Прочищена была только одна полоса здесь, а к домам начинались такие сугробы, что до вторых этажей дотягивались. Раз навстречу грузовик попался — так разъехались еле-еле, даже зеркало сложить пришлось.

Потом нежилой район вновь превратился в жилой и довольно ухоженный. Тут уже Братство командует. Обжитые дома, вон слева Колхозный рынок, проезжая часть сразу пошире стала.

Пентагон пятиугольную звезду никак не напоминал, но углов у него было пять. Был это длинный жилой дом по чьему-то оригинальному проекту, который замыкал внутри себя двор. И когда-то еще на заре становления Форта после провала в Приграничье этот дом заняла обычная бандитская группировка, которая позже начала именовать себя Братством. Заложили окна нижних двух этажей снаружи, усилились, укрепились, да так с тех пор здесь и базируются. А теперь еще и в желтых двухэтажках напротив, которые они сами и отремонтировали, открыли несколько магазинчиков, профильных, так сказать. И даже кафешку в самом дальнем, насколько я вижу, назвали «Капучино». Надо как-нибудь заглянуть, витрина симпатичная.

Я припарковал «рэм» напротив входа в «Мир чародейства». Саня сразу же выскочил из кабины и, чтобы не замерзнуть, припустил к дверям бегом. А я остался его ждать.

Сегодня не похолодало сверх того, что было вчера, но при этом все старательно намекает на то, что настоящие морозы еще только приближаются. Пар из выхлопной трубы валит облаком и уже перестает подниматься, по земле стелется — вернейший признак мороза. Дальше будет хуже. Опять замерзшая подвеска и замерзающие в носу сопли. Уже тепла хочется, пусть и такого, как здесь, недолгого и с грязью по колено. Надо нам со всеми проблемами заканчивать, запираться на работе и ждать себе весны помаленьку. Ну разве что время от времени ходки с Платоном делать. Без ходок нельзя.

Саня что-то задержался. Когда он вышел, я уже подумывал ему звонить.

— Приятеля встретил, он там за директора, — пояснил он. — Зато сто рублей скинул, поди хреново?

— Четверть часа ожидания за сто рублей? — прикинул я. — Годится. Могу еще столько же подождать, если еще минус сто.

— Не дадут больше.

— Жаль. Ну поехали. На рекогносцировку.

Надо бы с Хмелем ехать, но он сейчас баром рулит, Ивана же нет. А если все закроемся, то будет очень подозрительно. Но Хмель территорию знает хорошо, ему из Северореченска туда что-то привозят для дела его пивоваренного, вот он там и катается.

Поехали, понятное дело, через Юго-восточные ворота. Постояли в небольшой очереди на выезд, предъявили документы, потом еще постояли между штырями сканера, продемонстрировали, что нас в машине только двое, после чего шлагбаум перед нами поднялся.

Торговый Пятак — вот он, прямо здесь. Раньше здесь, говорят, было кривоватое собрание разношерстных вагончиков и сомнительных закусочных, потом, когда место оказалось выгодным и прибыльным, появились добротные торговые ряды, состоящие из одинаковых магазинчиков, сросшихся боками. За рядами были склады оптовиков, за складами даже пара гостиниц с ресторанами, и все это солидным таким забором обнесено, а перед забором еще и колючая проволока натянута. Безопасным стало место. Под охраной Цеха. И суетливым — машины и сани постоянно туда-сюда снуют, шумно, так что на нас внимания никто и не обращает.

На саму территорию Пятака не поехали, Саня сказал, что и их защита тоже может работу телепорта сбить, так что выкатились мы на дорогу, которая шла в объезд торговой территории. И вот по ней катались куда реже, хоть и чистили ее как надо. Вокруг Форта все хорошо чистили, кроме Северной промзоны. Это по этой дороге, кстати, ехали тогда на разборки друг с другом две фракции Семеры, отсюда она тянется как раз до СПЗ, ровно до того самого разворота у цементного завода.

Но мы так далеко не поедем, насторожится Жилин. Мы ему скажем… ну да, точно, все верно я помню. Вот развалины бывшего бассейна «Дельфин» — двухэтажное бетонное здание, когда-то облицованное плиткой, а теперь словно оспой переболевшее, дорога зажата между ним и оградой рынка. И этот участок практически ниоткуда не просматривается. Сразу за забором склады, окон на эту сторону нет: кому охота развалины разглядывать? Никому, правильно.

Я тормознул.

— Здесь сработает?

— Здесь сработает, — кивнул Саня. — Чего не сработать-то? А если кто-то будет ехать следом? Он же увидит, офигеет и заявит куда следует.

— А мы тогда пропустим. И сделаем так, что Жилин быстро вернется. И еще раз проедет через это место.

— А как?

— Да вот так. Есть идея. Ладно, поехали обратно, тут больше и смотреть нечего.

Именно так и есть, что надо, то и увидел. Достаточно. Тем более что Сане работать надо.

Ехали оглядываясь и проверяясь, но никаких хвостов не обнаружили. Саню высадил, зашел с ним в магазин, убедился, что все в порядке, затем позвал Дмитрия со мной прогуляться. Ехать смысла нет, мне в Кишку, то есть на площадь Павших, а это почти что через дорогу. Сам бы дошел, но мы по одному теперь не ходим. Сам правило придумал — сам его и соблюдаю.

Народу на улицах уже мало, опять же признак морозов. Нет, кому надо куда-то идти, тот в любой холод идет, это, так сказать, базовый состав пешеходного потока. Но когда теплеет, выходят на улицу те, кому туда не так чтобы совсем нужно. И вот они как раз и «создают массовку». Сейчас они сидят в домах, магазинах, конторах и иных местах и думают о том, что без особой нужды на улицу ни за что не попрутся. Вот и не прутся.

В Кишке же, бесконечно длинном подземном переходе, в котором прижилось множество магазинов и лавок, по обыкновению, помноголюдней. В ней «эффект метро» проявляется, то есть публика место обогревает дыханием и… всем другим. Поэтому сюда даже в лютые морозы люди идут. Кто за покупками, кто в кафешки и бары, а кто просто потусоваться, музыкантов послушать. Эдакий местный подземный Арбат получается.

Совсем недалеко от спуска, справа, я увидел знакомую уже вывеску «Салон связи «Волна». Был он невелик, тесен, больше напоминал склад сумасшедшего старьевщика с электронным уклоном, а заведовал им молодой полноватый парень с бородой и в толстых очках. Который и продал мне четыре чарофона, переделанных из древних «нокий».

Затем прошлись до торговой точки Платона, Дмитрий решил просто проверить, как там дела идут. Дела как-то шли, продавец был на месте, в лавке народ толпился — нового завоза многие ждали. Какой-то мужик, присев на табуретку, с пыхтением натягивал высокий теплый ботинок, а еще какая-то упитанная немолодая тетка примеряла охотничью камуфляжную парку перед зеркалом, и та почему-то делала ее похожей то ли на бомжиху, то ли еще на кого.

— Ты сидишь, а деньги текут, — вспомнил я фразу из какой-то рекламы какой-то очередной пирамиды девяностых.

— Как сидеть перестанешь, потекут куда угодно, кроме кассы, — Дмитрий усмехнулся.

Дальше я сам минут десять лениво перебирал товар, пока Дмитрий разбирался с чем-то в подсобке, потом он вышел, и мы направились по Кишке на юг, к дальнему выходу из нее, что прямо на повороте на Поляну. Оттуда до сервиса Беленького рукой подать. Как раз пора забирать «сабербен». Шли исключительно по Красному, он хотя бы расчищен, включая тротуары, а сверни в развалины, чтобы срезать, — увязнешь к чертовой матери. И вместо экономии времени его только потеряешь.

Ветер усилился к середине дня, как раз дул вдоль Красного как по трубе, причем исключительно в лицо. Хорошо, что у меня уже привычка здесь выработалась без защитных очков с желтыми светофильтрами не выходить никуда. От ветра они прикрывают, можно не морщиться. И даже с удивлением никто не смотрит — подозревают, наверное, что очки с каким-то заклятием. А вовсе и нет, обычные ESS, какие у военных популярны. Так что очки надел, шарф повыше — и уже как-то лучше.

Ну вон и изгиб старой теплотрассы со свисающими клочьями древнего утеплителя, проходящий над улицей. Теперь направо и почти пришли. Вон вывеска «Автосервис», перед воротами стоянка. Раньше тут запустение было, говорят, но гаражи в старом кооперативе добротные, из силикатного кирпича и крытые плитами, так что не развалились. Потом горсовет Лигу напряг, те тут относительный порядок навели, нашлись арендаторы, а когда охрана и хороший забор появились — массу гаражей под индивидуальные склады разобрали. И коммерсанты мелкие, и просто люди. А под это дело сюда сервис переехал, еще какие-то мастерские, и в прошлом совсем нехорошее и даже зловещее место, в котором каждой весной вытаивали «подснежники», то есть зарытые трупы, превратилось в место вполне приличное.