Смена правительства означала для эритрейцев только то, что силы врага непомерно возросли. Мариам имел теперь столько «братской помощи», сколько хотел. Одной из его первых целей стала именно Эритрея. Провозгласив старый лозунг императора («независимая Эритрея отрежет Эфиопию от моря») под камуфляжем ленинских цитат, он бросил свои войска в бой. Но его ожидало горькое разочарование.

Эритрейцы были готовы к войне и обеспечены оружием, доставляемым через суданскую границу. Безукоризненно действовала система набора и подготовки боевиков. Их выбирали среди подростков, которые шли добровольцами. Принимали как юношей, так и девушек. Менее сильных физически и непригодных к выживанию в бесплодных горах использовали в частях поддержки и снабжения. Подразделения молодых эритрейских патриотов не только задержали отборные эфиопские части, но и сумели к концу 1977 г. вытеснить агрессоров почти со всей территории провинции. Трофейные АК-47 стали такими же популярными, как традиционные длинные ножи с узким клинком. Тогда к действиям присоединился Советский Союз. Советский военный флот заблокировал позиции эритрейцев вокруг порта Массауа. В антипартизанских операциях участвовала советская авиация, увеличились поставки военной техники, особенно легкого оружия, танков, безоткатных орудий. Для их обслуживания прибыли 10 000 кубинских солдат, а также артиллеристы и танкисты из Южного Йемена, подготовленные советскими инструкторами. Из ГДР прилетели несколько специалистов, которые должны были создать новую службу безопасности по образцу Штази и Гестапо.

Эритрейцы отошли на свои базы на севере, отдав города на милость амхарских солдат. Партизаны скрывались на границах с Суданом и в самом Судане. Эритрейский союз социальной помощи организовал эффективное распределение продовольствия, медицинское обслуживание и систему народного образования. Он доставлял через линию фронта все, что требовалось для сражавшихся на передовой добровольцев. В начале 80-х гг. их численность достигла 25 000. Погибших заменяли новые, прибывавшие с горных учебных баз Химбол, Оротта и др. Эти лагеря были образцово организованы, на основе опыта вьетнамских партизан, афганских моджахедов и бывших солдат Иностранного легиона. Среди международного коллектива инструкторов оказалось много его ветеранов, особенно тех, кто раньше служил по контракту в соседней колонии Джибути. Их дополняли офицеры из многих армий мира, в том числе два советских парашютиста, перешедшие на сторону афганцев. Деньги на вооружение и подготовку давали некоторые исламские государства, в том числе Саудовская Аравия.

Курс обучения добровольцев был очень тяжелым, поскольку такие же условия царили на фронте. Целыми днями курсанты ходили по горячим скалам без еды, с минимальным запасом воды. Нередко, кроме личного снаряжения и оружия, приходилось носить мешок с песком весом 60-70 кг. Так тренировались на случай необходимости нести раненого — кодекс чести Фронта запрещал оставлять раненых на «милость» эфиопцам.

Эфиопцы пытали захваченных эритрейцев не для получения информации, а просто ради удовольствия. Битье по пяткам, электрошок, выворачивание конечностей из суставов, растягивание на каменных плитах — это лишь немногое из богатого арсенала, использованного учениками Штази. Допросы проводили в центральной тюрьме в Аддис-Абебе, здании, хорошо видном из штаб-квартиры Организации африканского единства.

На передовой задачу пытать пленных выполняли элитные подразделения эфиопских коммандос «Афан» («Те, что похищают и убивают»). Эти немногочисленные группы при Мариаме готовили офицеры советского спецназа и инструкторы кубинской военной разведки ДГИ. Часть из них прошла практику в ходе советских операций в Афганистане. Они не несли на себе бремя войны, но были нужны марксистской хунте, чтобы держать в покорности и страхе всю страну.

На фронте сражалась пехота, артиллерия и авиация. Фронт — поистине невероятная вещь в наше время. Настоящий фронт, как в Первую мировую войну! 300 км укреплений, которые отделяли территорию эритрейцев от эфиопской зоны. До 1985 г. эфиопцы пытались прорвать это кольцо. В многочисленных наступлениях погибли тысячи эфиопских солдат. С 1985 г. война ограничивалась локальными столкновениями вдоль линии фронта и рейдами эритрейцев на эфиопскую сторону.

Окопы, блиндажи, проволочные заграждения, канонада советских орудий 76 и 122 мм. Им отвечали залпы эритрейской артиллерии, поддерживаемые атаками партизанских танков Т-62. Их захватили вместе с прочей военной техникой при штурме провинциального города Барента и в сражении под Мерса Теклей в апреле 1984 г. Инструкции для экипажей, написанные порусски, срочно перевели на язык тигре.

Вооруженные пулеметами и гранатометами грузовики «ЛИАЗ», «Мерседес» и «Фиат» эритрейцы использовали для действий в глубоком тылу эфиопцев. В них участвовали самые опытные боевики, но не инструкторы-легионеры или саудовцы. Эритрейцы хотели сами завоевать независимость.

Подразделения, предназначенные для этих операций, называли «Мобильными специальными силами». Они причиняли эфиопцам большие потери, хотя шансов вернуться с задания было немного. Эфиопский режим решался бросать в бой своих коммандос только против этих штурмовых групп. Захваченные врасплох в пустыне, выслеженные с самолетов, окруженные взводами «Афан», эритрейцы редко оставались в живых. Однако добровольцев для таких самоубийственных акций хватало всегда. «Мобильные специальные силы» действовали и на море. На глиссерах или быстроходных катерах они атаковали небольшие и средние суда эфиопского военного флота и торговые корабли, заходившие в Красное море. Так они затопили польское судно «Крживоусты» с грузом оружия у побережья Эритреи.

Перелом в войне наступил в феврале 1990 г., когда эрйтрейцы захватили порт Массауа. Одновременно СССР прекратил свою военную помощь Аддис-Абебе. Советский посол в Хартуме приказал вывести 1000 «военных советников» из зоны боев. В ответ правительство Эфиопии могло лишь снять портреты Маркса, Энгельса и Ленина со зданий в центре столицы. В остальных провинциях шли бои с собственными партизанами. Менгисту был свергнут в мае 1991 г. объединенными партизанскими силами Революционно-демократического фронта народа Эфиопии.

Победа Эритреи завершает долгий и кровавый путь к свободе и одновременно является началом строительства нового государства — небольшого, бедного, без сырьевых ресурсов и воды, зажатого между сильными соседями. Трудно поверить, что Эфиопия, оправившись от смуты, вновь не захочет овладеть портами на Красном море, без которых ее внешняя торговля зависит от других стран.

В 1959 г. в Тибете вспыхнуло вооруженное восстание против китайского господства на этой территории. Пекин немедленно направил туда сильные военные подразделения, и движение за независимость на «крыше мира» было подавлено. Далай-лама и большинство руководителей восстания нашли убежище в соседней Индии, а за ними, опасаясь китайских репрессий, последовали многие соотечественники. Вскоре им пришлось организовать на своей новой родине один из самых эффективных отрядов специального назначения.

Когда в 1962 г. началась война между Индией и Китаем, командование индийской армии сразу вспомнило о тибетцах — людях, всегда готовых воевать с китайцами. Идея использовать их в армии оказалась превосходной с нескольких точек зрения. Военная служба дала тибетцам работу (а найти ее в Индии нелегко) и более высокий социальный статус. Создание тибетского военного формирования предоставляло определенную самостоятельность и чувство национальной независимости и вместе с тем интегрировало тибетцев в Индии — стране, где они нашли приют и где поняли их стремление к освобождению родины. Поэтому тибетцы имели гораздо больше побудительных мотивов сражаться с китайскими солдатами, чем мобилизованные в армию индийцы.

14 июля 1962 г. из живших в Индии тибетских беженцев был сформирован специальный отряд для проведения диверсий в китайском тылу в случае очередного конфликта на границе. Вначале отряд носил кодовое название «Приказ 22» — по номеру горного полка, которым во время 2-й мировой войны командовал их руководитель — генерал-майор индийской армии.