Тихий свист донесся из тьмы внизу — Рип предупреждал, что выходит. Дэйн схватился за бинокль, но, конечно, ничего не увидел в темноте.

После этого часы потянулись как дни. Дэйн упрямо таращился на луч маяка, пока у него не заболели глаза. Ничего не менялось, и ничего не происходило. Потом Мура заворочался рядом, под прикрытием куртки слабо засветился фонарик, и Дэйн спросил:

— Сколько прошло?

— Четыре часа, — отозвался Мура.

Четыре часа… Вдвое, втрое более чем достаточно, чтобы добраться до “Королевы”… даже если делать крюк и пережидать, когда пройдут дозорные… Видимо, сработали те двадцать процентов, о которых говорил Мура. Рип не прошел.

Приближался рассвет. Небо на востоке посветлело. Прожектор на “Королеве” так и не мигнул, и надеяться на это больше не приходилось.

Не в силах оставаться в бездействии, Дэйн выбрался из укрытия и прошелся вдоль обрыва, чтобы осмотреться. Утес, на котором они расположились, разделял две вытянутые наподобие языков лощины. В одной находились сейчас Вилкокс и Кости, а другую они еще не обследовали.

В этой необследованной лощине Дэйн заметил ручеек Он уже знал, что жизнь на Лимбо жалась к воде — где вода, там жизнь. Берега ручья заросли травой и кустарником, были там и крохотные плантации — Дэйн насчитал их штук десять.

Только на этот раз на плантациях работали. Два лимбеанца медленно двигались между рядами растений, разрыхляя почву вокруг корней своими нитевидными щупальцами. Их шаровидные тела колыхались при каждом движении.

Вдруг они замерли. У них не было ни голов, ни глаз, и Дэйну было непонятно, что они сейчас делают, но можно было догадываться, что они прислушиваются или смотрят на что-то.

Показались еще трое лимбеанцев. Они несли длинный шест, с которого свисало какое-то животное величиной с кошку. Охотники подошли к фермерам и бросили шест В бинокль было видно, как все они стали в круг, сплетя щупальца.

На плечо Дэйна легла рука. Он вздрогнул и обернулся. Перед ним, приложив палец к губам, стоял Мура.

— Тихо, — сказал стюард шепотом. — Сюда направляется какой-то краулер…

Лимбеанцы снова на секунду замерли и вдруг с необычайной скоростью бросились врассыпную. Берег ручья опустел.

В утренней тишине послышался хруст гравия и щебня под гусеницами, и в лощину вкатился краулер. Камил оказался прав — это была не стандартная машина. Она была узкая и очень длинная, и корпус ее при движении как-то странно изгибался — словно на шарнирах.

За пультом управления сидел человек. Лицо его закрывал козырек шлема, а одет он был так же, как Рич и его люди.

Пальцы Муры стиснули плечо Дэйна. Но Дэйн и сам заметил легкое движение в кустарнике. Потом между кустами проскользнул лимбеанец, прижимая к своему верх нему шару увесистый булыжник. За ним последовал второй, тоже с булыжником.

— Достанется ему… — едва слышно прошептал Мура.

Краулер неспешно катился вперед, хрустя гусеницами по гравию и расплескивая воду ручьев. Вот он достиг первой плантации, гусеницы сокрушили низенькую ограду и пошли давить высаженные растения.

Лимбеанцы, скрытые кустарником, легко неслись за краулером, не отставая ни на шаг. Каждый нес булыжник или обломок скалы — судя по всему, ловушка должна была вот-вот захлопнуться.

Разъяренные владельцы плантаций нанесли удар, когда машина подмяла под себя третье поле. Град очень точно направленных камней обрушился на краулер и на водителя. Один булыжник попал прямо в шлем — водитель сдавленно охнул, приподнялся и повалился на пульт. Машина вильнула, наехала одной гусеницей на выступ скалы и угрожающе накренилась.

Дэйн и Мура торопливо скатились с утеса. Водитель, несомненно, заслужил то, что получил, но он был человеком, и они не могли позволить негуманоидам расправиться с ним. Лимбеанцы исчезли, но Дэйн и Мура приняли все меры предосторожности: добежав до краулера, они прежде всего окатили окружающий кустарник из гипноизлучателей. Затем Дэйн подхватил обмякшее тело водителя и поволок его за скалу, подальше от кустов, где при необходимости они могли бы выдержать новую атаку лимбеанцев. Мура прикрывал его с гипноизлучателем наготове.

Впрочем, нового нападения не последовало. Может, подействовали гипноизлучатели, а может, их напугало появление еще двух землян, но только лимбеанцы больше не обнаруживали себя. Лощина теперь казалась совершенно пустой — остались только Мура с Дэйном да распростертое у их ног тело.

— Попробуем взобраться?.. — Дэйн кивнул в сторону утеса.

Мура усмехнулся.

— Попытайтесь, — сказал он. — Но мне кажется, только любитель крэкса мог бы туда вскарабкаться с такой ношей на плечах…

Дэйн опомнился. Конечно, Мура был прав. Подъем на утес был нелегким делом даже со свободными руками, а втащить туда грузную тушу было бы совсем уж невозможно.

Между тем контуженный водитель застонал и пошевелился. Мура опустился на одно колено и прежде всего отстегнул у него кобуру с бластером, которую тут же подвесил к собственному поясу. Затем ослабил подбородочный ремень, стащил с водителя треснувший шлем и принялся деловито хлестать по небритым щекам.

Это подействовало. Гангстер заморгал и приподнялся; Мура, рванув за воротник, помог ему сесть.

— Пора идти, — сказал стюард. — Ну-ка…

Вдвоем они поставили гангстера на ноги и повели в обход утеса к укрытию, где находились Вилкокс и Кости.

Гангстер ничего не соображал, он только старался удерживать равновесие. Тем не менее Мура крепко держал его за руку, и Дэйн догадывался, что стюард готов в любой момент применить один из приемов вольной борьбы, в которой он не имел себе равных на борту “Королевы”.

Сам Дэйн то и дело оглядывался, ему очень не хотелось стать мишенью для точно брошенного булыжника. Рассуждая логически, лимбеанцы должны были принять их за союзников этого мерзавца, так что теперь, видимо, не осталось никакой надежды установить с ними торговые отношения. Но не могли же они бросить человека на растерзание негуманоидам!..

Гангстер сплюнул кровь и сказал, обращаясь к Муре:

— Вы что — люди Омбера? Я не знал, что вас тоже сюда вызвали…

Лицо Муры не дрогнуло.

— Дело слишком важное, — сказал он. — Вызвали многих…

— Кто меня так долбанул? Эти проклятые твари?

— Да, туземцы. Они забросали вас камнями.

Гангстер яростно оскалился.

— Их давно надо всех зажарить!.. Стоит появиться в этих холмах, и они так и норовят проломить тебе череп. Надо снова дать им понюхать бластера… Только догнать их трудно, больно быстро бегают…

— Это верно, — подтвердил Мура. — А теперь сюда Он подтолкнул пленника к повороту во вторую лощину. Но тот впервые, по-видимому, заподозрил неладное.

— А зачем туда? — спросил он, переводя взгляд с Муры на Дэйна. — Это же не сквозная лощина…

— У нас там краулер, — объяснил Мура. — Я думаю, в вашем состоянии лучше ехать, чем идти.

— А?.. Да, пожалуй… Башка у меня так и гудит… — Он поднял свободную руку и, морщась, ощупал шишку над правым ухом.

Дэйн перевел дыхание. Мура был великолепен Теперь, кажется, можно будет доставить этого дылду на место без драки.

Продолжая крепко держать пленника за руку, Мура обогнул огромную груду булыжников, и через минуту они оказались в пещере, где им навстречу поднялись Вилкокс и Кости. Тут гангстер увидел краулер и понял все. Он весь напрягся и остановился так внезапно, что Дэйн по инерции налетел на него. Свободная рука гангстера дернулась к поясу, но кобуры не нашла.

— Кто вы такие? — хрипло спросил он.

— Здесь, приятель, спрашиваем мы! — прогудел Кости, надвигаясь и оглядывая его с ног до головы. — Это ты нам сейчас скажешь, кто ты такой!

Гангстер повернулся было в надежде увидеть подмогу, но Мура резким движением кисти вновь поставил его лицом к Кости и Вилкоксу.

— Да, — мягко сказал стюард. — Мы очень хотели бы знать, кто вы такой?