, мать-одиночка, воспитывающая ребёнка с физическими и психическими проблемами в развитии, обратилась за помощью по поводу того, что было обозначено как «нереалистичные ожидания», которые делали её уязвимой, приводили к сильной фрустрации, острому разочарованию и отчаянию. Джанни посоветовали обратиться к психотерапевту, чтобы «отпустить» эти надежды и ожидания и пережить горе, связанное с их утратой. Однако экстернализующая беседа дала ей возможность полностью выразить и осознать свой опыт, связанный как с позитивными, так и с негативными последствиями этих надежд. С одной стороны, они придавали Джанин сил в её действиях то изменению жизненных обстоятельств, которые иначе представляли бы большую сложность для её сына. С другой стороны, они заставляли Джанин взваливать на свои плечи непосильные задачи. По ходу беседы Джанин стала яснее понимать, с чем же могут быть связаны её надежды. В частности, она хотела бы переориентировать часть надежд на собственную жизнь, на те сферы, которым она уже давно не уделяла внимания.