«Не пойду! – решительно подумала Вера, после звонка поднимаясь из-за парты. – Не буду позориться все равно!»

Она вырвала из блокнота листок, написала на нем:

Сложила пополам, надписала сверху Глебову фамилию. Обернулась и передала свою записку сидящему сзади – для отправки по этапу Глебу Терехову. Села подчеркнуто прямо и независимо. И весь урок назад не оглядывалась.

Если бы Вера была повнимательнее, если бы не перепутывала у себя в голове реальность, мечты и выдумки, то она обязательно обратила бы внимание на то, что на всех уроках, кроме первого, Коля Пряжкин, которому и так уже пригрозили суровыми карами за прогулы, не присутствовал. Не было также и его поддувалы-подпевалы Игорька. Она и раньше, конечно, за их перемещениями в пространстве не наблюдала, но в этом случае можно было бы и понаблюдать.

Увидела бы она также, если бы была внимательнее, с каким удивлением посмотрел на нее Глеб, получивший записку. Как он ринулся к ней, как только закончился урок! Правда, бурный поток вскочивших из-за парт одноклассников помешал ему, и Вера, которой было всего несколько шагов до двери, уже отчалила…

И еще бы ученица Герасимова заметила (если бы не так поспешно в коридор выскочила), что вдруг в классе появился физкультурник и попросил всех мальчишек что-то переставить в спортзале. Те, хоть и с нытьем, отправились за ним. А девочки двинулись в гардероб. И Вера с ними. Оделась и направилась домой – ведь ее ждал прекрасный фильм.

«Что это может значить-то? – удивился Глеб, глядя на Верину записку. – Что значит – „не могу пойти“? Куда? Про что это она?»

Он же так и не смог пригласить Веру на дискотеку! Так и не решился! Глеб все тянул время – потому что боялся сделать что-нибудь не так. Ведь проигрывать он не любил… Так что после первого урока Глеб к Вере не подошел. И после второго так и не собрался. И после третьего – тоже, хотя один раз оказался в непосредственной близости от Вериной парты. «Ничего, – убеждая себя, подумал занервничавший Глеб, – сразу после четвертого урока подойду. Больше уже не будет возможности – она уйдет домой. Так что я это сделаю!..»

И тут вдруг эта записка… Прочитав ее несколько раз внимательно, Глеб, конечно же, понял, что имеется в виду – куда Вера не может пойти. Но… Неужели она читает его мысли? Ведь он-то хорошо знает, что никакой записки Вере не посылал, а значит, и отвечать ей не на что. Неужели она предупредила его порыв – догадалась как-то? Ну и девчонка! Подойти к Вере, чтобы все выяснить, нужно было непременно!

Прозвенел звонок – Глеб тут же сорвался с места. Но, конечно же, в проходе между партами образовался затор. Да и громогласный физкультурник, который ворвался в класс и потребовал в обязательном порядке идти в спортзал таскать лавки, сделал свое черное дело – схватил Глеба и, как на своего любимца, возложил на него всю ответственность за эту операцию. Глеб все-таки выскочил в коридор, пробежал до самой лестницы. Но Вера ушла…

Тормоз! Он большой тормоз!.. Вера Герасимова такая решительная, а он, Глеб Терехов, трус. И она будет его за это презирать. Вера ведь все о нем поняла – и заранее сообщила о своем отказе от дискотеки. Потому что знала, на что он способен – ни на что… И после растаскивания лавок в спортзале Глеб уныло побрел на уроки труда… Так что, выходит, не помог ему святой Валентин. Вот и надейся на этих рекламных заступников!

Вера устроилась на диване, включила телевизор – и перенеслась в прекрасный черно-белый мир романтической истории про разлученных брата и сестру, про благородных разбойников и оказавшегося впоследствии оклеветанным принца-изгнанника. Там дрались на шпагах, скакали на лошадях, смело бросались в волны океана с высоких бортов старинных кораблей, целовались на краю пропасти – а враги подбирались к ним уже близко-близко… Вера не замечала ничего вокруг себя.

И телефонный звонок услышала не сразу. Пришлось отвлечься и взять в руки упрямо пиликающую трубку.

– Герасимова, слушай! – раздался взволнованный голос Муси Гладышевой.

Сначала Вера удивилась – одноклассники ей звонили крайне редко. Только в экстренных случаях.

– Что случилось, Муся? – Она не на шутку испугалась: девочке показалось, что с ее родными что-то случилось и Гладышева оказалась тому свидетельницей. – Муся, говори!

– У меня для тебя важная информация! – голос Муси стал еще трагичнее и глуше.

– Муся, что?! – забыв о фильме, закричала испуганная Вера.

– А ты знаешь, что Пряжкин все-таки не пошел с Марысаевой на дискотеку? – поинтересовалась у нее собеседница.

– Тьфу ты, господи! Ну и что? – ошалело проговорила Вера. – И ты мне поэтому звонишь, да?

– Да, поэтому. – Гладышева, похоже, совсем не расстроилась, что «важная информация» не потрясла Веру. – Он подошел к ней и так и сказал. Герасимова, ты понимаешь?!

– Да…

– Я должна тебе это сообщить обязательно… – деловито продолжала Муся. – Только что мне Олька Прожумайло все сказала, а она, ты сама знаешь, всегда все первая узнает… По горячим следам…

– Ну так что, что? – Вера снова принялась следить за событиями, происходящими на экране, и хотела поскорее свернуть этот странный разговор.

– А то, что Пряжкин собрал кучу шпаны – чистые уголовники, с ножами, с кастетами. И сейчас они будут твоего боксера бить.

– Какого… «моего боксера»? – в ужасе пролепетала Вера. Теперь-то она стала кое-что понимать.

– «Какого»? Тебе лучше знать! – сказала Муся. – Прожумайло говорит, что Сашу-боксера, твоего бойфренда. Это того, значит, который на машине?

– Нет, – ответила Вера.

– О-ой, а какого же тогда? – Видимо, Муся чрезвычайно удивилась своей внезапной догадке. – А, все понятно! Верка, точно! Вот мне сразу так и показалось, а Олька еще не верила… И все мне про какого-то твоего бойфренда Сашу-боксера, у которого машина, твердила… Точно…

– Да-да… – Вера, которая догадалась, о ком именно идет речь, для конспирации бормотнула в трубку что-то неопределенное. – В смысле – нет-нет…

Но Мусю было не остановить. Дела прошлые и сегодняшние неразгаданные загадки не давали ей покоя.

– Так вот для кого он на руках ходил и вприсядку танцевал, «сердечки» зарабатывал! Чтобы тебя на новогодней вечеринке выбрать Королевой! Ведь это он тебе «сердечки» посылал!

– Какой королевой? – не поняла Вера.

– Ты что – забыла? Как мы играли на встрече Нового года в то, кто будет Королем и Королевой вечеринки? – удивилась Муся. И напомнила правила той игры.

– Я даже не знала… – выслушав ее, убито проговорила Вера. – Значит, сердца те розовые – не от Пряжкина были?

– Ну я же говорю – нет! – уверенно заявила Гладышева. – Это точно: он у меня два «сердечка» «выкупил». За то, что ходил на руках, я ему одно дала, а другое – за то, что танцевал с приседаниями…

Вера задумалась, вспомнив тот давний день. Вот что за «сердечки» тогда были! Нет, стой, их же было пять штук… Два точно пряжкинские, там на них номера были прописаны – кому и от кого. А на трех остальных – только ее, Верин. Значит, еще два Терехов ей присылал. А кто же тогда еще одно?

– Эй, Верка, заснула, что ли? – донеслось тут до слуха Веры.

– Нет, – ответила она. – А ты не помнишь, какой тогда у Терехова номер в «Почте» был?

– Помню, – охотно ответила Муся, – четырнадцатый. Вера, что ж ты за человек-то такой странный? Да какая сейчас разница, что за номер у Терехова был, если его Пряжкин с братками бить собирается?

– Ой, точно! – опомнилась Вера. – Что же делать?

– Ну, времени еще немножко есть, – заявила Муся деловито. – У наших ребят через пять минут «труд» как раз закончится. Давай беги в арку старого дома, такого малинового. Там и Прожумайло, и Терехов, и еще кто-то из наших живет. Помнишь?