– А свидетельские показания у меня будут брать? – спросил Тимофей у приемного отца.

– Надеюсь, что нет! С вами же был тот молодой полицейский.

– Он выжил?

– Он не пострадал. И уже давно обо всем доложил своему начальству! А вот девчонка скрылась… Но ты же не знаешь, как ее найти? Или знаешь?! – Егор подозрительно взглянул на Тимофея.

– Конечно нет! – воскликнул парень. – И вообще, я завязываю с этими делами.

– Вот это правильно! – кивнул Егор.

– Я горжусь тобой! – заявил Димка. – Давно пора браться за ум!

Егор внезапно предложил подвезти мальчишек на своем шикарном черном «лексусе», и они с восторгом согласились. Машина стояла не на стоянке, а в переулке, в паре кварталов от больницы – Егор решил подстраховаться на случай внезапного налета журналистов. Тимофей был сыном кинозвезды, и ночное происшествие с его участием могло стать темой для первых полос газет. Но папарацци, к счастью, поблизости не оказалось.

Зато на капоте развалился гигантский рыжий кот. Он нежился на солнышке, лениво вытянувшись во всю длину, и периодически перекатывался с боку на бок.

– Брысь! – прикрикнул на кота Зверев.

Тот неторопливо спрыгнул на асфальт, недовольно взглянув на Тимофея. И парень готов был поклясться, что глаза кота горят желтым огнем. Но это длилось всего долю секунды, видимо, просто отблеск света. Кот расположился на скамейке неподалеку и, прищурившись, наблюдал за людьми.

Когда они садились в машину, Димка вдруг обнаружил в своих руках серебряную ручку доктора и густо покраснел.

– Сам не понимаю, как это произошло, – признался он Тимофею. – Машинально, видимо.

– Зато меня был готов забросать камнями! – рассмеялся Тимофей.

– Все никак не могу избавиться от дурных привычек!

– Вернуть не хочешь?

– Что ты! – округлил глаза Димка. – Стыдно будет! Уж лучше оставлю у себя. На память о том, какой я нехороший человек!

Тимофей покачал головой и усмехнулся. Они с Трофимовым стоили друг друга.

Егор вел машину, внимательно глядя на дорогу. Тимофей и Димка расположились на заднем сиденье, обтянутом темной кожей.

– Новую форму вам выдадут прямо в академии, – сказал Егор. – И некоторые учебники тоже. Предметы в «Пандемониуме» те же, что и в обычной школе, но есть такие, о которых вы вряд ли слышали. И книги для них не купишь в обычных магазинах.

– Там своя форма? – удивился Димка.

– В любой порядочной академии такие порядки, – ответил Егор.

– Откуда у моей матери средства на все это?!

– Светлана просто хочет для тебя лучшего, – хмуро ответил Зверев-старший. – Жить будете прямо там, как и все ученики.

– Вы что, с ней знакомы? – спросил Трофимов.

– Я знаю ее много лет. И уж будь уверен, я точно знаю, с кем именно дружит мой приемный сын!

– Вот так новость! – снова удивился Димка.

Тимофея это тоже немало удивило. Он понятия не имел, что Егор знаком с Светланой Петровной Трофимовой.

– Далеко академия от города? – поинтересовался Тимофей.

– Порядком, – кивнул Егор. – По сути, «Пандемониум» располагается в другом населенном пункте. Это небольшой городок на севере области. Со всех сторон окружен лесами, заводов и промышленных предприятий нет. Чистый воздух и природа, вам там обязательно понравится. Каждый вечер оттуда курсирует автобус, также есть железнодорожная станция, где останавливаются электропоезда.

– Небольшой городок? Не сомневаюсь, – глухо изрек Димка. – Наверняка какая-то глухомань?

– Клыково – обычный провинциальный город. Не лучше и не хуже остальных. Но вам это без разницы, все равно жить и учиться будете в академии, а она находится на окраине городка. Все, что вам нужно, есть в «Пандемониуме». А еще там безопасно…

– Безопасно? – переспросил Тимофей. – А чего нам следует опасаться?

Егор смущенно прокашлялся и сделал вид, что не расслышал его слов. Тимофею это показалось довольно подозрительным.

– Чего? – повторил он.

– Внимания со стороны полиции и журналистов, – наконец ответил приемный отец.

Всю оставшуюся дорогу он хранил молчание.

Квартира, где Тимофей жил с матерью, располагалась на шестом этаже респектабельного элитного кондоминиума. Соседями Зверевых большей частью были богатые и обеспеченные люди, политики, артисты, музыканты. В доме жило много ровесников Тимофея, но он предпочитал дружить с ребятами попроще, проживающими в соседних кварталах. Местные подростки отличались мерзкими характерами. Девчонки строили из себя принцесс, а мальчишки в основном проводили время в элитных школах и лагерях, не показываясь во дворе. Наверное, учились в таких же частных школах, в какую скоро предстоит попасть и ему.

Егор остановил машину у ворот кондоминиума, Тимофей поблагодарил приемного отца и выбрался наружу. Димка Трофимов выскочил вслед за ним. Егор пообещал приехать на следующий день, чтобы отвезти мальчишек в академию, попрощался и вскоре скрылся из вида.

– Я мог попросить отца, он довез бы тебя до самого дома, – сказал приятелю Тимофей. – Тут ведь недалеко!

– Нет уж! Пару кварталов я и пешком пройду. Твой папаша отчего-то пугает меня, – признался Димка. – Я даже не знаю, о чем с ним разговаривать!

– Он многих пугает. Главное, не показывать вида, что ты его боишься!

– Вот это самое сложное! – признался Димка. – У меня всегда все на лице написано! Да еще эта ручка. Теперь твой отец всю жизнь будет считать меня мелким воришкой!

Он с обескураженным видом отправился домой, а Тимофей поднялся на шестой этаж. Когда он вошел в квартиру, мать уже была дома. Играла приятная музыка, в прихожей витал едва уловимый запах ее изысканных духов. Он скинул с ног кроссовки, глубоко вздохнул в ожидании очередной выволочки и зашагал в ее комнату.

Ангелина Зверева, красивая моложавая женщина с длинными вьющимися угольно-черными волосами и зелеными глазами, сидела перед большим зеркалом трельяжа в своей спальне и ватным тампоном снимала с лица остатки макияжа. Окна прикрывали полупрозрачные шторы из розовой ткани, поэтому казалось, что вся обстановка в комнате розового цвета. Звереву окружали антикварные куклы, ее знаменитая коллекция. Мать Тимофея много лет собирала фарфоровых кукол из разных уголков земного шара. Некоторые из них стоили огромные суммы денег. Она дорожила этой коллекцией, словно настоящим сокровищем, и даже не подпускала домработницу к полкам с куклами, делая уборку самостоятельно. Иногда, когда Тимофей бывал особенно зол на мать за ее выходки, его так и подмывало сделать что-нибудь с одной из ее фарфоровых любимиц. Расколотить или просто выбросить в мусоропровод. Но он всегда сдерживался. Несмотря на сложные отношения, он любил свою мать и не хотел ее расстраивать. К тому же эти куклы отчего-то его пугали.

Тимофей застыл в дверях, не зная, что сказать. Сейчас точно начнется скандал, поэтому он просто приготовился слушать ее крики, поневоле вжав голову в плечи. Коллекционные куклы в кружевных платьях зловеще смотрели на него своими блестящими стеклянными глазками.

– Вот и ты! – спокойно произнесла Ангелина, не отворачиваясь от зеркала. Она видела в нем отражение Тимофея. – Говорил с отцом?

– Говорил.

– Хорошо, – кивнула Ангелина. – Я не стану читать тебе нотаций и расспрашивать о причинах твоих поступков, Тимофей. Я уже устала от твоих выходок. Думаю, что учеба в этой академии пойдет тебе только на пользу. Я не хочу избавиться от тебя, но ты сам понимаешь, что тебе лучше какое-то время пожить отдельно. Журналисты не должны обо всем пронюхать, ведь это бросит тень и на мою репутацию. А нам это совершенно не нужно.

– Понимаю, – понуро опустил голову Тимофей.

– Надеюсь, ты сделал для себя выводы из этой ситуации? Сейчас все обошлось, прокурор обещал помочь нам. Исключительно по старой дружбе, позволь заметить! Но Егор не сможет защищать тебя вечно. Рано или поздно ты совершишь нечто такое, что терпение твоего отца иссякнет.