– Идите к чертовой матери.

– Информация о Лонде.

Ему надо было бросить трубку, но он этого не сделал, а, наоборот, затаил дыхание и стал слушать дальше.

– Но сперва вам придется мне заплатить.

– Отлично. Я в 714-м.

– Сейчас буду.

Зак повесил трубку, посмотрел на бутылку и подумал – не лучше ли прикончить ее, прежде чем иметь дело с таким типом, как Освальд Свини.

Не обращая внимания на костыли, он слез с кровати, взглянул на себя в зеркало и ужаснулся. Следствием удара по голове была бледность, а то, что должно было означать, как он полагал, двухдневную щетину, выглядело по крайней мере шестидневной.

– Черт возьми, – пробормотал он, разделся и залез под душ, стараясь при этом не намочить гипс и надеясь, что струи горячей воды унесут с собой все мысли об Адриа. Но это не помогло, ее образ, казалось, останется теперь с ним до конца дней.

Он побрился и сердито уставился на свое отражение в зеркале. Вид по-прежнему был страшнее некуда.

Прибывший Свини нашел Зака опять с бутылкой. Она была в его руке, когда он, опираясь на костыли, открыл дверь. Без всякой преамбулы он спросил:

– Сколько мы вам должны?

Прежде чем войти в комнату, Освальд помедлил.

– Я проверю сумму при встрече с Джейсоном, – предупредил Зак, зная, что этот человек не преминет надуть его на несколько лишних долларов. Он прохромал к столу и присел на его краешек. – Хотите выпить?

Свини улыбнулся, показав мелкие зубы, но что-то во взгляде Зака, может быть, его тяжесть и пустота, заставили его отклонить предложение.

– Здесь у меня счет.

Он протянул листок Заку, но тот даже не заглянул в него.

– Расскажите, что вы еще узнали.

– Не скажу, пока вы не заплатите.

. Зак не шевельнулся, но посмотрел на Свини так, будто перед ним был просто-напросто таракан.

– Газеты отвалят мне за это кучу денег.

– Это бульварные-то? – Зак фыркнул. – Не убивайте курицу, несущую золотые яйца.

– Ладно, ладно. – Он примирительно выставил перед собой пухлые ладони. – Послушайте, не могу же я отдать эти сведения просто так. Вся эта история с Лондой слишком интригующа. Я даже подумал… послушайте, ведь я могу написать об этом книгу, из серии разоблачительных.

Взгляд Зака заставил его замолчать.

– В общем, я продолжал копаться в этом деле, и, как вы думаете, что я нашел? Ваш старик был импотентом. – Он замолчал, чтобы взглянуть на произведенное впечатление, но этот недостаток Уитта, видимо, не был большим секретом. Во всяком случае для Зака. К чему он клонит? – Это абсолютно точно, – сказал Свини, заметив, как сузились глаза Зака, смотревшие на него поверх стакана. – Уитт Денвере ничего не мог или, если и мог, то не слишком часто. Недостаточно часто, чтобы стать отцом еще одного ребенка – отцом Лонды. Это заняло у меня немало времени, но я обнаружил, что ваша мачеха под предлогом того, что навещала своих друзей в Виктории, на самом деле лежала в клинике в Сиэтле, где подверглась процедуре искусственного оплодотворения от анонимного донора. Зак вскинул голову.

– Что вы сказали?

На лице Свини появилась отвратительная самодовольная усмешка: он был рад, что наконец-то привлек внимание своего собеседника.

– Я сказал, что Адриа Нэш была Лондой Денвере, но не дочерью Уитта Денверса в биологическом смысле.

Стакан выпал из рук Зака, расплескав виски по джинсам и ковру. В голове стучало.

– Хотя, полагаю, если бы она осталась жива, то все равно унаследовала бы причитавшуюся ей долю. Потребовалась бы, естественно, куча адвокатов, но, поскольку Уитт души в ней не чаял, было бы практически невозможно опротестовать завещание. А если еще принять во внимание, что половина вашей семьи либо в могиле, либо за решеткой, то ясно, что она получила бы свое. Без всякого сомнения.

– Если бы осталась жива, – простонал Зак, едва шевеля губами.

– Да, но… с этим я ничего не могу поделать.

– Полагаю, вы можете доказать это.

– Конечно. По распоряжению суда можно будет получить выписки из клиники, кроме того, я нашел сиделку, которая готова подтвердить эти сведения. Чертовски жалко, что Лонда мертва.

– Черт побери, – выругался Зак, горло у него пересохло. Ему необходимо было еще выпить.

– Эй, Денвере, – сказал толстенький коротышка-детектив, почувствовав, что Закари где-то далеко от него. – А как насчет этого чека?..

Багаж ждал его в вестибюле отеля. Он и так пробыл в Портленде больше времени, чем рассчитывал. Прошла уже неделя с момента их последнего разговора со Свини, и представители средств массовой информации больше не держали в осаде объекты, связанные с семьей Денвере. Нога все еще была в гипсе, но Зак уже мог ходить и хотел поскорее убраться из города, сомневаясь, что когда-нибудь снова вернется сюда.

Пора было двигаться в путь.

Повинуясь какому-то импульсу, он поднялся по лестнице к танцевальному залу, туда, где увидел ее в первый раз. Почти надеясь на чудо, он открыл дверь, но когда включил свет, то увидел пустую, холодную, безжизненную комнату.

На его долю остались лишь воспоминания, покалеченная лодыжка и трезвое понимание того, что он никогда уже не станет прежним.

Дурак, подумал Зак, скрипнув зубами, и вошел в огромное помещение. Дверь позади него закрылась. Он представил Лонду, какой она была в тот вечер, когда ее похитили, проказливой и какой-то изящной. Что ж, из нее выросла чертовски красивая женщина. И Адриа – в ее черной накидке или в ослепительно-белом платье, с голубыми глазами, дразнящими губами, такими милыми и капризными. Он чувствовал, что готов умереть.

Однако Зак всегда считал себя человеком здравомыслящим. По крайней мере, таким он был до недавнего времени. Хочет он того или нет, ему придется смириться с тем, что Адриа уже нет, что он любил ее и никогда больше не полюбит никого. Может быть, это и к лучшему. Его психика не создана для глубоких душевных переживаний. Зак опять ощутил, как на глаза его наворачиваются слезы, и выругался про себя. Он не верил внешним проявлениям горя. От них все равно не было никакого толка.

Злясь на себя, Закари выключил свет и вышел из зала. Сейчас он отправится в Бенд и напьется так, что Мэнни придется отвозить его домой, но женщину себе искать уже не будет. И, наверное, еще очень долго.

Он вышел на улицу и почувствовал на своем лице мягкие лучи зимнего солнца, пробивавшиеся между высокими административными зданиями и высаженными перед отелем, сейчас оголенными деревьями. Мокрый от растаявшего снега тротуар слепил солнечными бликами. И, заворачивая за угол к своему джипу, он надел темные очки – и остолбенел.

Опираясь обтянутым джинсами бедром на крыло автомобиля, там стояла она с голубыми, как небо, глазами, со свободно, как у колдуньи, развевающимися на ветру волосами. Видение.

– Что за…

– Ты так и будешь стоять здесь весь день с открытым ртом или все-таки отведешь меня домой? – сказала она, и звук этого голоса как ножом резанул ему по сердцу.

– Адриа…

Этого просто не могло быть!

Сердце забилось раза в два чаще, но он не верил, что это она. Не мог поверить.

– Ну как, ковбой?

Наконец Зак обрел дар речи. Он уронил вещи и сделал шаг вперед. Смеясь, она побежала ему навстречу и бросилась в его объятия. Пытаясь убедиться, что она не привидение, он обнял ее как можно крепче. И ощутил тепло этого прекрасного тела.

– Но ты… что с тобой было?

Адриа поцеловала его с такой страстью, что прожгла кожу, и слезы, которые он сдерживал всю эту неделю, потекли по щекам.

– Я не смогла больше оставаться вдали от тебя, – прошептала она хриплым голосом. – Хотя и старалась. – Ее лицо вдруг стало серьезным. – Чудом выбравшись из реки, я решила – лучше всего для тебя будет думать, что меня нет в живых. В кармане у меня было немного денег, этого хватило на дешевый номер и даже на новую одежду. Я ждала, стараясь найти способ заполучить обратно мою машину, документы и уехать обратно в Монтану, но чтобы ты даже не подозревал об этом.