I
Жили себе дед да баба.
В роще кудрявой на хуторе старом
Вдвоем весь век свой долгий провел и
В тишине, в покое,
Как деточек двое.
Вдвоем ягнят пасли детьми когда-то,
А там обвенчались,
Скотины дождались,
И хуторок приобрели,
И сад и пчельник завели,
И мельницу купили —
В достатке жили.
Лишь деток не дал бог,
А смерть с косою у порога.
Кто же старость их пригреет,
Для них сыном станет,
Похоронит, пожалеет,
Кто душу помянет?
Кто на счастье добро примет,
Трудом нажитое,
Будет помнить благодарно,
Как дитя родное?…
Трудно вырастить ребяток
В непокрытой хате.
А еще труднее в белых
Стариться палатах,
Стариться и дом богатый,
Угол непочатый,
Умирая, чужим детям
Отдать на растрату!
II
Раз в воскресенье, в день погожий,
У хаты в праздничной одеже
Сидели старики вдвоем.
Ни тучки на небе; кругом,
Как бы в раю, так славно было,
На небесах ни тучки!
А в сердце горе затаилось,
Как зверь в лесу дремучем.
В таком раю отчего бы
Старикам грустилось?
Горе ль давнее какое
В хате пробудилось?
Иль заглохшее недавно
Вновь зашевелилось?
Или новое рай светлый
Огнем охватило?
О чем же, сидя у порога,
Они задумались? Как знать,
Уж собрались, быть может, к богу,
Но кто в далекую дорогу
Коней им станет запрягать?
«А кто нас, Настя, в гроб положит,
Когда помрем?»
«Великий боже!
Я о том же размышляла,
Да так горько стало:
В одиночестве старели…
Для кого держали
Добро наше?…»
«Погоди-ка!
Словно плачет, слышишь,
За воротами ребенок!
Побежим-ка!.. Видишь,
Так и знал я, что-то будет!»
И оба вскочили,
Да к воротам… Прибегают —
И оба застыли.
Перед самым перелазом
Младенец повитый —
Но не туго; и новенькой
Свиткою прикрытый.
Видно, мать запеленала.
Хоть лето — укрыла
Последнею одежею!..
Глядели, молились
Дед да баба. А младенец
Словно умоляет:
Ручки выпростал, бедняжка,
И к ним простирает,
Крохотные… и притихнул,
Как будто не плачет,
А чуть хнычет.
«Ну что, Настя? Видишь!
Теперь, значит,
Мы с тобой не одиноки!
Вот судьба, вот счастье!
Ишь какое, чтоб не сглазить!
Бери ж дитя, Настя,
Неси в хату, а я съезжу
Сам за кумовьями
В Городище…»
Чудно, право,
Бывает меж нами!
Один сына проклинает
И прочь выгоняет.
Другой свечечку, сердешный
Потом добывает
И, рыдая, ее ставит
Перед образами —
Нету детей!..
Чудно, право,
Бывает меж нами!
III
Вот три пары на радостях
Кумовьев набрали,
И мальчика окрестили,
И Марком назвали.
Растет Марко: старики же
Души в нем не чают,
Где усадить, где уложить,
Хлопочут — не знают.
Год проходит. Растет Марко,
Дойная корова
Живет в холе, в роскошестве.
Но вот, черноброва,
Молода и белолица,
Пришла молодица
На тот хутор благодатный
Работать проситься.
«Что ж? — дед молвит. —
Возьмем, Настя!»
«Возьмем, Трофим, — нужно ж,
Ведь стары мы и хвораем,
И дитя к тому же.
Хоть подрос Марко немножко,
Но все ж таки надо
Заботиться о ребенке».
«Твоя правда, надо;
Век, мне данный, слава богу,
И я прожил, знаю, —
Уходился. Ну, так как же,
Что возьмешь, родная,
За труды?»
«Да что дадите».
«Э, нет, дочка, что ты!
Это ж плата за работу,
За твою работу.
Говорят: кто не считает,
Тот не наживает.
Вот уж разве так, голубка,
Ни ты нас не знаешь,
Ни мы тебя. А поживешь,
Оглядишься в хате,
Да тогда и сговоримся
С тобою о плате.
Так ли, дочка?»
«Ну что ж, ладно!»
«Так входи же в хату».
Сговорились. Молодица
День встречает песней;
Словно с паном обвенчалась,
Купила поместье.
От рассвета до заката
И в поле, и в хате,
И за скотом ходит Ганна;
А вокруг дитяти
Так и вьется; в воскресенье
И в будни ребенку,
Словно мать, головку моет,
Ему рубашонку
Каждый божий день меняет,
Вместе с ним катает
Повозочки, а уж в праздник
И с рук не спускает.
Старики мои дивятся,
Богу бьют поклоны…
Наймичка же сна не знает,
По ночам со стоном
Свою долю проклинает,
Плачет горько, тяжко;
Да никто того не знает,
Не слышит бедняжки,
Кроме Марка маленького.
Да и он не знает,
Отчего слезами Ганна
Его умывает;
Отчего его целует
И молится жарко,
Сама не съест и не допьет,
А накормит Марка.
Не знает он. Когда в люльке
Порой среди ночи
Пробудится, шевельнется,
Она сразу вскочит,
Крестит его, баюкает, —
За стеною слышит,
Спит спокойно ли ребенок,
Как во сне он дышит.
Утром Марко к своей Ганне
Ручки простирает —
И наймичку с улыбкою
Мамой величает…
Не знает он. Растет себе,
Растет, подрастает.
