– Мы делаем весла. Если мы просто столкнем баржу в реку, течение унесет ее в Гандахар.

– Тогда спокойной ночи. – Сенедра потянулась и зевнула. – Почему бы тебе не принести мне одеяло, прежде чем вернуться к своим веслам?

Дарнику и Тофу потребовалась почти целая ночь, чтобы приколотить грубую, пахнущую смолой заплату к дыре на носу баржи, покуда остальные занимались веслами. За несколько часов до рассвета с реки начал подниматься туман. Смазав горячей смолой края заплаты снаружи и изнутри, Дарник шагнул назад и окинул свою работу критическим взглядом.

– По-моему, лодка все же будет давать течь, – предупредил Шелк.

– Все лодки текут, – пожал плечами Дарник. – Мы сможем вычерпать воду.

Понадобилось множество весьма необычных приспособлений, чтобы спустить баржу на воду. Дарник прыгнул на борт и подошел с факелом к носу, чтобы обследовать заплату.

– Подумаешь, чуть-чуть протекает, – с удовлетворением заметил он. – Ничего страшного.

Туман становился гуще, когда они грузили в баржу вещи. В этих краях стояла весна, и лягушки в тростниках распевали любовные песни. Это были довольно приятные, навевающие дремоту звуки. Дарник обследовал несколько ярдов вниз по течению и нашел тянущуюся от берега узкую отмель. Из оставшейся древесины он сделал трап, совместными усилиями путники подвели баржу к отмели и погрузили на нее лошадей.

– Подождем, пока станет немного светлее, – предложил кузнец. – Грести по реке кругами – невеликое удовольствие.

– А мы не можем установить какой-нибудь парус? – с надеждой осведомился Шелк.

– Запросто. – Дарник послюнявил палец и поднял его. – Я сделаю это, как только ты заставишь ветер подуть.

Физиономия Шелка вытянулась.

– Пока ты здесь возишься, я поболтаю с Сенедрой. – Он вернулся назад и осторожно встряхнул спавшую жену Гариона. – Знаешь, у Дарника весьма извращенное чувство юмора, – пожаловался он.

Когда туманный восточный горизонт начал светлеть, они заняли места у весел.

– Не хочу делать мрачные пророчества, – сказал Сади Дарнику, который стоял на корме, вцепившись в румпель, – но в Найсе я повидал достаточно туманов, когда даже при дневном свете нельзя было понять, где солнце. Как же ты собираешься держаться нужного курса?

– Об этом позаботится Сенедра, – ответил кузнец, указывая на нос.

Королева Ривы склонилась над левым бортом, наблюдая за плывущей деревяшкой, прикрепленной к длинной веревке.

– Что она делает? – недоуменно спросил Шелк.

– Наблюдает за течением. Пока эта веревка остается под тем же углом к лодке, курс правильный. Я сделал отметку на перилах, чтобы указать, какой должен быть угол.

– Я вижу, ты обо всем подумал, – заметил Сади, продолжая грести.

– Стараюсь. Если все обдумаешь заранее, можно избежать многих проблем.

Сенедра подняла руку и указала на правый борт. Она всегда очень серьезно относилась к порученной работе. Дарник повернул руль.

Когда восточный берег скрылся в тумане, Гариону показалось, что время остановилось. Хотя он продолжал работать веслом с монотонной регулярностью, казалось, что баржа совершенно не движется.

– Утомительное занятие, верно? – сказал Шелк.

– Гребля всегда утомительна, – отозвался Гарион.

Оглядевшись, Шелк понизил голос.

– Ты заметил, как изменился Дарник? – спросил он.

– Нет. А что?

– Обычно он так тушуется, что забываешь о его присутствии, но на берегу он взял на себя руководство.

– Дарник всегда таков, Шелк. Когда мы заняты тем, в чем он не слишком разбирается, он просто слушает и выполняет указания, но когда речь идет о чем-то хорошо ему известном, он берет ответственность на себя и все делает, как надо. – Улыбнувшись, Гарион бросил взгляд на старого друга, а потом посмотрел на Шелка. – К тому же Дарник очень быстро учится. Теперь он, возможно, не менее опытный шпион, чем ты. А как внимательно Дарник наблюдал за твоими манипуляциями с бобами в Мельсене! Если он захочет заниматься торговлей, вам с Ярблеком придется держать ухо востро.

Шелк казался обеспокоенным.

– Неужели он на это способен?

– Возможно. С Дарником никогда ничего не знаешь заранее.

Когда солнце поднялось выше, туман расползся вширь и мир вокруг словно потерял все краски – остались только белый туман и черная вода. Гарион испытывал странное ощущение от того, что они полностью зависят от Сенедры. Только ее глаза, устремленные на веревку, которая совпадала с отметкой на поручне, позволяли им придерживаться правильного курса. Гарион очень любил жену, но знал, что она иногда бывает легкомысленной и на ее суждения не всегда можно полагаться. Тем не менее Сенедра уверенно указывала то на правый, то на левый борт, и Дарник безоговорочно ей повиновался. Гарион вздохнул и продолжал грести.

Позднее туман начал рассеиваться, и Бельдин отложил весло.

– Не можете ли вы обойтись без меня? – спросил он у Бельгарата. – Думаю, мы должны знать, что нас ожидает. В Даршиве происходят всевозможные неприятности, и я бы не хотел угодить в заварушку, едва высадившись на берег.

– Тем более что ты устал грести, не так ли? – саркастически осведомился старик.

– Я могу грести хоть вокруг света, если захочу, – ответил маленький горбун, сгибая похожие на дубовые ветки руки, – но это серьезный вопрос. Неужели ты хочешь пристать к берегу на этой посудине и обнаружить Нахаза, ожидающего тебя на песке?

– Делай то, что считаешь нужным.

– Я всегда так и поступаю, Бельгарат, даже если это тебя иногда огорчает. – Бельдин направился к носу. – Извини, малышка, – сказал он Сенедре, – но я должен отлучиться.

– Ты нужен мне у весла, – возразила она. – Как я смогу держать курс, если все разбегутся?

– Не сомневаюсь, что ты все сможешь, милочка. – Бельдин потрепал ее по щеке и исчез в тумане, оставив за собой звуки призрачного хохота.

– Возвращайся поскорее! – крикнула ему вслед Сенедра.

Подул слабый ветерок.Гарион ощутил его своим вспотевшим затылком. Туман продолжал рассеиваться.

Внезапно вокруг них появились темные силуэты.

– Гарион! – воскликнула Сенедра.

Сквозь туман доносились торжествующие крики. Они были окружены приближающимися со всех сторон судами.

– Попробуем ускользнуть? – хриплым шепотом осведомился Шелк.

Бельгарат сердито сверкнул глазами.

– Ускользнуть? В этой посудине? Не болтай вздор!

К ним подплывала лодка, и Гарион смог рассмотреть гребцов.

– Маллорейские солдаты! – быстро сказал он. – Армия Закета!

Бельгарат пробормотал несколько отборных ругательств.

– Попробуем сидеть смирно. Они могут не знать, кто мы такие.

Шелк, постарайся отвлечь их болтовней.

Маленький человечек поднялся и двинулся к носу баржи.

– Мы рады встретить тут имперские войска, капитан, – обратился он к офицеру в лодке, преграждавшей им путь. – Может быть, вам удастся положить конец происходящему здесь безумию.

– Мне нужны ваши имена, – отозвался офицер.

– Ну конечно! – воскликнул Шелк, хлопнув себя по лбу. – Как глупо с моей стороны! Меня зовут Веттер. Я работаю на принца Хелдара. Возможно, вы слышали о нем?

– Знакомое имя. Куда вы направляетесь?

– Вообще-то нам нужно попасть в Баласу, в Далазийских протекторатах. У принца Хелдара там деловые интересы. Но мы не знаем, удастся ли нам пробраться через Даршиву – тут творится невесть что. – Он сделал паузу. – Скажите, капитан, не могли бы вы выделить нам несколько солдат в качестве эскорта? Я могу щедро заплатить.

– Посмотрим, – ответил офицер.

Внезапно из тумана вынырнул корабль, двигающийся параллельно с баржей. Над перилами появилось знакомое лицо.

– Давно не виделись, не так ли, король Бельгарион? – любезно заговорил генерал Атеска. – Нам бы следовало поддерживать связь. – На нем были его обычный алый плащ и блестящий стальной шлем, украшенный золотой чеканкой.

Гарион упал духом. Теперь все увертки отпадали.

– Вы знали, что мы находимся здесь, – тоном обвинения произнес он.