– Я пытаюсь объяснить, что выйти за вашего сына должна она – по крайней мере, обручиться с ним. Это в нее он влюблен. Не понимаю, зачем портить ему жизнь только для того, чтобы скрепить союз колдуний и оборотней. Мы с Келлер породнились и навсегда останемся сестрами. Будем незримыми узами связаны с Галеном. Разве этого недостаточно?

В зале опять поднялся шум. Услышав отдельные выкрики, Келлер совсем пала духом. Она испытующе смотрела на Илиану, боясь поверить ей.

– А если… колдуньи не согласятся? – растерянно спросил отец Галева.

Илиана топнула ногой. На виду у всех!

– Я – Дитя-колдунья. Пусть только попробуют не согласиться! Ради чего я все это вытерпела?

Присутствующие снова разразились аплодисментами, еще громче прежних. Волна радости подхватила Келлер и понесла прямо в объятия Галена.

Позднее, в суматохе общих объятий и поцелуев, Келлер шепотом спросила Илиану:

– Ты не передумаешь?

– Ты считаешь, такое возможно? Гален этого не заслуживает.

– Илиана…

– Я ни в чем не раскаиваюсь, – перебила ее Илиана. Она крепко обняла Келлер, – Он и вправду дорог мне. Наверное, я его люблю. Но я же видела, каким стало его лицо там, на поляне, когда он думал, что ты погибла. Я слышала, как он произнес твое имя. И тогда все поняла. Вы созданы друг для друга. И я ни о чем не жалею.

– Леопард? – переспросила мать Галена, удивленно раскрыв глаза. – Но это же замечательно! Леопардом была твоя прапрабабушка.

– Значит, ради меня ты расстался с мечтой о полетах? – шепотом спросила Келлер.

– Думаю, мне понравится бегать по земле, – отозвался Гален и, улучив минуту, коснулся губами ее щеки.

– Нет, мэм, я прошу прощения за то, что разбудила вас, – говорила Келлер. – Да, мэм, я знаю, как теперь поздно, – Она с трудом могла расслышать голос в трубке.

Ей пришлось зажать пальцем другое ухо, чтобы отключиться от радостной суматохи в зале.

– Не вижу в этом ничего забавного, – отозвалась мать Илианы. – С ребенком все в порядке, он спокойно проспал всю ночь. А почему ты спрашиваешь?

– Видите ли, мэм, это трудно объяснить…

– Зато теперь он проснулся и, кажется, плачет… Нет, не плачет, а требует телефон! Алекс!..

Голосок в трубке отчетливо произнес:

– Ке-е!

– Да, это Келлер, – удивленно подтвердила Келлер. – Я рада, что с тобой все хорошо, малыш. И как видишь, я вовсе не уехала навсегда. Можешь считать, что нам повезло. А вот дара предчувствия у тебя пока нет, верно? – Келлер улыбнулась. – Знаешь, в какое-то мгновение я была уже готова поверить, что ты и есть Неукротимая Сила. Но потом догадалась, что ты самый обычный малыш из рода колдуний.

Проходившая мимо Илиана недоуменно произнесла:

– Келлер, ты разговариваешь с моим младшим братом? Ты не забыла, что ему всего три года?

– Так что именно сказал дракон? – тревожно допытывалась Мать Кибела.

Несмотря на миловидное лицо и добрые глаза, она оказалась волевой и властной, что всегда нравилось Келлер.

– Я спросила, кто разбудил его, а он ответил… – Келлер нахмурилась, припоминая слова дракона: – «Кое-кто. Ты его не знаешь. Колдун, который на самом деле не колдун. Мы с ним уже заключили союз».

– Колдун, который на самом деле не колдун… – задумчиво повторила Мать Кибела.

Лицо Арадии стало серьезным.

– Хотела бы я знать, кто это такой и где он сейчас.

Мать Кибела тихо откликнулась:

– Время покажет.

– Полиция уже в доме, – сообщила Нисса, прикрыв сотовый телефон рукой. – Наверное, кто-то из гостей вызвал ее, увидев пантеру. Всю семью хозяев дома уже нашли – мистера и миссис Эштон-Хьюз, Джейми и Бретта. Их увезли в больницу… – И она отключила телефон. – Надо послать туда нескольких колдуний. Но раз Джейми, Бретт и их родители выжили, значит, они поправятся, правда? К тому же мы нашли Неукротимую Силу с исцеляющим пламенем. А теперь успокоимся и повеселимся!..

Прошло два дня. Келлер сидела на освещенной солнцем веранде в надежном убежище, куда ее, Илиану, Галена и остальных привезли, чтобы уберечь от нападений обитателей Царства Ночи и дать им возможность прийти в себя.

Бездельничать было приятно. Сидеть, читать… или просто думать. Но еще приятнее – знать, что Гален рядом.

Он тихо вошел в дверь – теперь он всегда ходил бесшумно, как огромный кот. Келлер улыбнулась ему. Он был так мил и красив с этими золотистыми волосами, лицом принца из сказки и пронзительно-зелеными глазами леопарда!

– Я написал для тебя стихи, – сказал он, садясь рядом с Келлер. – Нет, не совсем так… Я вспомнил записку твоей матери, дописал кое-что и подправил. Не знаю, как получилось. Но, думаю, именно это она и хотела сказать.

Келлер с любопытством взяла у Галена лист бумаги, прочла вслух:

– На самом деле я хотел написать: «И ты всегда будешь одна… так не жди, что кто-то принесет тебе счастье, но и не переставай любить, потому что иначе будешь не только одинокой, но и опустошенной – вместо того, чтобы стать сильной и способной отдавать, не задумываясь, что получишь взамен». Но это слишком длинная фраза, к тому же она не укладывается в размер, – заключил он.

Келлер невидящими глазами смотрела на бумагу.

– Прости… – смутился Гален. – Если тебе не нравится…

Келлер порывисто обняла его, из ее глаз хлынули слезы.

– Старую записку я сожгу, – пообещала она. – Я так тебя люблю. Поцелуй меня.

Гален нежно улыбнулся.

– Слушаюсь, босс, – пробормотал он и выполнил приказ.