Одна мать очень рассердилась на меня, когда я сказала ее плачущему ребенку: «Я знаю, как ужасно ты себя чувствуешь из-за того, что мама собирается оставить тебя здесь, в детском саду». Как объяснила мать: «Я так стараюсь убедить дочь, что здесь нет ничего страшного, а вы своими словами сводите на нет всю мою огромную работу!» Ее гнев, однако, перешел в смущение, когда девочка зарылась в мои колени, посасывая палец и слегка хныча, но больше не рыдая.

В подобной же ситуации оказался один отец, который старался загнать сына в море. Мальчик плакал, в его глазах был испуг, но отец продолжал спрашивать: «Что с тобой? Почему ты ведешь себя как маленький? Ты думаешь, я дам тебе утонуть? В воде так здорово!» Когда я бесцеремонно вмешалась, чтобы сказать: «Мальчик, эти волны действительно пугают, я знаю множество мальчиков и девочек, которые боятся моря», — отец, вероятно, с трудом сдержал желание стукнуть меня. Мальчик убежал играть в песке, а его отец сказал: «Это уж слишком для вашей расчудесной психологии. Вы же фактически сказали ему, что он правильно боится. Теперь он никогда не полезет в воду».

Я не говорила мальчику, правильно или неправильно он боится; все, что я сделала, это признала реальность его страха. Мать мальчика, по-видимому, поняла меня. Через несколько минут она играла с сыном, убегая от «гадких маленьких волн, которые нас кусают». Мальчуган замечательно проводил время, стараясь преодолеть свой страх, забегая в воду и возвращаясь с криками и смехом на берег. Когда вы говорите ребенку, что вы понимаете его страх и что многие дети чувствуют то же, вы освобождаете его энергию для преодоления боязни. Ребенок, который чувствует: «Я нормальный и хороший», обладает достаточной энергией, чтобы справиться со страхами. Самый смелый ребенок в кабинете врача — это тот, которому сказали: «Ты, может быть, испугаешься, и тогда стоит поплакать. Я буду крепко держать тебя за руку, и все скоро закончится». С такой моральной поддержкой вряд ли найдется; что-нибудь такое, чего ребенок не смог бы сделать.

Много лет назад мне довелось прочитать своей дочери очаровательную книжку М.В. Браун «Кролик, который убегал». Она начинается так: "Однажды жил маленький крольчонок, который хотел убежать. И он сказал своей маме: «Я убегаю». — «Если ты убежишь, — ответила мама, — я убегу за тобой. Потому что ты мой маленький крольчонок». Я подумала про себя: вот крольчиха, которая знает, что она делает. После стольких лет общения с родителями я пришла к выводу, что мы часто не знаем, что творим со своими детьми. Слишком часто мы неправильно истолковываем слова детей, когда они грозят убежать из дома.

Многие из нас могут вспомнить, как сами, будучи детьми, злились на других и были переполнены жалостью к себе. В эти минуты мы всерьез подумывали о том, чтобы «уйти в бега». Став родителями, мы усвоили, что это нормальный момент взросления, и до тех пор, пока убегание не стало хроническим и не заключает в своей основе какие-либо глубинные проблемы, мы должны относиться к этому факту спокойно. Один из простейших способов для родителей научиться не принимать подобные угрозы близко к сердцу — это согласиться с ребенком, что ему действительно необходима перемена обстановки. Одна мать поделилась со мной, что, когда ее восьмилетняя дочь вошла в комнату, неся уложенную сумку, она предложила ей приготовить еду в дорогу и начала этим заниматься. Когда она заворачивала крутые яйца в пергамент, ее маленькая дочь разрыдалась.

Другая мать поведала о случае с ее десятилетним сыном, который очень разозлился на нее за то, что она не позволила ему завести собаку. Она рассказывала, что создавалось впечатление, что сын не может найти в доме места, которое бы было подальше от нее. Однажды вечером после ужина он спустился вниз в пижаме и объявил, что уходит из дома. От неожиданности мать велела ему уходить сейчас же. Когда он так и сделал, она побежала за ним. Его поступок рассердил и испугал ее. От досады она отшлепала сына, но это отнюдь не смягчило конфликт.

Одна мать, приемный сын которой жил до этого в разных семьях и испытывал недостаток в любви, вспоминала, как они с мужем старались показать сыну, что они действительно заботятся о нем. Однажды, когда он в гневе убежал из дома, они боялись быть с ним слишком суровыми, когда он вернулся. Совсем растерявшись, они спросили мальчика, что, по его мнению, им следует сделать, чтобы подобное не повторилось. Не колеблясь ни минуты, он ответил: «Если вы любите меня, лучше не давайте мне этого сделать снова».

Другими словами, дети хотят знать, что кто-то установит границы дозволенного. История, рассказанная полицейским из Нью-Йорка, хорошее тому подтверждение. Он стоял на углу улицы и заметил, что какой-то маленький мальчик проходит мимо него с регулярными интервалами в десять минут. По-видимому, он ходил вокруг одного и того же квартала. Наконец полицейский спросил мальчугана, что все это значит. «Я убегаю из дома», — объяснил мальчик. «Но почему же ты все время ходишь вокруг квартала?» — поинтересовался полицейский. «Потому что мне не разрешили одному переходить улицу», — серьезно и с достоинством ответил ребенок.

Возможно, родители не всегда понимают, чего добивается ребенок, который грозится уйти. Они знают, что наверняка в основе этой угрозы лежит ссора или обида. «Я покажу вам, — говорит ребенок. — Я уйду и никогда не вернусь, и вы тогда поплачете». Другими словами, он надеется, что после того, как он уйдет, мы обнаружим, как сильно нам его не хватает. Но может быть, если он грозится убежать, он просто спрашивает: «Если я рассержусь на вас и захочу уйти от вас, дадите ли вы мне уйти?» Дети страшно хотят верить, что, как бы они ни были сердиты или несчастны, ничто не заставит нас отпустить их. Дети часто находятся во власти своих побуждений, и в такие моменты они рассчитывают на нас, хотят, чтобы мы помогли им контролировать себя. Те, из них, которым позволяют делать все, что им нравится, часто становятся испуганными и неуверенными. Может быть, когда они грозятся убежать, они на самом деле говорят: «Я чувствую, что могу совершить что-то, чего на самом деле я не хочу делать, пожалуйста, кто-нибудь остановите меня!»

Помимо выражения гнева и желания независимости в угрозе убежать из дома присутствует столь же сильное желание быть любимым и защищенным, знать наверняка, что эти минутные чувства и побуждения не могут на самом деле оказаться опасными, потому что есть родители, которые держат все под своим контролем.

Как родителям вести себя в подобной ситуации? Прежде всего они должны постараться понять причины гнева ребенка, его задетых чувств, его желания вырваться из-под их власти. Они должны постараться, чтобы ребенок понял, что эти его чувства естественны и что с ними можно успешно справиться, не уходя из дома. Ребенку должны быть даны гарантии того, что ни при каких обстоятельствах родители не позволят ему совершить этот шаг. Вместо этого они должны ответить на невысказанный, но реально заданный вопрос: «Разрешите ли вы мне уйти?» — твердым и однозначным «Нет!». На самом деле это как раз то, что ребенок хочет услышать.

Я сидела около бассейна в мотеле, стараясь расслабиться и насладиться солнцем. Но вдруг почувствовала, что моя голова начинает раскалываться и я так сильно сжимаю зубы, что начинаю чувствовать боль в челюстях. Около меня сидел мужчина, держа на коленях хорошенькую маленькую девочку. Рядом с ним стоял мальчик постарше, который без конца скулил. Он ныл, что хочет опять в воду, хотя весь дрожал; он канючил, чтобы отец купил ему мячик. Его ноющий голос царапал меня по нервам, и я в конце концов не выдержала. Уходя, я обернулась и посмотрела на маленького нытика. То, что я увидела, открыло мне многое. Его взгляд был прикован к отцовскому колену.

«Вот он, „тайный смысл“, — сказала я себе. — Он хочет не в бассейн, и не мячик, и не плитку шоколада, и не смотреть телевизор в комнате, он хочет на колени к отцу». Когда дети без конца хнычут скулящим, раздраженным голосом, они могут довести родителей до белого каления — мало что еще может так быстро и основательно вывести из себя. К сожалению, это один из вариантов порочного круга: чем больше мы раздражаемся, тем сильнее становится нытье, потому что за ним стоит скрытая просьба о чем-нибудь, что обычно не имеет ничего общего с тем, о чем просит ребенок в данный момент.