— Вряд ли это месть, если я хоть что-то понимаю в том конфликте, на который ты намекал, Магнус.

— Твоя правда, — согласился волшебник. — Зато устранение опасного противника не кажется таким уж невероятным. Они все время стремятся подорвать наши силы, Ког, пресечь любую нашу попытку получить преимущество, в этом они не отличаются от нас. И если они могут вычислить нашего агента, то, скорее всего, сделают все, чтобы его устранить.

— Все равно это не объясняет, зачем им пытаться убить меня в тот момент, когда я в полной боевой готовности, на глазах у сотен свидетелей… — Ког досадливо махнул рукой. — Все это не имеет смысла.

— Зато смысл появляется, если кто-то пытается передать моему отцу послание.

— Какое послание? — заинтересовался Ког.

— Что ни один из его агентов не может считать себя в безопасности, где бы он ни находился.

Ког подумал немного, потом напомнил:

— Ты говорил о двух возможностях. Какая вторая?

— Кто-то хочет нанять тебя. Кто?

— Мы узнаем, если тебе поступит какое-то предложение.

— Ты считаешь, что кто-то затеял всю эту мороку лишь для того, чтобы удостовериться, что меня стоит нанимать на службу?

— Некоторые из тех, с кем вам предстоит столкнуться на жизненном пути, милорд, — заговорил Паско, прожевав кусочек острого сыра, — способны почти на все. — Он повернулся к столу, взял колечко лука и намазал горчицей. — Вы можете быть опасным. А кому-то мог понадобиться величайший фехтовальщик, но только в том случае, если он и дерется отлично, и способен убить противника. Сегодняшний сюрприз доказал, что вы способны и на то, и на другое.

— Верно, — сказал Магнус. — Конклав не единственный союз, обладающий богатством и возможностями пригласить к себе на службу талантливую личность. — Магнус бросил взгляд на Паско, поглощавшего лук с горчицей, и поинтересовался: — Как ты это ешь?

— После сыра это очень вкусно, — ответил Паско с набитым ртом. — Если потом запить глотком белого вина… — Он закатил глаза. — Просто чудо.

— Я не хуже другого могу оценить тонкое блюдо, Паско, но в данном вопросе должен согласиться с Магнусом, — сказал Ког.

— Попробуйте сами, милорд. — Паско схватил тарелку, выложил на нее колечко лука, кусок сыра, после чего намазал на лук горчицу. Взяв бокал вина, он подошел к Когу. — Сначала кусок сыра, заешьте его луком и запейте вином.

Ког откусил сыр (это был какой-то твердый пахучий сорт), а когда положил в рот лук, то оказалось, что горчица очень острая. У него выступили слезы, и он поспешил сделать глоток вина. Когда к нему вернулась способность говорить, он прокомментировал:

— Неплохо, но мне кажется, что к этому нужно привыкнуть.

Магнус расхохотался.

— Мне пора, — сказал он. — Нужно переговорить с отцом. Вернусь посмотреть поединок.

— Он начнется меньше чем через час, — заметил Паско.

— Успею. — Магнус схватил свой посох, и в следующую секунду его уже не было. По комнате пронесся легкий порыв ветра, послышался тихий хлопок, а потом наступила тишина.

— Эффектный уход, — сказал Ког.

— Это один из очень многообещающих молодых людей, — сказал Паско. — Никто об этом не говорит, но когда-нибудь он, возможно, превзойдет своего отца.

— Когда-нибудь кому-нибудь все-таки придется рассказать мне об этой семье, — буркнул Ког. Паско открыл было рот, но Ког предостерегающе поднял руку: — Только не сегодня. Сейчас я хочу отдохнуть полчаса и сосредоточиться. За сегодняшний день на меня свалилось столько, что хватит раздумий на целую жизнь, а меньше чем через час мне предстоит сразиться с противником за звание чемпиона.

Поудобнее устраиваясь в постели, Ког добавил:

— А еще мне нужно придумать, каким образом убить негодяя, чтобы самому не оказаться продырявленным.

Паско замер на секунду, поднеся ко рту следующий кусок сыра и держа наготове луковицу, а сам не сводил взгляда с Кога, который уже прикрыл глаза. Поняв, что разговор закончен, Паско не спеша начал жевать, подумав при этом, что горчица действительно немного островата.

Ког стоял прямо перед королем, устремив на него немигающий взгляд. Мастер церемоний заливался соловьем, видимо, радуясь возможности уморить собравшуюся знать и богатых простолюдинов подробной историей о том, как зародился турнир Школы Мастеров.

Ког подавил желание бросить взгляд влево, где стоял Кампанил. Наверное, гвардейский офицер герцога Оласко тоже стоял неподвижно, глядя перед собой.

Наконец урок истории подошел к концу, и мастер церемоний объявил:

— Ваше величество, перед вами два лучших фехтовальщика в мире, и каждому не терпится проявить перед августейшей особой свое мастерство. Позвольте представить лейтенанта Джорджа Кампанила, находящегося на службе у вашего кузена, герцога Оласко.

Лейтенант склонил голову перед королем. Затем последовало второе официальное представление:

— Позвольте представить Когвина Ястринса, сквайра Белкасла, баронета Серебряного озера, находящегося на службе у его милости герцога Вабонского.

Ког отвесил поклон королю.

— Господа, — продолжил мастер церемоний, — вы проявили себя самым превосходным образом, добившись успеха в сложнейшем состязании по владению оружием. Сейчас один из вас будет объявлен величайшим фехтовальщиком мира. Вы знаете правила и если пожелаете сейчас отказаться от поединка, то это не будет вменяться вам в вину. — Он внимательно окинул взглядом участников, но ни тот ни другой не дрогнули.

— Что ж, в таком случае позвольте объявить начало состязания.

На середину площадки, отведенной для боя, прошел старший мастер школы, прослуживший на этом посту без малого тридцать лет. По его знаку к нему приблизились участники турнира, он взял Кога за руку и перевел его на левую сторону, после чего точно так же перевел Кампанила направо.

— Повернитесь ко мне лицом! — крикнул он все еще сильным голосом. — Сражайтесь достойно и честно.

Ког украдкой бросил взгляд на галерку и увидел там стрелков, вооруженных луками и арбалетами. Мастер тактично не упомянул об их присутствии.

— По моей команде начинайте бой, и пусть боги придадут вам силы.

Ког повернулся к Кампанилу, который отвесил ему поклон. Ког лишь слегка наклонил голову, не желая быть вежливым с этим убийцей.

Прозвучала команда к началу, Кампанил пошел прямо на Кога, подняв меч, и внезапно сделал резкий выпад, нацелившись в бок противнику. Ког поворотом кисти сумел блокировать атаку, а сам развернулся в другую сторону. Это был неожиданный прием, и на долю секунды он подставил спину под удар, но к тому времени, когда Кампанил успел опомниться и развернуться, Ког уже сам предпринял наступление, целясь противнику в левое плечо.

Закаленный боец из Оласко лишь слегка согнулся, и лезвие меча просвистело в нескольких дюймах от его плеча, не причинив никакого вреда. Когу пришлось отступить на шаг из опасения, что он развернется по инерции и снова подставит гвардейцу спину.

Теперь, после обмена первыми ударами, противники принялись кружить, внимательно наблюдая друг за другом. Ког успел оценить своего соперника: Кампанил уступал в скорости кешианцу, но с лихвой восполнял этот недостаток мастерским владением мечом. У него было потрясающее чувство равновесия, и он применял сложные приемы, прибегая к серии ударов и ложных выпадов.

Любая атака Кога встречала должный отпор, после чего Кампанил сам шел в наступление. Несколько раз только сверхъестественная быстрота реакции спасала Кога от поражения. С начала боя прошло всего несколько минут, а оба участника уже взмокли и дышали с трудом.

Хлопки и возгласы одобрения, как и все зрительские замечания, постепенно стихли, наступила полнейшая тишина. Весь зал словно оцепенел, даже шепота или бормотания и то не было слышно, зрители следили за каждым движением соперников. Люди сдерживали дыхание и даже старались не моргать, чтобы не пропустить решающего удара, который мог закончить поединок.