Освобожденный от заклятья водяной быстро подполз к воде и, не попрощавшись, нырнул в озеро.

— Главное теперь, уздечку с коня не снимать, — посоветовал мне вороненок, — а то конь к своему хозяину вернется

— Обойдется! — заявила я, и мы вместе с Врангелем отправились обратно в село.

Встретили нас там, прямо скажу, как великих героев. А после того, как я поведала, каким образом умаслить водяного, уважения еще прибавилось. Рассказов теперь сельчанам хватит на всю оставшуюся жизнь. Чем не сюжет для сказки? Пошла ведьма чинить разборки с водяным, и вернулась на коне (точнее, с конем на поводу, поскольку скупердяй водяной ничего кроме уздечки не дал, и о сбруе мне самой пришлось в селе заботится), да еще и с говорящим вороном (все-таки правильно я сделала, что разрешила Врангелю рот открыть. Пока он молчал, сельчане вообще его присутствия не замечали.) Словом, все было лучше некуда. И единственным эпизодом, подпортившим нам триумфаторское настроение, была попытка моего коня подкрепиться висевшей на веревке возле ближайшего дома простыней. Разумеется, хозяйка тут же выскочила из избы, дала моему коню по морде скрученным полотенцем и обозвала его иродом.

— А что? Неплохое имя для коня ведьмы, — решила я. — Быть тебе Иродом. — Конь скосил на меня свой болотно-зеленый глаз, но возражать не стал.

А благодарные селяне честно со мной расплатились, проводили меня до тракта и даже подарили на память о подвиге вышитую петухами ширинку. Кстати, если кто не знает, ширинкой на Руси называли полотенце. Ужас, да? Ну что это за название для полотенца, скажите на милость? Как им лицо вытирать с таким названием? Одно радовало — теперь я могла вернуться в столицу (не забыть на коня противоугонное заклятье наложить), закупить нужные продукты и ехать домой. В свою лесную избушку без курьих ножек. Ждать, пока у Мирослава не найдется для меня работы. Или пока еще какая-нибудь нечисть не нарушит покой мирных селян.