Более или менее.

Мама говорит, что в моем характере отражается не только кармический груз. Я имею в виду подчинение приказам, вне зависимости от того, насколько они разумны. Теперь я прекрасно понимала, почему лучше было бы держаться подальше, но вряд ли согласилась бы просто сидеть в одиночестве в комнате Соланж, не зная, что именно происходит. Если гости не должны были видеть меня, то это не значило, что я не могла посмотреть на них.

— Люси? — шепнул Николас, осознав, что я не иду за ним, и остановился, — Что ты делаешь?

Я лежала на верхней площадке лестницы, растянувшись на животе. Так мне была видна входная дверь. Я не могла заглянуть в гостиную, но слышала, как Хелена спросила Себастьяна, не хочет ли и он отправиться отдохнуть, и его энергичный отказ. Он прошел обращение совсем недавно, всего несколько лет назад, но я бы на его месте тоже отказалась уйти. Независимо от того, насколько устала.

Я снова подумала о том, где могла быть сейчас Соланж, все ли с ней в порядке.

— Ты же знаешь, они могут услышать твое сердцебиение, — прошептал Николас, растянувшись на площадке рядом со мной.

— Но я же наверху! Так что формально не нарушаю правил, — сказала я, покосившись на него. — Разве они могут точно определить, где именно я нахожусь?

— Наверное, нет, — вынужден был признать Николас.

Он лежал очень близко ко мне. Я чувствовала, как его прохладное тело прижимается к моему. Глаза у Николаса были очень светлыми, зубы жутко острыми… Но если у меня выработался иммунитет на его феромоны, почему он казался мне таким досадно привлекательным?

В парадную дверь постучали. Собаки ввалились в холл, рыча на ходу. Миссис Браун затявкала из-за двери спальни тети Гиацинт. Бруно со злым лицом ввел в дом главу «Гелиос-Ра» и его спутницу. Он считал Дрейков своей семьей, а Соланж — чем-то вроде родной племянницы.

— Харт и Хоуп, — пробормотала я. — Если ты вздумаешь назвать так своих детей, они, конечно, будут думать, что живут в каком-нибудь комиксе.

Вообще-то я была вынуждена признать, что Харт оказался весьма интересным мужчиной, даже добродушным на вид. В его волосах посверкивала седина, они были премило растрепаны.

— Ладно, он, наверное, сейчас объяснит всю эту историю с симпатичным тайным агентом.

Николас посмотрел на меня и нахмурился. Мне даже не пришлось поворачивать голову, чтобы почувствовать, как горят его глаза.

Хоуп была невысокой, едва ли пяти футов, у нее было бодрое лицо, а волосы связаны в хвост на самой макушке. Она носила джинсы с толстым кожаным ремнем, на котором висели колья, прикрытые длинным свитером, и серебристые сандалии.

Я почему-то не ожидала, что Хоуп будет выглядеть так дерзко, и прошептала:

— Они входят.

— Мне видно, — чуть слышно ответил Николас и наморщил нос.

— Ты выглядишь как безумный кролик, — сказала я. — Что с тобой?

— Ты перешла на лимонный шампунь.

Я моргнула, припоминая утренний душ, который принимала, кажется, несколько лет назад.

Николас был прав. Пальцы его рук скрючились, но голос звучал мягко и хрипловато. Он отвернулся, и его волосы задели мою щеку.

— Приятно пахнет.

Я просилась оттого, что мне в рот попала грязь, а голове стало жестко на твердой куче сухой земли.

— Ой… — Я села, растерянно моргая, — Какого черта, ребята?..

— Тсс! — прошипел Коннор, быстро зажимая мне рот ладонью. — Мы не одни.

Он говорил так тихо, что я с трудом разобрала его слова. Я не могла воспринять сердцебиение испуганных дикобразов или треск веточек под походными ботинками, но знала, что братья все это слышат. Я же лишь с трудом различала какие-то тени в слабом лунном свете, проникавшем сквозь листву деревьев. Это были не вампиры.

«Гелиос-Ра».

Ветер выдался теплым, ровным. Сверчки умолкли, без сомнения почуяв хищников, наводнивших лес. Черт побери, но тут ведь наши места! Всем этим «Гелиос-Ра» просто нечего здесь делать!

Тени мельтешили между деревьями, создавая странное впечатление, что движется сам воздух.

Какой-то вампир взвизгнул и рассыпался в пыль, которая рассеялась в листве. Деревянный кол «Гелиос-Ра» вонзился в ствол клена. Кто-то пронзительно закричал. Коннор ринулся в схватку, прежде чем я успела его остановить. Маркус уже сражался, Куинн тоже, конечно. Уж его-то ничто не удержало бы от хорошей драки. Логан прижался к земле рядом со мной, чуть сзади, а за нами расположился Дункан, охраняя тыл. Это было стандартное построение, привычку к которому мама вбивала в нас вместе с азбукой, заодно объясняя, почему мы не должны никогда и никому рассказывать, что у наших родителей есть клыки, а еще что они пьют кровь вместо кофе. Для того чтобы мама могла гордиться детьми, нам следовало еще и занять позицию на возвышении.

Но мы этого не сделали и даже не все тут были.

— Где Лондон? — спросила я.

— Смылась, — мрачно ответил Логан. — Как только ты заснула, она удрала по какому-то туннелю.

— Вы ее не догнали?

— Некогда было.

— Наверное, ей все-таки не по себе из-за того, что она вынуждена тащить меня ко двору.

— Ну да, и еще у нее времени нет. С ней все будет в порядке! — добавил он, — Кстати, она говорила, что хочет кое с чем разобраться. Сюда ведь должна была явиться королевская стража, чтобы встретить тебя как почетную гостью. Лондон решила выяснить, что вообще происходит.

— Дерьмо всякое, вот что происходит, — пробормотала я. — Не нужно быть гением, чтобы это понять.

Я даже не знала, как далеко от нашей фермы мы находимся, потому что проспала добрую часть пути. Мы могли быть в тридцати минутах или же в трех часах пути от нее. Звезды над нами светили слабо, виднелись только тогда, когда налетал особо сильный порыв ветра. Я всмотрелась в их рисунок, насколько вообще его понимала. Луна висела низко над горизонтом.

— Скоро рассветет, — тихо сказала я Логану, — Надо убираться отсюда.

— Думаешь? — буркнул он в ответ тем тоном, который держал в запасе только для самых надоедливых младших сестер.

Я встала, чувствуя себя так, словно двигаюсь в воде. Я страшно устала, глаза у меня воспалились, а горло сжималось от желания зевнуть.

Логан уставился на меня и буркнул:

— Ляг сейчас же!

Я покачала головой и возразила:

— Их больше, чем нас.

— Не в первый раз, — сердито бросил Логан, вонзая кол в сердце вампира, которого подтолкнул к нему Коннор. Шипение, пыльный взрыв…

— Я ее чую! — перебил нас чей-то голос, звенящий от возбуждения.

У меня не было ни малейшего желания встречаться с обладателем этого голоса. Луна продолжала опускаться к горизонту. Я метнулась к Логану, остановилась сбоку от него и тут же выдернула несколько кольев из колчана, висевшего на его спине.

— Держись подальше, черт побери! — рявкнул Логан.

— Она моя! — Какой-то вампир уловил мой запах, мгновенно оставил в покое Дункана, которого перед этим пытался размять в кашу, и повернулся в мою сторону. — Соланж? Я здесь ради тебя, любовь моя!

— Если он еще и стихами начнет говорить, то я сама проткну его насквозь! — пообещала я, сжав зубы.

Дункан подскочил к нам. На его голове зиял глубокий порез, из которого потоком лилась кровь.

Волосы с одной стороны были насквозь пропитаны ею.

Логан раздул ноздри и пробормотал:

— Сильно зацепило, да?

— Ублюдок оказался сильнее, чем выглядел, — невнятно ответил Дункан.

Я поддержала его, помогла прислониться спиной к стволу и с трудом сдержала позыв к рвоте, когда кровь брата медленно потекла по моим пальцам.

— Ты как?

— В порядке. — Он вытер лицо рукавом, — Уже заживает.

Шум схватки приблизился, даже слишком.

Я услышала треск сломавшейся ветки, а потом рев Маркуса. Это была не ветка, а его рука.

Я схватилась за кол. Он не попал в сердце вампирши, но заставил ее с шипением отступить. Маркус скрылся в кустах, осторожно держа перед собой пострадавшую руку. Куинн смеялся, хотя ему приходилось сражаться сразу и с каким-то вампиром, и с агентом «Гелиос-Ра», а те при этомеще и старались достать друг друга. Кулаки врезались в тела. Кровь брызгами разлеталась в воздухе.