В эту самую минуту в двух шагах от нее раздался негромкий женский голос:

— Присцилла! — От неожиданности девушка вздрогнула.

На помост поднималась Энн Пирпонт. Она шла прижав к груди руки и опустив голову.

— Наверное, ты не хочешь меня видеть, — еле слышно сказала Энн. Но она ошиблась. Это было первое приветливое лицо, которое Присцилла сегодня увидела.

— Прости, что я не пришла на суд, — покаянно сказала Энн. — Может, тебе станет легче, если ты узнаешь, что я хотела прийти?

Энн медленно приблизилась к столбу.

— Меня не пустил отец. Он запер меня в комнате. Вообще-то он и сюда меня не пустил. Но я вылезла в окно и спустилась по дереву.

— О, Энн! — увидев боль и сострадание в глазах подруги, Присцилла заплакала.

— Позволь я помогу тебе. — Энн достала носовой платок и осторожно промокнула Присцилле глаза. Потом она бережно вытерла ей губы и подбородок.

— Спасибо, — только и могла выговорить Присцилла.

— Бедняжка, как же тебе неудобно стоять! — воскликнула Энн. Мгновение спустя Присцилла почувствовала, как маленькие, нежные руки растирают ей поясницу.

Это было так приятно, что она невольно застонала от наслаждения. А ласковые руки Энн уже массировали ей плечи. Присцилле стало легче.

— Спасибо, Энн, — поблагодарила она подругу и грустно спроси — Теперь тебе попадет?

— Наверное, — тихо улыбнулась Энн. — Думаю, отец меня побьет. Но я должна была прийти. Я ведь виновата не меньше тебя.

И после короткой паузы она быстро добавила:

— Присцилла, мы же не делали ничего дурного?

Присцилла кивнула в знак согласия.

Время шло. Тени на лужайке перед помостом становились все длиннее, а Энн Пирпонт по-прежнему стояла рядом с Присциллой; она читала подруге стихи, растирала ей спину — словом, помогала, как могла, выдержать это тяжелое испытание.

На закате явился церковный староста и освободил Присциллу из колодок. Пытаясь распрямиться, Присцилла пошатнулась, и ей пришлось опереться на Энн.

Выразив надежду, что Присцилла извлекла урок из того, что случилось, церковный староста отпустил ее. Энн решила проводить подругу до дома.

Над Кембриджем сгустились сумерки. Присцилла и Энн, держась за руки, шли по обсаженной деревьями дороге к дому Морганов. Внезапно из-за деревьев вышел человек. От неожиданности девушки вздрогнули.

— Что вам угодно, сэр? — воскликнула Энн и, шагнув вперед, заслонила собой подругу.

— Не бойтесь, я не причиню вам зла, — сказал незнакомец, показывая, что в руках у него ничего нет.

— И поэтому вы прячетесь? — спросила Энн.

— Видите ли, кое-кому может не понравиться, что я приехал в Кембридж. Простите, но мне необходимо поговорить с мисс Морган.

Присцилла окинула незнакомца взглядом. Этот человек в треуголке и длинном сюртуке кого-то ей напоминал. Ну да, она видела его сегодня днем. Это он стоял, привалившись спиной к дереву. Это он прогнал ее обидчиков.

— Не волнуйся, Энн, — успокоила она подругу. — Я его узнала.

— Неужели? — с надеждой спросил незнакомец. Он снял треуголку, обнажив длинные, почти до плеч, темно-русые волнистые волосы, и улыбнулся. У него было молодое, красивое лицо.

— Разумеется, сэр, — сказала Присцилла. — Я благодарна вам за помощь.

И она рассказала Энн о том, что случилось у позорного столба. Энн взглянула на незнакомца с признательностью.

— Так вы об этом… А я-то думал, вы меня не разглядели, — разочарованно протянул молодой человек. — Значит, вы не помните нашу первую встречу?

— Первую? — переспросила Присцилла.

— Ну да, в Бостоне.

Присцилла недоуменно подняла брови.

— «Таверна доброй женщины»…

Девушка все еще не понимала, о чем идет речь. Молодой человек не мог скрыть своего огорчения.

— Я Питер Гиббс, хозяин таверны.

Присцилла улыбнулась. Наконец-то она вспомнила.

— Конечно, глупо было надеяться, что вы меня запомнили, — сказал Питер Гиббс. Он усмехнулся и бросил лукавый взгляд в сторону помоста. — А вам, судя по всему, нетрудно произвести впечатление на жителей как Бостона, так и Кембриджа.

Приветливая улыбка Присциллы растаяла в мгновение ока. Боль в спине и онемевшая шея мешали должным образом оценить эту шутку. Взяв под руку Энн, она обошла хозяина таверны и зашагала к дому.

— Постойте, мисс! — растерянно крикнул Питер Гиббс. — Прошу вас, не сердитесь. В присутствии красивых женщин я часто несу чушь. Не надо уходить. Я не хотел вас обидеть.

Не останавливаясь, Присцилла бросила через плечо:

— Чего же вы в таком случае хотели?

— Откровенно говоря, не знаю. — молодой человек не отставал от девушек ни на шаг. — Видите ли, мисс, в последнее время в мою таверну зачастили люди по фамилии Морган, а еще те, кто ими интересуется. С теми, кто спрашивал о Морганах, я знаком… Короче, мисс, мне кажется, здесь что-то не так.

Присцилла остановилась.

— В вашей таверне бывали Морганы? Кто-то, кроме меня?

Гиббс кивнул.

— Возможно, это всего лишь совпадение.

— Мистер Гиббс, — перебила его Присцилла, — не могли бы вы об этом рассказать?

Молодой человек смущенно уставился на свою треуголку и, повертев ее в руках, сказал:

— Вы, конечно, помните тот день, когда зашли в мое заведение… — он широко улыбнулся и, повернувшись к Энн, спросил: — Мисс Морган рассказывала вам об этом? Есть один кузнец в Бостоне, довольно неприятный тип. Так вот, у мисс Морган были с ним проблемы. Когда она не обнаружила его в мастерской — а он там он появляется нечасто — мисс Морган отправилась в «Таверну доброй женщины» и…

— Мистер Гиббс, — перебила его Присцилла, — если не возражаете, эту историю я расскажу моей подруге в другой раз. У меня был нелегкий день. Вы можете сообщить мне то, чего я не знаю?

— Я опять оказался бестактным, — извинился Гиббс и еще энергичнее принялся терзать свою треуголку. — Конечно, у вас выдался очень тяжелый день. Видите ли, я приехал в Кембридж, чтобы повидать вас… Но я понятия не имел, что обнаружу вас…

— Вы приехали из-за меня? — уточнила Присцилла.

Хозяин таверны кивнул.

— Как я уже говорил, мне не нравится то, что происходит с Морганами.

Присцилла вопросительно взглянула на молодого человека. Он молчал.

— Так что же с нами происходит, мистер Гиббс? — девушка подняла брови, давая понять, что ждет дальнейших объяснений.

— Да-да, конечно, — смущенно пробормотал Гиббс. — В общем, помните тот день, когда вы оказались в моем заведении? Прямо перед вами к таверне подъехала почтовая карета…

Присцилла кивнула. Это она отлично помнила.

— Кэмп, кучер, привез почту из Провиденса и с юга. Обычно я отправляю письма дальше, в Роксбери, Уотертаун, Кембридж и так далее. В тот день он отдал мне два письма от некоего Филипа Моргана…

— Филипа? — воскликнула Присцилла.

— Вы его знаете?

— Да! Это мой брат! Мы думали, он погиб!

Гиббс нахмурился и кивнул.

— Я так и знал. Здесь действительно творится что-то неладное. Письма были адресованы Констанции Морган.

— Это моя мать.

— И Пенелопе Чонси.

— Это невеста Филипа.

Питер Гиббс задумчиво ущипнул себя за нижнюю губу.

— Вы привезли эти письма? — взволнованно воскликнула Присцилла.

Хозяин таверны отрицательно покачал головой.

— У меня их нет.

— Где же они? Мы их не получали.

— Я знаю. И не могли получить: они попали к другому человеку.

— Откуда вы знаете?

— Я предпочел бы об этом не говорить.

— Иными словами, вы сами отдали их этому человеку?

Питер Гиббс улыбнулся. Было видно, что он удивлен.

— Как вы догадались? — спросил он.

— Когда я зашла в таверну, вы спросили, как меня зовут. Кучер — а он присутствовал при нашем разговоре — сказал, что я пришла как раз вовремя. Тогда я не поняла, что он имел в виду. Выходит, он привез письма Филипа и думал, что я их заберу.

— Вы просто чудо! — сказал Гиббс.