Дольмаэро поспешно продолжил:

— Я должен сказать, что мы только от отчаяния решили убить женщину. Будь уверен, подобное не повторится. Я мало что понимаю, но одно совершенно ясно: боги отвернулись от нас, поэтому я не стану больше полагаться на их милость. Сейчас я надеюсь на твою снисходительность.

Руиз усиленно размышлял. В конце концов, не случится ничего страшного, если он расскажет о перелете на корабле работорговцев.

— Поведаю, что смогу, хотя знаю я немного. Меня забрали в Биддеруме и усыпили. Потом я проснулся в железном гробу, после меня отвели очень глубоко под землю и надолго заперли в камере. С тобой поступили так же?

— Нет, нас сразу привели сюда. Я сам смутно помню железные гробы и запах горелого мяса. Что еще?

— Мои мысли путаются, — честно признался Руиз. Дольмаэро пристально посмотрел ему в глаза.

— А как насчет темниц?

— Там был волшебный свет. Одежды мне не давали, но было тепло. Рассказывать почти нечего.

— Потом тебя привели сюда?

— Да, — ответил Руиз. — Мне кажется, они поначалу ошиблись. Кроме меня в темницах был только один пленник. Тот фокусник, который играл Бхаса.

В глазах старшины промелькнул интерес.

— Ты видел мастера Фломеля?

— Его так зовут?

— Да. А как насчет Кроэля или Мольнеха?

— Я никого больше не встретил.

— М-м-м… — Казалось, Дольмаэро размышляет вслух. — Старшины думают, что в Землю Воздаяния попадают только мастера. А мы, простые люди, довольствуемся Землей Искупления. Видимо, они ошибаются.

Они долго молчали. Руиз доел завтрак. Старшина вздохнул.

— Мне кажется, что ты рассказал далеко не все. Но я не могу винить тебя за подозрительность. Спасибо и за то, что ты смог нам рассказать. — Он с усилием поднялся, постоял с минуту, потом нерешительно добавил: — Не сочти за обиду, но твои татуировки очень необычны.

Руиз медленно кивнул. Дольмаэро, ободренный, продолжил:

— Странный способ. Я никогда не видел подобного. И потом, они кажутся мне бледноватыми. Интересный вариант. — Он добавил, вроде бы без связи с предыдущими словами: — Больше всего я любил в свободное время слушать старинные легенды. Ты знаешь о проклятом культе Саеда Карпашуна? Бхасрамет боролся с ним, как мог. Но некоторые фанатики уцелели. Они утверждают, что люди с далеких звезд иногда появляются на Фараоне.

Руиз старался, чтобы его лицо не выражало ничего, кроме вежливого интереса. Дольмаэро приветливо кивнул и пошел прочь. Агент был поражен. До чего острый ум у этого человека! Однако следовало подумать о другом. Если его татуировки начали терять яркость, то времени для побега остается мало. Он вернулся в хижину в очень мрачном расположении духа. Низа стояла в дверях, сжимая в руках пустую тарелку. Руиз улыбнулся, проходя мимо. Он собирался как следует поразмыслить, как лучше использовать свой шанс. Но девушка робко дотронулась до его плеча:

— Вухийя, ты не поможешь мне? Руиз нерешительно остановился.

— Пожалуйста, отведи меня туда, где ванна. Я боюсь идти одна.

Низа не привыкла просить. Губы ее дрожали, в глазах стояли слезы. Он вздохнул:

— Конечно, благородная дама. Хотя я не думаю, что кто-нибудь нападет на тебя.

— Зови меня Низа. Я назначу тебя царским другом.

Руиз засмеялся, но девушка не обиделась, подумав, что он обрадован высокой наградой.

При виде их двое мужчин и старуха поспешно выбежали из банного домика. Низа сбросила рубаху и старательно натерлась пригоршней мыльной травы, потом вылила на себя кувшин прохладной воды.

Мыльная вода стекала по ее бледной коже, роскошные волосы заблестели, отмытые от грязи. Впервые Руиз увидел перед собой прелестную женщину, а не жалкое, несчастное существо. Мужчина не мог оторвать глаз от пышной груди девушки. Желание было таким острым, что он с трудом сдерживался.

Низа почувствовала его возбуждение и постаралась двигаться как можно соблазнительней. Вначале она даже не сознавала, что делает. Его положение в обществе было ненамного выше, чем у крестьян и рабов. А когда речь шла о простолюдинах, надлежало не соблазнять, а приказывать. Но в его силе и странной красоте было что-то необычное, она даже начала сомневаться, человек ли он вообще. Да и в этом мире демонов Вухийя держался с неестественной уверенностью.

Низа старалась не смотреть в сторону мужчины, но постоянно ощущала на себе его ласкающий взгляд. Медленно растираясь мыльной травой, девушка чувствовала острые прикосновения грубых волокон, и внезапно жар заструился между ногами. Груди напряглись и сладко заныли. По телу пробежала дрожь удовольствия.

Он все так же неподвижно сидел в углу. Внезапно перед ее глазами возник образ Вухийи, выполнявшего свои странные упражнения. Прекрасное тело плавно перетекало из одной позы в другую.

Низа, казалось, совершенно не обращала на него внимания. Она вымылась и застыла в позе полного покоя, как это принято на Фараоне.

Он видел только ее изящную кисть, которой она держалась за край ванны. Руиз тщетно пытался подавить желание, но образ ее прекрасного тела упрямо отказывался уйти из памяти.

— А ты — ты будешь мыться? — тихо спросила девушка.

Почему бы и нет? — ответил он.

До чего приятно было смыть наконец грязь, кровь и пот! Руиз почувствовал себя чистым впервые с тех пор, как покинул «Вигию». Он немного постоял на камнях, ведущих к огромному резервуару. Низа лежала на спине, глаза ее были закрыты, длинные пряди волос темным облаком колыхались на воде, груди, казались белоснежными лилиями. Руиз вздохнул и соскользнул в воду.

— Сколько мы можем здесь пробыть? — спросила она, не открывая глаз.

Они были здесь одни, и он подумал, что весть об этом уже разошлась по загону. Воскресший Феникс и безродный убийца принимали ванну.

— Да сколько хочешь, — ответил Руиз.

— Хорошо, — девушка улыбнулась и соблазнительно выгнулась.

Мужчина почувствовал, что у него перехватило дыхание. Она медленно повернулась к нему. Руиз почти физически чувствовал ее нежное тело сквозь разделявшую их толщу воды. Сердце его, казалось, готово было выскочить из груди.

— Ты видел? — изумленно спросила Низа. — Шрамы исчезли.

— Да, я заметил.

— Ты был прав насчет здешних докторов. Хотя иногда мне кажется, что шрамы мне приснились. Шрамы… и то, что было до того.

Руиз не успел придумать, как отвлечь ее от подобных мыслей. Девушка слегка задела его плечом. Ее кожа была такой гладкой и нежной. Мысли разбегались. Он замер. Низа придвинулась ближе. Он чувствовал на щеке ее горячее дыхание.

— Вухийя, ты был в Биддеруме, я помню тебя. Ты видел, как я умирала? Нет, не рассказывай мне. Это было так безобразно! Если я и не умерла, боги, наверное, уже достаточно удовлетворены, так что теперь наконец на мне нет вины.

Его не интересовало, в чем заключалась вина девушки. Все мысли сосредоточились на ее прекрасном теле. Безумно хотелось коснуться пышной груди, притронуться к самым потаенным местам прелестной фигуры. У него было странное ощущение, что она слышит его мысли — так близко они теперь стояли. Но девушка не спешила отодвинуться.

— В этом странном и страшном месте я чувствую себя более живой, чем во дворце отца. — Речь стала прерывистой, она задыхалась. — Прикоснись ко мне, вот здесь, где были шрамы.

Она взяла его руку и положила себе на живот. Руиза испугала острота испытываемого наслаждения. Как он мог забыть о своем непрочном и опасном положении? Низа почувствовала его сомнения и обиженно отстранилась:

— В чем дело? Неужели я до сих пор мертва и сама об этом не знаю? Ты боишься заразиться смертью?

Агенту показалось, что она сейчас заплачет в первый раз за все время. Нет, он не сможет вынести ее слез.

— Ты жива, благородная дама.

Руиз прикоснулся к гибкой талии, привлек девушку к себе. Низа не сопротивлялась.

— Заставь меня поверить, что я не умирала, — прошептала она.

Женщина обхватила его бедра сильными ногами и притянула его голову к своей груди.