–Ты поправишь, как же,–не выдержав ухмыльнулся Овечкин, а потом перевел взгляд на лежащего на полу мертвого купца.–Прости меня Антон Федорович. Видит бог, зла я тебе не желал и во всем разобрался бы по справедливости.

Это было последнее что он смог сказать. В следующее мгновение его пронзила острая боль. Перед взором поплыли разноцветные круги, тут же сменившиеся непроглядной тьмой. Ни боли, ни треволнений, ни земной суеты. Ни-че-го.

Пепелище все еще курилось дымком. Там еще хватало тлеющих предметов и было достаточно горячо. Но несмотря на это там возились люди, разгребая обгоревшие останки усадьбы и что-то там выискивая.

Пожар тушили всем миром, да только все без толку. Поди потуши коли так-то полыхает. Хорошо хоть удалось уберечь от огня соседние усадьбы. Не то, эдак и весь квартал полыхнул бы, а там уж размеры бедствия предугадать невозможно. На Руси случалось, что от одной искры целые города выгорали дотла.

Но здесь и сейчас обошлось. А все благодаря княгине, которая учредила избу огнеборцев. Их всего-то десяток. Зато польза несомненная. Кабы не они, то большой беды не миновать. Понятно, что тушили и оберегали соседские постройки всем миром. Им со своей парой брандспойтов и помпой много не потушить. Если только в зародыше пожар душить. А когда уж полыхнуло, то толку от них чуть. Куда важнее то, что они взяли на себя руководство тушением пожара и упорядочили действия сбежавшегося народа.

Вот еще одного нашли. Безопасники Карпова растащили звал, осмотрели обнаруженное, а потом извлекли обгоревший до костей труп. Хм. А тельце-то небольшое. Ребенок стало быть. Иван от злости задвигал желваками. Народ столпившийся за оцеплением из личной стрелецкой сотни княгини заволновался, послышался бабий всхлип.

Это только кажется, что огонь способен уничтожить все без остатка. На деле, это не так. И тела никогда не сгорают до конца. Разве только сжигать целенаправленно израсходовав целую гору дров. И вот именно поиском тел сейчас и занимаются безопасники. Документируют где и кого обнаружили. Тела домочадцев купца и безопасников укладывают на рогожу, отдельно друг от друга. И сразу же проводят опознание.

–Ну что там, Ермолай?–Поинтересовался Иван у подошедшего заместителя Овечкина.

–Похоже нарвались наши. Бог весть как такое случилось, что бойня прошла настолько тихо, что не всполошились соседи. Но факт остается фактом.

–Кузьма?

–Среди погибших. Думаю наши поначалу вошли в усадьбу и Кузьма Платонович следом, да только в доме оказались еще бойцы. Как видно опять что-то готовили. Тел купца, супруги его и сына не обнаружили. Выходит ушли они.

–Наши все?

–Все.

–Кузьма точно среди убитых?

–Обгорел почитай до костей. Но остатки одежды, крестик иные его вещички, все при нем.

–Надо же было так угодить как кур в ощип.

–Работа наша такая, что и на старуху бывает проруха,–со вздохом ответил заместитель Кузьмы.

–Это называется расслабились, йолки. Все беды начинаются от этого. Заруби это у себя на носу, Ермолай. Крепко накрепко запомни.

–Запомню, Иван Архипович.

–Принимай хозяйство. Кузьма надеюсь держал тебя в курсе своих дел?

–Держал. Сказывал, что случиться в жизни может все что угодно и не должно все дело рушиться из-за одной беды.

–Хоть что-то сделал правильно. Ладно, работай. И сыщи мне этого купца. Сыщи и передо мной поставь.

–И его и всех остальных сыщем, не сомневайся, боярин.

–Очень на это надеюсь.

Иван отошел в сторону, где находился его конвойный десяток и вскочил в седло. Обычно-то он предпочитал ходить пешком, даже в грязь и слякоть, что сейчас имела место. Но сегодня как-то не до неторопливой размеренности и поддержания авторитета среди горожан.

Оказавшись в седле, бросил взгляд на обгоревшие останки тщедушного тела, выделявшегося на фоне куда более крупных. Десять выученных, тщательно отобранных и преданных лично ему парней. А еще отцов семейств, заботу о которых он теперь возьмет на себя. И самая главная потеря. Кузьма.

Ивану словно правую руку отсекли. Как он теперь без него? Потянет ли Ермолай? Вот никаких сомнений, что он окажется лишь бледной тенью Овечкина. Он конечно не бездарь, иначе не занимал бы свой пост. Но у Кузьмы Платоновича был настоящий талант сыскаря. Он был оперативником от бога, настоящим самородком. А такие на дороге не валяются. И чего сам полез? Почему не отправил зама? Вопросы, вопросы, вопросы.

–С чем пожаловал, Павел Митрофанович?

–Ну так, привез о чем мы с тобой сговаривались,–с поклоном ответил мужчина одетый на купеческий манер.

Хм. Ну вообще-то он и был купцом. А заодно ярым сторонником Горячинова. Во Пскове хватало тех кто считал, союз с Москвой недопустимым. Они полагали, и не без оснований, что Русское царство попросту поглотит республику, превратив ее в один из своих уездов. Никакого веча, никаких свобод, только единовластие и подчинение ставленникам Москвы. Было уже такое. И никаких сомнений, повторится вновь.

Но боярин не собирался уступать вот так просто. Конечно он осознавал, что Псков нуждается в союзнике. Но только не в Москве. Взять земли Донских казаков, где с каждым годом все больше московских чинов. Вроде и не лезут к казакам, но их влияние растет день ото дня. А все благодаря прикармливаемой казацкой старшине. Вот и здесь будет так же.

Поэтому и решил боярин Горячинов, что кроме мирного противостояния, не помешает и усиление собственной дружины вместе с ополчением. Да еще не погнушался и перенять кое-какой опыт у своего противника.

Так, два года назад, сразу после нарвского инцидента, в дружину Карпова под видом крестьян поступили два десятка его боевых холопов. Глупо не использовать опыт и знание, принесшие столь ощутимый результат на поле боя.

Через год люди Горячинова ушли со службы унеся с собой знания и став оплотом обновляющейся дружины Горячинова. Главная усадьба боярина располагалась в пригороде Торошино. Там же имелась крепость, сторожившая границу с Новгородом.

Не сказать, что раньше в ней была столь уж острая необходимость. Потому и укрепления были устаревшими, не пригодными против пушечного боя. Но за последний год, ситуация сильно изменилась. На левом берегу Псковы появилось земляное укрепление с рвом и бастионами. В Замятлино были закуплены пушки и картечницы. Конечно из тех, что шли на продажу в Инфлянтию. Но все одно качества отменного.

Яков Игоревич вообще не экономил на вооружении и оснащении своих дружины и ополчения. И в свете оккупации Новгорода шведами, это не вызывало подозрений, а лишь одобрение. Бояре всегда содержали дружины и стерегли рубежи Пскова.

И сейчас все бояре по мере своих способностей усиливали свои дружины. Войны со шведом никто не хотел, но все прекрасно отдавали себе отчет в том, что ее не избежать. Иное дело, что казна, она ведь не бездонная. А потому никто и не мог сравниться с Карповым. Хм. Ну и с Горячиновым, по расходам на дружину шедшего следом, хотя и с огромным отрывом.

Правда, опирался он далеко не только на свои средства. Ему самому такое не потянуть, даже израсходуй он все до последнего медяка. Однако, купцы выказавшие ему поддержку не остались в стороне и полезли в свою мошну. Хватало среди торгового люда тех, кому не нравились ни сегодняшние псковские порядке, ни возможность прихода Москвы.

Вот и Архипов привез закупленную в Замятлино сотню мушкетов, со всей оснасткой и изрядным запасом пороха. Жаль конечно, что это не винтовки. Но их продают немного и стоят они изрядно. Но с другой стороны, новая сотня дружинников, как и остальные, будет полностью вооружена огненным боем. Да и не сказать, что в дружине совсем нет винтовок. Десятка три наберется. И все в руках у исключительных стрелков.

На днях должен будет подъехать еще один купец. Обещался закупить сотню пистолей, а как повезет, так еще и винтовки ему перепадут. Вроде как договорился. Двое братьев грозились прикупить пару картечниц, с парой сотен зарядов на каждую. У замятлинского завода из-за шведа нынче со сбытом не очень, вот и радуются покупателям. Основной-то сбыл оружия шел в Русское царство, а туда нынче путь закрыт.